Светлана Аллилуева – Пастернаку. «Я перешагнула мой Рубикон» - Рафаэль Абрамович Гругман
Через четырнадцать лет Роберт Рэйл, снимавший вместе с женой летний домик на песчаном пляже в Северной Каролине, пригласил Светлану с дочерью провести совместно с ними каникулы. На берегу океана они вспоминали события четырнадцатилетней давности. Рэйл признался, что, когда советская перебежчица вручила ему паспорт на имя Светланы Аллилуевой, его первой реакцией была мысль, что это какой-то хитроумный трюк КГБ.
Его коллеги не были столь подозрительны. Они высказали осторожное предположение, что она действительно та, за кого себя выдаёт, но, возможно, не до конца понимает последствия своего поступка. Четыре высокопоставленных дипломата, беседовавшие со Светланой, по очереди выходили из комнаты на телефонные переговоры с послом и возвращались с новыми вопросами. Они попросили её дополнить заявление биографией, начиная со дня и года рождения.
Светлана догадывалась о сомнениях, раздирающих дипломатов, – на Западе мало кто знал о её существовании – и несколько раз повторила, что в её чемодане лежит рукопись, история семьи, которую она непременно издаст, как бы ни сложилась её судьба. Чтобы её не заподозрили в меркантильности, она добавляла, что на вырученные деньги намеревается построить госпиталь в Калаканкаре.
Она старалась убедить американцев, что она не самозванка, не новая лже-Анастасия, таких набралось около 30, объявивших себя «чудом спасшейся великой княжной Анастасией Романовой», дочерью царя Николая II (самая известная лже-Анастасия – Анна Андерсон), а действительно дочь того самого Сталина, который перекроил в 1945 году карту Европы. Её попросили показать рукопись и унесли на некоторое время в другую комнату, как оказалось, для снятия ксерокопии.
Через три месяца, беседуя со Светланой в своём доме в Эссексе, в штате Коннектикут, Честер Боулз рассказал ей, что в тот вечер он рассматривал три варианта. Первый – отказать. Он посчитал его невозможным из-за традиций Америки и его личных убеждений. Второй вариант – снять с себя ответственность, предоставить перебежчику убежище в Доме Рузвельта в Дели, известить правительства США, Индии и СССР и ждать политического или юридического решения (но этот вариант был чреват дипломатическим конфликтом, а возможно и политическим кризисом). Третий вариант, рискованный, но если она на самом деле та, за которую себя выдаёт, думал посол, то надо помочь ей быстро и легально выехать из страны, благо у неё на руках заграничный советский паспорт, действительный на два года, позволяющий при наличии виз путешествовать по миру. Он понимал, что если она останется в Индии, то КГБ сделает всё возможное, чтобы её выкрасть и переправить в Москву, живой или мёртвой.
Но кто же она – самозванка или дочь Сталина?
И он рискнул, поверил ей и открыл дверь на Запад. Ближайший самолёт зарубежной авиакомпании, австралийской «Кантас», вылетал ночью. Роберт Рэйл отправился с ней в аэропорт, помог проставить в паспорте визу на выезд из Индии и купил два билета до Рима на рейс из Австралии в Лондон с остановками в Сингапуре, Дели, Тегеране и Риме. Всё сделано было молниеносно.
Прошло лишь несколько часов после того, как Светлана Аллилуева переступила порог американского посольства, а она уже вместе с Робертом Рэйлом (по данным КГБ, его работодателем было ЦРУ) находилась в воздухе на пути в Вечный город. Утром 7 марта самолёт приземлился в римском международном аэропорту Фьюмичино (Rome Leonardo da Vinci – Fiumicino Airport), названном в честь Леонардо да Винчи.
* * *
Советское посольство в Индии пребывало в шоке. В первые дни от Аллилуевой не было никаких известий и все сбились с ног, подозревая Динеша в двойной игре. Когда 10 марта Суров приехал в Калаканкар в надежде разыскать там беглянку, его настигло радиосообщение, что Светлана Аллилуева, дочь Сталина, обратилась к американским властям с просьбой о предоставлении политического убежища; в настоящее время она находится в Риме…
Это была мировая сенсация. «Кто она?» – вопрошали миллионы людей, впервые услышав, что у Сталина была дочь. Семейная жизнь советского лидера была засекречена; за рубежом знали, что у него были два сына и старший в годы войны погиб в немецком плену. В отличие от генерал-лейтенанта Василия Сталина, бывшего на виду у западных журналистов, о дочери мало кто знал. В Москве в середине шестидесятых, и то благодаря гражданскому браку с Сингхом, она общалась с послами Индии и ОАР, но эти страны (одна только вышла из войны, а вторая усиленно к ней готовилась, в июне 1967-го получив Шестидневную) нуждались в военно-политической поддержке СССР и сотрудничали с советским правительством.
Западные корреспонденты, аккредитованные в Москве, её не знали. Она виделась лишь в 1955 году со специально приехавшими для встречи с ней Рэндольфом Херстом и с Эммануэлем Д’Астье. Светлана всегда избегала публичности (скромность присуща её характеру) – и это дало возможность распространить в зарубежной печати заявление, что «Светлана Аллилуева – полусумасшедшая и нельзя принимать всерьёз то, что она говорит».
Госдепартамент колебался, затрудняясь определить подлинное имя перебежчицы. Джордж Кеннан, бывший посол США в СССР[95], в разных качествах проведший в Москве около девяти лет и считавшийся экспертом по России (он был автором книги «Россия и Запад при Ленине и Сталине»), когда ему позвонили из Вашингтона и задали вопрос о Светлане Аллилуевой, честно ответил: «Я не знаю, кто это такая».
После такого ответа Госдепартамент принял решение повременить и, не желая вляпаться в хитроумную ловушку, расставленную КГБ, дал указание Роберту Рэйлу до выяснения всех обстоятельств укрыть беглянку в нейтральной стране. Разумнее всего – решили в Госдепе – чтобы не оказаться втянутыми в конфликт, дать беглянке возможность в спокойной обстановке обдумать свои дальнейшие планы. Бывали случаи, правда редкие, когда советские перебежчики вспоминали о семьях и просились домой… Вдруг она одумается и захочет вернуться к детям?
Честер Боулз, посол США в Индии, самостоятельно приняв ни с кем не согласованное решение вывезти перебежчицу из страны, поставил Белый Дом в сложное положение. В аэропорту Фьюмичино взволнованные служащие американского посольства в Риме сразу же отозвали Роберта Рэйла «для переговоров».
К Светлане он вернулся немного сумрачным, но, чтобы не давать ей повода для беспокойства, не сообщил о
