Царь Иоанн IV Грозный - Александр Николаевич Боханов
«В заключение скажем, что добрая слава Иоаннова пережила его худую славу в народной памяти: стенания умолкли, жертвы истлели, и старые предания затмились новейшими; но имя Иоанново блистало на Судебнике и напоминало приобретение трех царств монгольских: доказательства дел ужасных лежали в книгохранилищах, а народ в течение веков видел Казань, Астрахань, Сибирь как живые монументы царя-завоевателя; чтил в нем знаменитого виновника нашей государственной силы, нашего гражданского образования; отвергнул или забыл название мучителя, данное ему современниками, и по темным слухам о жестокости Иоанновой доныне именуют его только Грозным, не различая внука с дедом, так названным древнею Россиею более в хвалу, нежели в укоризну. История злопамятнее народа!»[588]
Не безликая «история» оказалась «злее», а – историки, для которых память народная, мнение народное не имели существенного значения. Если бы Николай Михайлович не верил безоглядно писаниям такого прохвоста, как князь А.М. Курбский, то, возможно, и «история» его не стала бы такой «злопамятной»…
Мистические знаки и символы окружают всю Русскую историю; они зримы, значимы и по сию пору. Некоторые напрямую связаны с царским венцом, восходят к рождению, а затем и великому акту миропомазания Иоанна Васильевича.
В 1530 году Великий князь Московский Государь Василий III повелел в честь рождения первенца, сына Иоанна, заложить в подмосковной великокняжеской родовой вотчине селе Коломенском храм Вознесения Господня. Храм был освящен в 1532 году. Это было первое в России храмовое строение, увенчанное шатровым завершением, что само по себе имело особое значение. Как удачно выразился исследователь, «устремленные в небо храмы – это признание себя Русью наследницей того, первого храма Гроба Господня, уверенность, что, идя по дороге созидания Третьего Рима, Москва станет Новым Иерусалимом»[589]. Наиболее полно эти устремления и упования и отражались в шатровых храмах. Однако в данном случае имеет значение иной аспект.
Прошло ровно 370 лет с момента коронации Первого Царя, и 2 марта 1917 года Последний Царь и Император Николай II Александрович под давлением непреодолимых обстоятельств сложил с себя властные полномочия. Россия перестала быть «Царской», она более не возглавлялась Помазанниками Божьими. «Третий Рим» как бы обезглавился. Теперь он существовал прикровенно, или, по выражению русского мыслителя С.Н. Булгакова (1871–1944), «подобно граду Китежу, скрывшемуся под воду»[590].
Но милость Господня в тот трагический момент была явлена России великим чудом. В селе Коломенском, в той самой церкви Вознесения Господня, построенной по поводу рождения Иоанна Грозного, явился Образ Богоматери Державной. Образ Царицы Небесной явился простой прихожанке из посада Перерва в конце февраля 1917 года в величественном храме, в котором она узнала храм в Коломенском. Придя туда, она рассказала настоятелю Николаю Лихачеву о явлении. Начались поиски и вскоре в подвале, среди старых вещей и принадлежностей соколиной охоты еще времен Иоанна Грозного, была найдена большая черная доска. Когда ее отмыли, то воссиял Образ Божией Матери, восседающей на царском троне в красной порфире, имеющей на главе корону, в руках – скипетр и державу, а на коленях – благословляющего Богомладенца. Весть о великом чуде очень быстро распространилась, множество людей потянулось в Коломенское, чтобы припасть к Образу Пречистой Владычицы[591].
Сокровенный духовный смысл этого явления православные пастыри разъясняли не раз; приведем одно из таковых. «25 октября 1917 года[592] случилось самое страшное и самое ужасное, что только может случиться с людьми, казалось, что прекратилось заступничество Пресвятой Богородицы – Господь оставил Россию и попустил мрачным силам сатаны завладеть нашим народом. Но явленная в селе Коломенском 2 марта 1917 года, в самый день отречения Государя от престола, икона «Державной» Божией Матери – в порфире, пропитанной мученической русской кровью, с царской короной, сверкающей алмазами невинных русских слез, со скипетром и державою российских государей – ясно, без слов говорила сердцу и умным очам русского народа, что Владычица не только не ушла от нас, но приняла на Себя преемство Державы Российской и с нею тягчайшее бремя невидимой высшей власти с того момента, когда сама идея христианской власти была отвергнута во имя самовластия. Символ этой иконы ясен! Его поняли все лучшие русские люди. Одним из первых его понял Святейший Патриарх Тихон: «Зову вас, – обратился он к народу, – возлюбленные чада Православной Церкви, зову вас с собой на страдания»[593].
Первый Царь Иоанн Васильевич стоял у истока Третьего Рима, Последний Царь-Мученик – у его зримого конца. Мистическая связь царских образов – Первого Царя и Царя Последнего, так неожиданно проступившая в месте явления Богоматери Державной, еще не получила полномасштабного духовного объяснения. Строить догадки, высказывать предположения в этой промыслительной области простым смертным недопустимо; это удел святителей-пророков и благочестивых проповедников. Однако в этом явленном историческом знаке трудно не признать сокровенное содержание, которое, возможно, раскроется и разъяснится в будущие времена, когда Россия духовно воспрянет и государственно-национально самоопределится.
Иоанн Грозный, его личность и правление будут снова и снова привлекать внимание конечно же не для того только, чтобы «удовлетворить» чье-то любопытство и узнать событийные перипетии многовековой давности. Образ Иоанна Грозного не остался мертвой мумией в Пантеоне Истории. Многие его порывы и упования, его «слова», его «глаголы», его удачи, неудачи и падения – жгут сердца и ждут нового истолкования, применительно и к истории России XXI века.
Падение власти коммунистической бесократии отбросило Россию территориально ко времени Первого Царя, а духовно – к эпохе разнузданного язычества. Восставая из руин и пепла, непогибшая Россия ищет ответы на исходные дилеммы бытия, на протяжении истории остававшиеся неизменными: в чем смысл человеческого существования, смысл государства и предназначение власти государственной, может ли русский человек оставаться русским без Бога? Ответы были предложены, их запечатлела история на своих скрижалях.
В контексте нынешнего неясного будущего неимоверно высоко вырастает значение прошлого, где были выдающиеся вожди и провидцы, свои национальные поводыри, одним из которых и являлся Иоанн Васильевич. Его правление – бурное, яркое, трагическое, но созидательно-содержательное – фокусно отражает сущность русского исторического процесса, а потому фигуру Первого Царя не ожидает историческое забвение.
В связи с Иоанном Васильевичем особо остро встает вопрос о нынешнем отношении к истории и известнейшим деятелям ее.
Приложение
Произведения царя
