Головастик из инкубатора. Когда-то я дал слово пацана: рассказать всю правду о детском доме - Олег Андреевич Сукаченко
Дознаватель поначалу пытается воздействовать на меня уговорами. Говорит, что моя главная обязанность, как советского гражданина и пионера, заключается в том, чтобы максимально содействовать следствию. Так сказать, деятельно раскаяться, чистосердечно во всем признаться и назвать сообщников. Потому что, только активно сотрудничая с органами правопорядка, можно заслужить искреннее прощение и избавиться от неминуемых мук совести.
В ответ на это я лишь криво ухмыляюсь и мысленно издеваюсь над следаком: «Ага, ищи дурака в зеркале! Что же я, идиот, по-твоему, топить сам себя?! Вам, свистунам легавым, посодействуешь – потом из тюряги хрен выберешься, засадите на полную катушку!». Одним словом, мне уже давно все понятно с хитро сделанными мусорами, и я решаю идти в тотальную несознанку, отрицая даже очевидные вещи. Типа, я не я и лошадь не моя!
Так, например, я продолжаю нагло утверждать, что в день ограбления любителя велосипедных прогулок фактически безвылазно сидел в интернате и встретиться с ним на улице по определению не мог! «Если вам мало моих показаний, – говорю я дознавателю, – то спросите об этом у всех наших ребят, они вам с удовольствием подтвердят мое алиби».
После этого следователь, совершенно отчаявшись склонить меня к сотрудничеству по-хорошему, решает попробовать по-плохому. Он несколько раз довольно сильно бьет меня головой об стол, пытаясь расколоть то ли дубовую столешницу, то ли меня, но и это не приносит ему желаемого результата. «Говорю же вам, он обознался!» – кричу я охуевшему от чрезмерного усердия следователю и добавляю для пущего эффекта: «Ну, почему вы мне, дяденька, не верите?!».
Сам же, как водится, в это время думаю про себя: «Принудитель, блин, хренов! Бить толком не умеешь, а все туда же… Поучился бы у наших старшаков грамотному рукоприкладству. Неужели ты думаешь, говна кусок, что человек, для которого побои давно уже стали повседневной рутиной и обыденностью, сломается под твоими немощными ударами?!».
В конце концов, серьезно подустав от пыток и понимая всю бесперспективность дальнейшего расследования, следак самолично доводит меня до выхода из отделения и, отвесив хороший пендаль, выкидывает на улицу. «Только попадись мне еще раз на глаза, щенок!» – злобно плюется он мне вслед. «Уж на это вы не надейтесь, гражданин начальник!» – радостно смеюсь я и стремительно улепетываю подальше от мрачного учреждения. Уф, кажется, пронесло…
Глава 44
Отчего ж не воровать, коли некому унять?
Русская пословица
Как я уже писал выше, в какой-то момент мы перестали стрелять деньги у прохожих – стыдно стало побираться! Одно дело, когда попрошайничает какой-нибудь маленький шкет, и совсем другое – когда копейку выклянчивает тринадцатилетний здоровый лоб. Согласитесь, смотрится это не очень. Кроме того, у нас появились новые, куда более «продвинутые», выражаясь современным языком, способы обогащения. Во всяком случае, так нам, малолетним дурням, тогда казалось. Ходить с протянутой рукой можно хоть до посинения целый день, и все равно много денег не настреляешь. А вот своровать иногда получается до хрена и больше.
Начали мы с того, что «обчищали» пьяных пассажиров, приезжающих на конечную станцию трамвайного депо. Немного погодя, стали делать то же самое и в отношении нетрезвых пользователей самого лучшего в мире метро. Чуть только увидим припозднившегося фрика, который не вяжет лыка – сразу же берем его в конкретный оборот! Один из нас заговаривает алкашу зубы, другой заслоняет от ненужных посторонних взглядов, третий же шарит у него по карманам на предмет добровольного вспомоществования детям-сиротам.
Затем косяком повалили украденные из домов велосипеды, угнанные на улицах автомашины, ограбленные подчистую магазины, вскрытые, как копилки, продовольственные склады. Вслед за этим пошли совсем уж непристойные и стремные дела, о которых речь еще впереди. Человек ведь не сразу становится на скользкую дорожку криминала – прежде, чем его жизнь окончательно полетит под откос, ему нужно изрядно постараться.
Сегодня, оглядываясь назад и вспоминая все те отвратительные вещи, которые мы вытворяли, я пытаюсь понять – где произошло то ужасное перевоплощение маленьких ангелочков (которыми по определению являются все дети) в подросших чертей из преисподней, превративших собственную жизнь в ад, и кто виноват в этой чудовищной трансформации?! Подумать только, какими мы были в начале нашей школьной эпопеи и во что обратились к концу ее…
Да что теперь мыкать, когда надо отвечать за себя?! Разве не хотел я быть когда-то честным и справедливым человеком? Разве не стремился жить исключительно по совести, и приносить пользу людям? И вот докатился до того, что обкрадываю их! Пытаюсь построить свое счастье на чужом горе! О людях, которым назначено было быть обворованными, я старался не думать, а если и вспоминал иногда, то только как о чем-то, не вполне серьезном и уж точно не заслуживающим внимания.
Разумеется, где-то в глубине души я понимал, что поступаю плохо, что буду жалеть о многих своих делах и поступках, но какой-то предательский голос вещал изнутри: тоже мне, совестливый нашелся! Ты думаешь, первый, что ли, пытаешься изобразить из себя воплощенную добродетель? Брось дурачиться! Все люди только и мечтают о том, как бы чего украсть и единственное, что их сдерживает, это опасение быть пойманными!
Нам говорят, что воровать не хорошо, что умыкнуть копейку – это грех. А жить в нищете разве лучше?! Не иметь возможности свести концы с концами – правильнее?! Кроме того, не забывай, что бог велел делиться! А это значит, что бедный имеет полное моральное право украсть какие-то излишки у богатого. Тем более, если последний совершенно не собирается помогать ближнему своему. Здесь уже, как говорится, наша святая обязанность трясануть его на бабки!
Пойми ты, голод и нужда кого угодно заставят подворовывать. Нищеброд он ведь как – на что взглянет, то и тянет! И виноват в этом не столько он, сколько тяжелые жизненные обстоятельства, в которых он вынужден существовать. Прежде чем стать крадуном и вором человек, условно говоря, долгое время провалялся под забором, так и не сумев вылезти из того порочного круга скудости и безнадеги, куда загнала его судьба-злодейка…
Вот так всегда – мы найдем тысячу резонов и оправданий, когда непременно захотим что-нибудь сделать. Пусть даже и самое постыдное. Именно захотим! Потому что, если бы не хотели – уж точно ни за какие коврижки не сделали бы. Так что все это
