Олег Царев - Роковые иллюзии

«О каком металле вы говорите?», — спросил Ежов в ответ на его вторую телеграмму, уведомляющую от отбытии грузовых судов. Убежденный, что теперь НКВД возглавляет «какой-то идиот», Орлов отправил третью телеграмму: «Смотрите мою предыдущую телеграмму. Пожалуйста, сообщите о моей телеграмме Ивану Васильевичу»[558].

«Я ждал примерно семь или восемь дней в состоянии мучительной неизвестности», — так описывал Орлов долгую неделю, которую он провел в беспокойстве за судьбу судов, не зная, удалось ли им благополучно пройти по Средиземному морю. Только по прошествии восьми дней без тревожных сообщений он почувствовал, что можно спокойно послать подробный отчет об операции[559].

Суда без происшествий прибыли в Одессу 6 ноября. Чтобы соблюсти строгую секретность, разгрузка производилась ночью, а затем груз был отправлен далее на специальном поезде под охраной 1000 вооруженных командиров. Заместитель начальника Украинского НКВД лично сопровождал поезд, чтобы отрапортовать об успешном завершении миссии Ежову.

После эпизода с золотом Орлов направил свою энергию и организаторский талант на создание в Испании действенной разведки и контрразведки. По настоянию Орлова республиканское правительство все же создало центральную службу безопасности, но она по-прежнему оставалась неэффективной. «Созданный правительством по моему докладу аппарат политической контрразведки и разведки распался по причине бегства этого министерства из Мадрида, — сообщал Орлов в Москву 29 декабря 1936 г., — а также по причине ареста в Барселоне начальника этого нового учреждения Хустинианоса, в машине которого анархистами обнаружено 500 кг золота и ценные картины. Министр внутренних дел и начальник госбезопасности в беседе со мной защищали Хустинианоса, говоря, что это попытка спасти ценности из Мадрида в Барселоне». «В этом аппарате никому верить нельзя, — продолжал Орлов, — и я получаемые от вас сведения всегда передаю им в полуискаженном виде, легендируя источник их получения. Перехваченные вами телеграммы я им сообщаю как сведения, добытые нами из местных иностранных консульств».

На местах продолжали действовать по нескольку однородных органов контрразведки, принадлежавших разным партиям. Они, как правило, не считались с указаниями Центра, и даваемые Орловым советы и рекомендации на местах не выполнялись. «Единственный выход, — писал Орлов в Москву в том же письме, — прикомандировать наших советников на места в наиболее важных городах и военных центрах»[560]. И он обращался с просьбой прислать в помощь несколько человек из Москвы.

В начале 1937 года Сталин, имея в качестве залога испанскую казну, был готов предоставить больший объем помощи республиканцам. Им также улыбнулось военное счастье после того, как народная армия, как ее теперь называли, продемонстрировала свое умение и сплоченность благодаря обучению советскими инструкторами. В первые месяцы этого года с помощью Интернациональной бригады, численность личного состава которой все возрастала, и советских танковых подразделений силы националистов были отброшены вместе с итальянскими союзниками в ходе двух атак во фланг при Хараме и Гвадалахаре. Это вынудило Франко отвести свои силы и заняться покорением северных провинций, которые еще не были полностью под контролем националистов. Для достижения этой цели Франко обратился за помощью к авиации Германии и Италии, которая должна была терроризировать гражданское население. Зверская бомбардировка Герники немецким легионом «Кондор» 26 апреля обернулась для националистов пропагандистской катастрофой. Хотя в ходе послевоенного расследования обнаружилось, что некоторый ущерб городу был причинен республиканскими силами при обороне, из-за жестокости бомбардировки в международном общественном мнении произошел сдвиг в сторону республиканцев.

Однако несмотря на изменение военной обстановки в пользу республиканцев, Орлов еще в феврале 1937 года сообщал в Москву о своих сомнениях относительно способности правительства использовать открывшиеся возможности в результате отвода войск националистов от Мадрида. Этот прогноз Орлова о дальнейшем ходе войны и основных причинах последующего поражения республиканцев оказался настолько проницательным, что он заслуживает того, чтобы привести его полностью:

«Правительство Испании обладает всеми возможностями для победоносной войны. Оно имеет хорошее вооружение, прекрасную авиацию, танки громадный резерв людей, флот и значительную территорию с базой военной промышленности, достаточной для такой «малой» войны (заводы Испано-Суиза и др.), продовольственную базу и прочее. Численность правительственных войск значительно превосходит войска неприятеля.

Вся эта машина, все эти ресурсы разъедаются:

1. Межпартийной борьбой, при которой главная энергия людей употребляется на завоевание большего авторитета и власти в стране для своей партии и дискредитирования других, а не на борьбу с фашизмом.

2. Гнилым составом правительства, часть которого ничего общего с революцией не имеющая, пассивно относящаяся к событиям и думающая лишь о своевременном бегстве в случае крушения.

3. Притуплением у правительства чувства подлинной опасности положения, как результат пережитых не раз тревог и чрезмерных паник. Настоящая угроза судьбе республиканской Испании, нависшая сейчас, воспринимается ими как привычная тревога.

4. Безответственностью и саботажем правительственных аппаратов и штабов по обеспечению армии и ее операций.

5. Неиспользованием сотен тысяч здоровых мужчин, проживающих в городах (Мадриде, Барселоне, Валенсии и ряде других), для тыловых работ и возведения укреплений.

6. Отсутствием подлинного штаба с авторитетным и крупным, действительно крупным советником с нашей стороны. Горев военного опыта не имеет. Для такой войны он младенец. Гришин— хороший партиец, но не специалист. А это головка нашего командования. При таком руководстве сводятся на нет способности ряда подчиненных им наших специалистов. (Хороши только авиация и танки и их героический личный состав, но они не могут заменить армии.)

7. Внутренней контрреволюцией и шпионажем»[561].

Критика Орлова была еще более резкой, когда речь заходила о выявлении слабых сторон испанских разведывательных и контрразведывательных операций и о необходимости в более прямом советском контроле:

«Мне кажется, что настал такой момент, когда необходимо проанализировать наступившее грозное положение и в особом порядке поставить перед испанским правительством (и лидерами партий) вопрос о всей серьезности положения и предложить необходимые мероприятия: