Владимир Голяховский - Это Америка

Лори — Энн часто использовала новое модное словечко sexy: «он такой секси», «она секси»… И сама она была тоже секси — высокая элегантная шатенка. Однажды за кофе во время репетиции она громко сказала всей группе:

— Ребята, а правда, наш профессор очень секси? — и все шумно согласились.

Алеша смутился. Он уже заметил, что обстановка в группе была романтическая, все разбились на парочки, ходили и сидели в обнимку, целовались где и когда хотелось. В кампусах студенты напропалую занимаются любовью — молодежь сексуально раскрепощена, и чуть ли не все пробуют легкие наркотики. В поведении молодых американок бросались в глаза независимость, самоуверенность, даже некоторая агрессивность. Алеше они напоминали амазонок из греческой мифологии — воинственные, сильные, волевые, прекрасные; мужчин они использовали как рабочую силу и иногда соединялись с ними, чтобы рожать детей. Лори — Энн была примером такой «американской амазонки». Но, занятый репетициями, он увидел это не сразу.

Все вечера Алеша пропадал на репетициях, приходил домой поздно и всегда очень вдохновленный. И Лиля стала подозревать: не увлекся ли он какой-нибудь студенткой? Она с горечью думала: «Ну, конечно, какая я ему жена? Я днями на курсах, прихожу усталая, у меня нет сил на его ласки. А там он окружен молоденькими девушками». Многие мужчины в этот период жизни, когда им около пятидесяти, переживают кризис и склонны увлекаться. Лиля стала присматриваться к нему, переживала, разговаривала с ним сухо и хмуро.

Алеша действительно выглядел моложаво и еще мог нравиться девушкам. Лори — Энн часто просила у него совета по работе и, пока он рассказывал, заигрывала с ним, улыбалась, кокетничала. Сначала Алеша не обращал на ее знаки никакого внимания, но она все откровенней вела себя. Ах, вот оно что! Но не заводить же связь на глазах у ребят…

Однажды после репетиции Лори — Энн тихо сказала ему:

— Я хочу поговорить с вами о моей работе, останьтесь.

Все ушли, она закрыла дверь в комнату, подошла к Алеше вплотную, заглянула ему в глаза.

— Well… — протянула она, кинулась ему на шею, обвила руками и подставила влажные губы. Это был импульс амазонки, и невозможно было ему не поддаться.

Домой Алеша пришел за полночь. Лиля пристально посмотрела на него и хмуро спросила:

— Как прошла репетиция?

— Хорошо… — сказал он и сам почувствовал слабость в своем голосе.

С того дня Алеша постоянно испытывал перед Лилей вину. Но подходило горячее время премьеры, дел становилось все больше. Им дали сцену в небольшом клубе факультета. Алеша позвал Лилю на представление, думал, что она обрадуется. Но она только спросила:

— Ты действительно хочешь, чтобы я пришла? — В тоне были недоверие и горечь.

От этого вопроса ему стало очень неловко, но Лиля все же решила пойти.

Актеры на премьере очень старались, у них не все получалось, но они были так молоды и привлекательны, чернокожий парень так искренне играл роль Пушкина, а аудитория смотрела спектакль с таким энтузиазмом, что успех оказался полным. Им аплодировали, вызывали Алешу. Когда он вышел на сцену, Лори — Энн выскочила вперед, аплодировала ему горячей всех и потом обнимала в обступившей толпе. Лиля пристально вглядывалась в эту сцену и чувствовала, что была права.

Потом группа участников пошла в кафе праздновать. Алеша позвал Лилю, но она отказалась. Она переживала, размышляла и в конце концов решила просто не говорить на эту тему, чтобы не сорваться и не устроить сцену ревности.

А спектакль повторяли несколько раз, он выровнялся, ребята стали играть более уверенно. Посмотреть спектакль приходили студенты и преподаватели с других факультетов. Так сотни людей впервые узнавали про Пушкина, а этого Алеше и хотелось больше всего.

40. События 80–х годов (политика и характер наций)

Утром 4 ноября 1979 года Алеша увидел на экране телевизора странную картину: возбужденная вооруженная толпа людей восточного вида выводила из дверей какого-то здания группу с завязанными глазами и скрученными за спиной руками. Голос ведущего сообщил, что происходит захват американского посольства в Тегеране, арестованы пятьдесят три сотрудника — американца. Алеша остолбенел: американские дипломаты арестованы?! Весь состав посольства?! Что с ними хотят сделать?..

Вышедшая из ванной Лиля тоже застыла перед экраном:

— Что это?

— В Тегеране исламисты арестовали весь состав нашего посольства.

— Какие сволочи! Эти исламисты — настоящие сволочи! — Лиля задрожала и сразу заплакала.

Алеша постарался успокоить ее:

— Ну, теперь Америка им задаст! Американцы проучат их так, что они навсегда забудут, как задевать Америку.

С этого дня он напряженно следил за новостями и день за днем возмущался:

— Время идет, а никаких сообщений о наказании Ирана нет. Почему Америка до сих пор ничего не сделала для освобождения своих дипломатов? Чего ждать? Я уверен, что русские не стали бы ждать и ударили по ним как следует.

Алеша тяжело вздыхал, уже понимая, что на многое в жизни американцы реагируют не так эмоционально, как русские. Но на этот раз была оскорблена вся Америка. Он беседовал с Эланом Графом, взволнованно говорил ему:

— Не понимаю, о чем думает президент Картер? Иранские исламисты нанесли Америке публичное оскорбление. Им надо дать по морде так, чтобы знали, как задевать Америку.

— Что ты предлагаешь?

— Срочно налететь, нанести ответный удар, показать силу. Исламисты коварны, если они почувствуют слабину, то будут продолжать нападать на США. С коварством можно справиться только силой.

— Но это может спровоцировать войну. Президент Теодор Рузвельт обозначил нашу политику так: «Говори тихо, но держи в руках большую дубинку, и ты далеко пойдёшь» (Speak softly, carry a big stick; you will go far). Это стало нашим девизом. Ты винишь Картера, а он должен согласовывать все с конгрессом и поступать с холодным расчетом и полным самообладанием. Вы, русские, вообще любите паниковать по каждому поводу.

— Паниковать нас приучила история нашей страны.

— А нас наша история приучила вести дела с расчетом и уверенностью. Паниковать не в американском характере.

— А что представляет собой американский характер?

— Это особая смесь. На формирование национального характера повлияли первые переселенцы — англичане, французы и голландцы. Это были смелые, даже отчаянные люди. В то же время они не выжили бы без твердости и холодного расчета. Все вместе это сложилось в american stamina, американскую выносливость. В нашем характере доминируют спокойствие и уверенность.