Илларион Попов - Батальоны идут на запад

- Майор Крымов! - обращается генерал Денисенко к комбату. - Готов ли батальон к атаке?

- Готов! - отвечает Крымов.

- Тогда действуйте. Желаю успеха!...

Крымов ушел к своему батальону. Мы наблюдали с высотки начало боя. За спиной встает солнце. Утро ясное, видимость отличная. Роты батальона Крымова прошли боевые порядки 59-й дивизии. Ведя огонь на ходу, устремились к позициям противника. Гитлеровцы, видимо, не ожидали атаки. От траншей к дальней деревушке по цветущему лугу побежали вражеские солдаты. Батальон Крымова ворвался в деревню. Успех полный.

Доклад из штаба 331-го полка: "Батальон капитана Андреева прорвался в глубину обороны противника. 4-я рота старшего лейтенанта Прохорова на трофейных бронетранспортерах вышла в район огневых позиций фашистской артиллерии". И на этом направлении наступление развивалось успешно.

Такой оборот событий требовал от штаба дивизии большой оперативности. Надо немедленно переходить к преследованию противника. Штаб работал с предельной нагрузкой. Буквально на ходу подсчитали наши транспортные возможности. Если использовать все тягачи артиллерийской бригады и автороту дивизии, то можно посадить на машины пехоту двух стрелковых полков и учебный батальон. Таким образом, в нашем распоряжении окажутся два сильных подвижных отряда. Выслушав наше предложение, генерал Денисенко приказал: создать два отряда преследования под руководством командиров 331-го и 349-го полков; учебному батальону совместно со 121-м истребительно-противо-танковым дивизионом прикрыть левый фланг дивизии, следуя самостоятельной колонной по полевой дороге.

345-й полк составил второй эшелон. Были созданы две оперативные штабные группы. Одна, во главе с комдивом, двигалась с правым отрядом, другая - с левым. Руководить ею комдив приказал мне.

И вот мы уже. в Чехословакии. В первом же приграничном поселке нас встречало все население. Улица была заполнена людьми. Улыбки, смех, слезы радости. Сияла на солнце медь маленького духового оркестра. Музыканты старались вовсю. Оркестр поддерживали десятки аккордеонов. У каждого дома накрытый стол. "К нам! К нам, братья!" - звали наперебой хозяева. Множество советских и чехословацких флагов, море цветов.

Прямо у машин - импровизированный митинг. С грузовика я сказал несколько слов. Слушали, понимая без переводчика.

- Друзья, благодарим за привет и приглашения. Остаться с вами не можем. Нас ждет восставшая Прага. Полчаса назад наш радист опять поймал голос Праги. Фашисты атакуют пражские баррикады. Там очень тяжело. Мы не можем медлить ни часа...

Люди смолкли, в глазах - тревога. Молча расступились, пропуская нашу колонну. Мы помчались дальше.

Тем временем учебный батальон майора Бабичева двигался к Сумвальду. Впереди - рота старшего лейтенанта Соколова. Противник из Сумвальда и с высотки, что севернее, открыл сильный пулеметный огонь. Рота вынуждена была залечь. Однофамилец командира роты рядовой Александр Дмитриевич Соколов вызвался подавить пулемет. Пополз, подобрался к окопу, метнул ручную гранату. Расчет был уничтожен, пулемет остался цел. Развернув его, Соколов открыл фланговый огонь по вражеским автоматчикам, залегшим на склоне высоты. Он уничтожил более 20 солдат. Учебная рота поднялась в атаку и ворвалась в Сумвальд.

После короткой рукопашной схватки населенный пункт был очищен от противника.

К 4 часам дня отряды преследования прошли с боями более 40 километров. Левый отряд, взаимодействуя с 27-й гвардейской танковой бригадой и двумя самоходно-артиллерийскими полками, овладел городом Зноймо, разгромил гитлеровский гарнизон и захватил мост через реку Дие. Вскоре мы подъехали к этому мосту. Деревянный, на вид весьма неказист. Лейтенант-сапер из 331 -го полка доложил, что разминирование моста скоро будет закончено, но мост ветхий, тяжелую боевую технику вряд ли выдержит. Со мной ехал дивизионный инженер майор Веселовский. Он осмотрел мост, прикинул примерный объем работ по его укреплению и увеличению грузоподъемности. К работам был тотчас привлечен саперный батальон, ему в помощь выделена стрелковая рота. Узнав о наших затруднениях, местные жители натащили к мосту массу различного строительного материала. И спустя час-полтора по мосту пошла не только артиллерия, но и танки. Войска двигались непрерывным потоком.

Уже вечером, в дороге, мы слушали московское радио. Столица салютовала воинам, освободившим город Зноймо. Верховный Главнокомандующий объявил благодарность личному составу дивизии. А после полуночи, как раз во время остановки, меня позвал к радиостанции лейтенант Михаил Леонтьевич Маркаров:

- Товарищ полковник, скорей слушайте: войне - конец!

Я приложил к уху трубку, услышал голос Левитана. Чрезвычайные новости! Противник принял условия безоговорочной капитуляции; военные действия должны быть прекращены в час ночи 9 мая. Этот день объявляется Днем Победы...

Посмотрел на часы. Светящиеся стрелки показывали двадцать минут второго. Значит, по условиям капитуляции Великая Отечественная война закончилась двадцать минут назад. А ухо ловило грохот пулеметных очередей. Там, впереди, на фоне темной зубчатой стены леса тянулись светящиеся цепочки трассирующих пуль. Это уже война после войны.

Оперативный дежурный доложил: командиры частей запрашивают, как быть: наступать далее или приостановить продвижение? Фашисты нигде не выполняют условия капитуляции. Приказал продолжать наступление с прежней энергией. Противника, если он отказывается сдаться, беспощадно уничтожать. Для нас война продолжается.

Доложил свое решение командиру дивизии. Генерал Денисенко подтвердил: никаких остановок, пока фашисты оказывают вооруженное сопротивление. Таков приказ командира корпуса.

Ночью 349-й полк освободил город Тельч, 331-й полк - Дачице. Дивизия с ходу форсировала реку Моравска Дие. Утро Дня Победы мы встретили под городком Йиндржихув-Градец. Я обратился к подполковнику Цысю:

- Наверное, бой под Славиборжем - последний бой войны. Съезжу-ка туда.

Алексей Никитович предостерег, чтобы я не бравировал на передовой: пуля-то - дура, ей все равно, когда ее выпустят - в первый день войны или в последний.

Ну, а у меня, откровенно говоря, особой служебной необходимости ехать в Славиборж не было. Просто хотелось посмотреть, как руководит боем - возможно, последним в этой войне - человек, с которым я принял крещение огнем в августе сорок первого под Ленинградом, Максим Андреевич Бабичев - тогда курсант, ныне майор, командир учебного батальона. Вместе встретили войну, думал я, вместе и проводим. Мысль, конечно, несколько сентиментальная. Ну и что? Фронтовая жизнь тоже не из одной сухой прозы состоит.