Александр Романов - Королев

Спутники Земли, открывшие космическую эру человечества, – лишь пролог на пути в освоении космоса. И путь этот бесконечен, как сама Вселенная. Академия наук СССР приняла долгосрочную программу изучения и освоения космоса, предложенную С. П. Королевым и М. К. Тихонравовым, другими учеными и одобренную М. В. Келдышем. В этой программе два основных направлениия – исследование межпланетного пространства, Луны, Венеры и Марса при помощи автоматических аппаратов и исследование и освоение околоземного пространства как автоматическими спутниками Земли, так и экипажами космических кораблей.

– Надо собирать специалистов .из смежных с космонавтикой областей, – посоветовал Королев Келдышу. – Без ниг мы мало что сумеем. Только общими усилиями сможем выработать конкретные решения намеченной программы, сделать успешными и полезными наши предстоящие эксперименты за пределами Земли.

Ученые собрались в назначенный день. Открывая совещание, Сергей Павлович как-то очень буднично, как будто речь шла о чем-то совс&м обычном, сказал:

– У нас такие задачи: послать на Луну автоматическую станцию, затем другая совершит ее облет, при этом желательно, чтобы она сделала несколько снимков обратной стороны лунной поверхности. Венцом всему должна стать мягкая посадка летательного аппарата на лунную твердь и фотографирование ее пейзажа...

Сказанное Королевым ошеломило ученых, они встретили его слова с некоторым недоверием, забросали вопросами, порой и ехидными:

– Смело, смело!

– Фантастика! Сфотографировать невидимую сторону Луны?!

– Да где у нас ракеты... нужна вторая космическая скорость?

– А вообще все это очень заманчиво. Нужна мощ-неышая и точнейшая фототехника.

– Взглянуть на небесные тела без помех земной атмосферы? Чудо.

Сергей Павлович смотрел на маститых ученых, авторов многих трудов по исследованию Луны и планет, и внутренне улыбался. Выслушав все вопросы, Королев хотел было кратко ответить на них, но его опередил директор Крымской астрофизической лаборатории Андрей Борисович Северный.

– Дорогие коллеги! Мне кажется, если Королев пригласил нас к себе, значит, у него есть возможность достичь Лупы. Вопрос в другом. Нам, специалистам в своей области, следует подсказать, какие приборы целесообразнее послать, что исследовать, скажем, на Луне.

– Вот именно, – поддержал Северного директор Бю-раканской астрофизической обсерватории астрофизик В. А. Амбарцумян. – Представьте, что удастся со временем установить на Луне мощный телескоп или послать в глубины Вселенной научную станцию! Мы сможем приблизиться тогда к пониманию законов образования и строения звезд, физики газовых и пылевых туманностей. – И, обратившись к Королеву, спросил: – Сергей Павлович, имеется ли возможность оснастить станцию научной аппаратурой, способной произвести нужные исследования и передать полученные сведения на Землю?

– Такая возможность есть, Виктор Амазаспович. Все зависит от вас. Конструируйте приборы, а место для них на борту межпланетных станций мы найдем.

Уверенность, с какой Королев говорил о возможностях ракетно-космической техники, покорила ученых. Начался деловой разговор, ради которого и замышлялась эта встреча.

Выступали астрофизики, геохимики, медики, представители других наук. Все они обещали Главному всевозможную поддержку.

– Дайте нам, Сергей Павлович, хотя бы щепотку лунной породы, – попросил известный геохимик, руководитель Института геохимии и аналитической химии А. П. Виноградов, – и мы «перевернем» всю Вселенную...

– Всем большое спасибо за внимание, – сказал, завершая встречу Королев. – Как говорил один из моих учителей – Фридрих Цандер, – «будем сообща трудиться на пользу всему человечеству».

Состоялась еще не одна встреча с учеными, прежде чем программа изучения Луны и планет обрела конкретные очертания.

В ОКБ Королева, под его личным руководством, в то время на базе носителя «Спутник» создавалась трехступенчатая ракета-носитель «Восток», которая могла бы развивать вторую космическую скорость – 11 тысяч метров в секунду, – необходимую для достижения Луны, или же выносить на околоземную орбиту полезные массы свыше четырех с половиной тонн.

Поэтому одновременно с лунной программой в ОКБ Королева уже велась интенсивная работа в другом направлении – организации первого пилотируемого полета. Пожалуй, практически все началось 15 февраля 1958 года. Как всегда, в этот день Главный конструктор появился в ОКБ в восемь тридцать утра. Поздоровавшись с секретаршей, которая приходила на десять минут раньше, Сергей Павлович предупредил:

– Придет Михаил Клавдиевич. Мы часок с ним поработаем.

Секретарь знала: в этом случае ни с кем Сергея Павловича по телефону не соединять, посетителей просить зайти через час.

В девять появился Тихонравов. Войдя в приемную, раскланялся, снял зимнее пальто и шапку и повесил их в углу на круглую вешалку.

– Вас ждут, Михаил Клавдиевич.

Пройдя зал заседаний, Тихонравов открыл Дверь и оказался в знакомом ему маленьком рабочем кабинете. Сергей Павлович вышел навстречу и пригласил профессора сесть. Наблюдательный Тихонравов, знающий Сергея Павловича более четверти века, удивился: в таком прекрасном расположении духа он давно его не видел.

– Как здоровье Ольги Констадтиновны? – спросил Главный.

– Спасибо, забот хватает.

– Мне кто-то говорил, что ваша коллекция насекомых уже не любительская, а научная.

– Пожалуй, что так. Дочь ею увлеклась.

– Михаил Клавдиевич! – перешел к цели встречи Главный. – Мы часто говорим «космос», «полет». А что такое космическое пространство? Какой полет следует считать космическим? Точного определения нет. Каковы его характерные особенности? В чем принципиальное отличие внеземного полета от всех известных видов?

– Сергей Павлович! – Тихонравов удивленно развел руками. – Это чисто формальная, я бы даже сказал юридическая сторона, я как-то не занимался вплотную. Вы меня застали врасплох.

Королев достал из стола несколько листков бумаги, в них даны были определении, что такое космический полет, сделанные по просьбе Королева рядом сотрудников КБ.

– Вы обошли меня, – с обидой сказал Тихонравов, полистав странички.

– Нет, приберег вас для окончательного решения. Я всегда ценил и ценю ваши теоретические размышления. Решил и себя попробовать в этом плане. – Достав еще несколько листов бумаги, передал их собеседнику.

– "Что такое космический полет?" – прочитал Тихонравов заголовок заметок Королева. – Любопытно!