Две Ольги Чеховы. Две судьбы. Книга 1. Ольга Леонардовна - Татьяна Васильевна Бронзова
⁂
А в квартире Чеховых не иссякал поток гостей. Ольга освободилась от репетиций и, радостная, счастливая и гордая за своего мужа, только и успевала отдавать распоряжения на кухне, принимая его и своих друзей. Со стола еще не успевали убрать, как уже надо было накрывать его заново. Запасы в доме хранить было негде, и кухарка почти каждое утро бегала на рынок. Стали ощущаться даже и некоторые денежные затруднения.
– Придется идти в банк, – сказала как-то Ольга мужу. – Вся наличность у нас с тобой, милый, подошла к концу.
– Если надо, конечно, сними с нашего счета, но очень-то не шикуй, – ответил муж. – Мы ведь хотим с тобой весной дом покупать.
– То-то и оно! Если здесь покупать, то в Ялте надо срочно продавать. А я никак не пойму, собираешься ты его продавать или нет. Летом там для тебя очень жарко, зимой очень сыро. Вот и доктор Таубе, и профессор Остроумов оба говорят: не нужна тебе эта Ялта.
– Ты права. Пора выставлять дом на продажу. Только надо будет еще с матерью поговорить. Она что-то паникует.
– Я знаю. Это Маша ее настраивает. В какой-то степени я их понимаю, но ведь прежде всего они должны о тебе думать! – Ольга подошла, села рядом с мужем на диванчике и прижалась к его плечу. – А смотри, как нам с тобой здесь хорошо вместе. Так и жили бы вдвоем. Дом купим теплый. Зимой у печки будем сидеть. Читать. Тишина, только дрова потрескивают.
– Полная идиллия, – засмеялся Чехов. – Только мне как-то плохо верится, что так будет когда-нибудь.
– Конечно, будет. Мы с тобой еще и полунемчика родим. Я постараюсь! А поедем завтра в Царицыно. Мне там дом осенью предлагали посмотреть, да некогда было. Говорят, хороший. С теплым ватерклозетом.
– Ну, если еще и с теплым ватерклозетом, то, конечно, поедем, – отозвался муж. – Теплый ватерклозет – это существенный плюс дому.
Они поехали. Дом был действительно хорош, к тому же расположен недалеко от железнодорожной станции. Всего-то в километре. Это их очень устраивало. На площади у вокзала взяли возницу, доехали за три минуты.
– Вы нас тут подождите, – сказала Ольга кучеру. – Мы недолго.
Смотритель повел по дому.
– Я его, конечно, не весь сейчас отапливаю, только кухню и свою комнату, но вот зайдите ко мне. Разденьтесь. Тепло? – говорил он. – А так и весь дом теплый.
– И туалеты?
– Ну конечно. Если дом топить, то и там тепло будет. Их у хозяев два. Вот этот на первом этаже, – распахнул он дверь в просторное помещение. – Здесь и раковина есть. У нас и баня есть. Она на окраине сада стоит. Хорошая баня! Топим по-белому.
– И баня своя? – обрадовался Чехов. – Баня – это хорошо. У нас в Мелихове тоже своя баня была.
– Баня у нас отличная, – оживился смотритель. – Пар держит долго.
– Если вы не возражаете, мы приедем еще в мае, – сказала Ольга, когда осмотр был закончен. – Дом хороший, удобный, а вот с садом непонятно. Вся земля и деревья под снегом. И потом, надо бы с хозяевами переговорить. Может, снизят цену. Уж больно дорого просят.
Договорились оставить вопрос о покупке дома открытым до мая и поторопились на станцию, чтобы не опоздать к трехчасовому поезду. Успели. Но поезда не было. Ольга с Чеховым одиноко стояли на платформе, недоуменно вглядываясь в ту сторону, откуда он должен был появиться.
– Не ждите, – подошел к ним станционный работник. – Не будет поезда. Какая-то поломка на путях. Чинят.
– И как же теперь? – испуганно поглядела на него Ольга.
– На площади коляску можно до города взять. Обойдется, конечно, недешево, берут за прогон в два конца…
Пришлось взять извозчика. Того же самого, что возил их к даче. И хотя и Ольга, и Антон были в теплых шубах, ехать долго в открытой повозке по морозцу было прохладно. Ольга подняла мужу высокий воротник, повязала сверху шарфом, прикрыв ему нос и рот, шапку нахлобучила по самые уши.
– Так тебе теплее будет, – сказала она и рассмеялась. – Какой ты смешной. Одни глаза сверкают. Человек-шуба!
– Человек-песец! – засмеялся и Чехов, представив, как он сейчас выглядит.
Но хотя он и был заботливо укутан женой сверху, ноги успели-таки хорошо промерзнуть, пока они добирались до дома.
– Ты с ума сошла, – гневалась на Ольгу Маша. – Зачем ты повезла его за город в такую стужу?
– Кто же знал, что возвращаться придется в открытой коляске?
– А надо было всё предвидеть!
– Прекрати свои истерики, – прервала ее Ольга. – Лучше иди, помоги ему переодеться и веди на кухню к печке.
Маша зло посмотрела на Ольгу, но тут же отправилась помогать брату, в то время как Ольга уже готовила с Маней горячую ванну для ног.
– Давай, Антонио, пиджак и надень эту шерстяную кофту, – говорила Маша, всем своим существом показывая брату, что только она и может о нем правильно заботиться. – А теперь к печке. Сейчас ноги тебе согреем.
Тем временем Ольга с Маней уже приготовили таз с горячей водой, установив его прямо против топки, и открыли дверцу, чтобы огонь лучше прогревал тело.
– Вот они, неудобства от парового отопления в доме, – весело сказала Ольга, увидев входящего на кухню мужа. – Хорошо хоть здесь печка есть. Садись, милый. Ноги опускай в воду аккуратно. Она горячая.
– Зачем сразу такую сделала, – раздраженно процедила Маша, потрогав воду. – Надо постепенно горячую подливать. Он же сразу опустить ноги в этот кипяток не сможет.
– Маша, – прервал ее Чехов. – Я сам разберусь.
Он стал осторожно касаться горячей воды, понемногу опуская в нее свои замерзшие ступни.
– Ты, Оленька, иди. Сама-то переоденься. Тоже ведь замерзла, – сказал он.
– Я быстро, я сейчас, – согласилась жена. – Только шаль наброшу и носки шерстяные надену, что ты мне из Крыма привез. Они толстые.
– Татарские, – улыбнулся муж и закашлялся.
– Может, врача вызвать? – показывая свою незаменимость, тут же засуетилась Маша.
– Сейчас пройдет, – сделал он отрицательный жест рукой.
Как только Ольга вышла за дверь, Маша вплотную подошла к брату.
– Что, все-таки дом смотрели? – спросила она.
Чехов промолчал. К этому времени он уже полностью опустил ноги в таз, и они там скрылись выше щиколотки. Горячая вода приятно грела, от открытого огня шел жар, распространяющийся по всему телу. Хорошо!
– А я? А мама? – продолжала гнуть свою линию Маша. – Мы же договорились, что хотя бы в этом году ты ничего не будешь менять в нашей жизни.
Она так любила их удобный и уютный дом в Ялте, любила сад, разросшийся и превратившийся в
