Владимир Ерохин - Вожделенное отечество

Terra и terror — земляное страшилище, ископаемое чудище (чудовище).

Культивация — культура — культ.

Памятник Магомету стоял в сквере около мечети в Твери, исламизируя пространство.

ЗЕМЛЯ И КРОВЬ

— Я, помню, назвал как-то нашего старшину антифашистом — так он ужасно возмущался.

— Ну да, ведь "антифашист" буквально значит — "вместо фашиста".

— В СССР называли немецкий нацизм фашизмом, чтобы избегать термина "национал-социализм", потому что строили социализм.

— В Италии не было антисемитизма — и в принципе не могло быть — это было бы просто смешно. Попробуйте отличить итальянца от еврея!

— Муссолини подвесили за ноги те, кто питали к нему личную неприязнь: он оскорблял людей, накачивая их, в качестве наказания, касторкой. По дороге домой они обкакивались, что и показано в фильме Феллини "Амаркорд".

— Немцы измеряли черепа — иначе отличить их от евреев просто невозможно. Русские смотрят на носы — и поступают очень глупо, потому что русские должны быть именно носатыми, в отличие, например, от мордвы.

— Взять, к примеру, украинский народ. Является он богоносцем или нет? Или он входит, как часть, в великий русский народ? Или, наоборот, русские являются частью великого украинского народа, если считать от Киевской Руси?

— Кстати, я придумал, что делать с Черноморским флотом! Его надо отдать Крыму — для нужд туризма.

— Жители севера Франции и севера Германии так же схожи между собой, как жители юга Франции и юга Германии. Когда мы говорим: "Франция", имеется в виду не менее тридцати совершенно различных народов — провансальцев, гасконцев, бургундцев, норманнов... То же самое — Германия. И тем более Россия. А уж Англия — слоёный пирог, ещё и горизонтально поделённый. Италия — то же самое.

— Да отец Александр Мень вообще говорил, что все народы Средиземноморья, как бы они ни назывались, — один и тот же народ.

НОЧНАЯ БАБОЧКА

Симеон Новый Богослов писал: "Сатана, с подчинёнными ему духами, приобрёл право с того времени, как при посредстве преслушания причинил человеку изгнание из рая и отлучение от Бога, невидимо колебать и ночью, и днём словесность каждого человека, одного много, другого мало, одного больше, другого меньше, и не иначе можно оградиться уму, как непрестанной памятью Божией. Когда силой креста напечатлеется в сердце память Божия, тогда он утвердит и непоколебимости словесность.

О том же: "Рцы слово твёрдо".

Теплота сердечная упоительна и озарительна. Она прозрение даёт — глаза и зёрна. И сквозь времена пронзает знанием. Даёт знамения. Теплота сердечная, радость — Дух Божий в нас.

И вместе с тем — детям опасно читать Ветхий Завет (масса соблазнов). Монахам — тоже опасно.

Скорбящий демон Лермонтова, Рубинштейна, Врубеля, напевший Сарасате "Тарантеллу дьявола", — тот же падший, к мерцанию звёздных небес стремящийся дух, который водил пером Уайльда и Бердслея.

Боже, Боже, куда деваться: жизнь — скорбь, и смерть — скорбь.

Мне приснилось Царство Небесное. Меня вела в него сестра — через чистилище с добродушными уголовниками в грубых татуировках — к дому-терему, где на пятом этаже с лоджией, увитой цветами, жила Мария Моисеевна. Нас провожали больные дети.

Проснувшись, увидел чёрную бабочку на розовой стене — низко, над самой поверхностью рояля. Подумал: когда это она успела сюда залететь? Оказалось — прозрачный ангел отбрасывал тень, подсвеченный коридорной лампочкой, — "яко купина, древле горящи".

"Я ко огня, да бежит мене всяк злодея, всяка страсть..."

Тянуло холодом из мглы ненастной ночи — стоял изменчивый апрель.

Слабое, но реальное утешение: скорбящих много. Так устроен мир.

ЛЕС И САД

Мы живём в расширяющейся вселенной. Бог продолжает Своё творчество. Он видит и чувствует мир нашими глазами, нашими органами чувств. Он мыслит в нас. Творчество .всегда божественно. И хотя в нем сильнее всего проявляется личность, оно (по механизму: эвристики, вдохновения, осенения, озарения) трансперсонально, надлично. Бог есть личность, и Он творит нами и в нас. И нас. Ежеминутно. Клетки делают карьеру, становясь из клеток функционирования организма клетками головного мозга.

Бог вменил нам ум, дух, который есть движение, деятельность, действие. Его нормальное состояние — рост, как и всего живого. Когда кончается рост, начинается распад. Это верно и для жизни духа.

Бог не меняется — неизменно Его свойство: рост. Он растёт. И мы богословски верно произносим: "Христос раждается — славите. Христос с небес — срящите". Образ Бога-Младенца: "будьте как дети". Дитя развивается и растёт, неустанно познает и осваивает мир. Эта способность дана нам от рождения. Кем дана? Небесным Отцом. И Сыном, Которым мы спасены. И Духом Святым, Который действует в нас.

Христос сказал: "Не бойтесь: я победил мир ".

Он победил (попрал) смерть (Thaaatos).

Он есть Бог-Любовь (Eros).

И здесь возникает ценностная, аксиологическая проблема. Сотериология — учение о спасении — предметно сопряжена с панейрологией — учением о зле.

Мы не можем выбросить проявления зла за пределы мира, ибо мир пределов не имеет. Надо найти им соответствующее место.

Смерть — великий отстойник, низ, подол, помойка мира. Совершается отброс, неизбежный, как и сопротивление материала, ибо мир во зле лежит. Напомню, что свалка мусора в древнем Израиле называлась геенной, и она была действительно огненной — мусор сжигали.

Душа обязана трудиться. Как самолёт — лететь вперёд, чтобы не упасть.

Вспоминаются слова отца кибернетики Норберта Винера: "Человек создаёт в мире всеобщего хаоса островки порядка и системы".

Так возникает парадигма: лес и сад.

Образование — выявление, проявление Божьего замысла о человеке. Распаковывание смыслов. Alma Mater (мать кормящая) не конструирует и не лепит, не сочиняет ребёнка, а только кормит, выкармливает его (управляет, выправляет, направляет: от "кормила" — рулевого весла на корме — кромке — крае корабля). И так же, как в зародыше, а затем ребёнке разворачивается (распаковывается) генетическая программа — так же совершается и духовный рост. Мы только проявляем то, что заложено в человеке. Здесь происходит и духовная борьба, ибо мир духовных сил амбивалентен. Нужно вглядывание, вслушивание в личность ребёнка — не навязывание, не натаскивание. Особенно если это дети, прошедшие катастрофу (родовая травма, генетические нарушения, стресс). Архиепископ Лука (Войно-Яссиецкий) писал: