Книга памяти. Воспоминания солдата - Анатолий Кузьмич Матюхин
Уже давно, около часа, на порыв ушел мой напарник. А связи нет. Иду и я. Лес. Глубокий снег, провод в руке. Примерно через километр увидел товарища — он лежал на снегу. Убит осколком снаряда, разорвавшегося вблизи. Соединил провод, прозвонил, связь есть.
Атаки… Атаки…После каждой долина ряснеет, словно в беспорядке разбросанными снопами, телами наших бойцов — они серыми шинелями четко выделяются на заснеженной равнине. «Долина смерти» называли ее солдаты. Сколько таких «долин» от Волги до Берлина. С поля боя, с передовой в ближний тыл — красные полосы-дорожки. Нигде и никогда потом подобного я не видел: в самом деле, буквально красные от крови дорожки. Раненых санитары вытаскивали с поля боя на волокушах, каждый стремился тянуть волокушу по уже проложенному следу. И сейчас перед глазами эти изъезженные до блеска кровавые полосы-дорожки. Ближайший населенный пункт, где разместился медсанбат, далеко. Увозить всех раненых вовремя не успевали. И сколько погибло от потери крови, от переохлаждения. А согреть было негде. Плохо было и с доставкой продуктов. Поддерживаем себя кониной. Смотрим, куда артналет?: Размещение частей в лесу примерно знали, знали, в каких частях были лошади. После артналета — туда! Мясо укладывали в сумки для противогазов (противогазы все давно повыбрасывали). Варили в котелках. Для предупреждения цинги пили отвар из хвои. Противный! Солдаты (теперь понимаю, глупо делали!) стремились незаметно для медработника выплеснуть его, не понимали, что не от хорошей жизни надо было это делать. Сибиряки, а в нашей части их было много, жевали живицу, на соснах ее было в изобилии.
— Попробуй, — предложили мне мои товарищи — старшина Прибыш, ст. сержант Чусовлянов. Попробовал. Непривычно, однако, ничего — зубы очищались, во рту как бы свежее становилось. Где-то в марте — вот только не помню: то ли мы захватили у немцев. То ли нас перебросили на другой участок — мы заняли позиции, где были неглубокие, низкие землянки-норы: в них не входили, вползали. Спать в них тепло, но невозможно никак — ложимся одетые, тесно, жарко, а по всему телу — вши, их мириады. Крутишься, вертишься, терпишь-терпишь, а потом, словно пробка, вылетаешь из этой дыры. Уже более месяца прошло от начала этой операции по окружению немцев — с 15 февраля идут тяжелые, кровопролитные бои армий Северо-Западного фронта, которым командовал тогда маршал С.М. Тимошенко. выскочили немцы из Демянского котла. Наши потери были большие.
В 20-х числах марта нас сняли с передовых позиций, командир дивизиона сказал: сбор через 5 дней на станции Соблаго. Сюда шли — сплошная колонна войск на несколько километров. Отсюда — идет группа 10–12 человек. Кто это? — Первый батальон!
Мы, взвод управления, то пешими то на стволах, на лафетах пушек нашего полка (пушки были на механической тяге — полуторки «виллисы») — добрались до Соблаго.
Тут, наконец, нам приготовили хорошую баню, мы прошли санобработку в специальном санитарном поезде, нам сменили белье.
Подогнали эшелон. Ехали долго. Под перестук колес мы отсыпались, отдыхали, даже не очень интересовались, где едем. Да и понять, где мы, было нелегко: станции незнакомые, но видим — общее направление — на Юг. Наконец, где-то в начале апреля, остановились, команда — выгружаться. Узнали: станция Горшечная, Курская область.
ОРЛОВСКО — КУРСКАЯ ДУГА
Я, как и прежде, командир отделения связи взвода управления артиллерийского дивизиона 76мм дивизионных пушек. Пушки эти использовались для стрельбы как с закрытых, так и с открытых (прямой наводкой) позиций. В первом случае они занимают огневые позиции за 3–5 км от переднего края, во втором — в боевых порядках пехоты, так как главная их задача при этом — борьба с танками, подавление, уничтожение ДОТОВ, ДЗОТОВ (долговременная огневая точка, деревоземляная огневая точка). На Северо-Западном фронте наши пушки вели огонь из закрытых позиций. Танков и наших, и немецких я не видел, во всяком случае на участке боевых порядков наших подразделений. Сильно заболоченная местность делала невозможным их применение.
Сейчас не припомню названий населенных пунктов, где мы заняли позиции. Были они не на передовой. После тяжелых потерь под Рамушево надо было пополнить части, навести порядок. В мае-июне 1943 г. стояли мы в степи, на Северном выступе Орловско-Курской дуги. Мое отделение обслуживало запасной наблюдательный пункт, да и вся линия была второй или третьей линией обороны, от передовой километров 12–15 (слышна артиллерийская перестрелка, видны дымы пожаров). Вырыли землянку-блиндаж, оборудовали наблюдательный пункт. Пехоты здесь, в землянке, мало. Дежурили возле телефонного аппарата, питание получали сухим пайком, за ним ходили один раз в неделю км за 4 в тыл, где находились наши штабы, склады. Так мы и жили небольшим коллективом — 4 человека. Вокруг степь, трава, цветы. Тепло. На фронте — затишье. После Северо-Западного фронта — рай. Проводится учеба. Нас знакомят с обстановкой. Немцы очень сильно укрепили свою линию обороны (в этом мы впоследствии удостоверились). Готовятся к наступлению от Орла и Белгорода ударами навстречу с целью закрыть нас в Курском выступе и взять реванш за Сталинград. Мы уже знаем, что немцы здесь впервые готовятся применить свой новый танк «ТИГР». Известны его боевые характеристики. Конечно, впечатляют: лобовая броня — 11 см! Известны и слабые места. Это — результаты работы разведки. Уже после войны в одной из книг (название запамятовал) вычитал, как5ой ценой добыты эти сведения. Испытание «ТИГРов» проводились в Крыму. Туда из Центра были направлены разведгруппы. Первые две погибли, только третьей удалось выполнить задание. Разведданные свидетельствовали и о том, что противник готовится к применению отравляющих веществ.
Мы тоже имели глубоко эшелонированную, хорошо укрепленную оборону: окопы, траншеи в рост человека, ДОТы, ДЗОТы, хорошо замаскированные НП,КП, огневые позиции артиллерии. Среди солдат были слухи (а оно доходили, без сомнения, с «верхов»), что в худшем положении окажется тот, кто первым начнет наступление. Что же, в таких соображениях был резон: пробить, прорвать хорошо укрепленную оборону, которую и мы, и немцы строили
