Ги Бретон - Наполеон и Мария-Луиза

Глава 29

Полина продает свои украшения, чтобы попытаться спасти империю

Она оказалась самой верной и самой любящей сестрой.

Еще с тех времен, когда она бегала в лохмотьях по улицам Марселя, принцесса Боргезе сохранила ту народную склонность к насмешкам, которая стала одной из самых острых характеристик французских мидинеток.

Император обнаружил это во время официальной церемонии свадьбы. Полина следовала за императрицей. Вдруг она подняла выше своих глаз ладонь с загнутыми пальцами, кроме указательного и мизинца, и, как рассказывает Бернар Оже, «изобразила на пальцах то, чем природа наградила головы рогатого скота».

«Этот жест, – добавляет Фуше, – простой народ использует только в своих грубых шутках в адрес доверчивых и обманутых супругов»178.

К несчастью, Наполеон, которого никогда не подводило его острое зрение, увидел в зеркале этот неуважительный жест своей сестрицы. Он встал, готовый влепить пару пощечин этой светлости, сохранившей слишком сильную привязанность к развязным привычкам обитателей марсельских улиц. Но Полина, сохранившая также и реакцию с детства, уже успела перебежать гостиную и скрыться от императорского гнева.

После этой ребяческой выходки, сильно удивившей собравшихся в Тюильри дипломатов, молодой принцессе было велено ко двору не появляться. Это ее огорчало несколько первых дней. Затем она поняла, что этот запрет давал ей возможность отдавать больше времени «прекрасной игре в смычку», как тогда говорили в высшем парижском свете, и поблагодарила за это своего августейшего братца.

В течение лета 1811 года Полина, зная по собственному опыту, что минеральные воды очень благотворно влияют на «почесывание кожи», отправилась в Экс-ла-Шапель179.

Едва прибыв туда, она нашла себе двух любовников: графа де Морона, тщеславного красавчика, снискавшего себе славу остроумного человека повторением острот господина де Талейрана, и русского полковника Ивана Каблукова, светлоглазого гиганта, чей низкий голос заставлял дрожать альков принцессы, когда он произносил нескончаемые кавказские ругательства.

Успокоив чувства при помощи двух этих исключительно трудолюбивых мужчин, Полина стала демонстрировать всему городу ангельскую улыбку. Увы! Политике суждено было лишить ее одной составной части радости жизни. Вначале сентября господин де Морон, обвиненный Фуше в преступных связях с Англией, был арестован и брошен в темницу замка Ам.

Узнав эту новость, принцесса Боргезе вначале впала в нервный припадок. Затем она послала за своим прекрасным русским полковником и потребовала, чтобы он один выполнил ту работу, которую раньше делил со своим коллегой. Но обнаружилось, что славянский темперамент, несмотря на ходившие о нем легенды, имел свои пределы, которые природе угодно было установить для человеческого пыла. Тогда она горько разочаровалась, поспешно оделась, уложила чемоданы и незамедлительно отправилась в Спа, чтобы найти утешение с другими мужчинами…

Но через неделю молодая женщина, которую раздражало постоянное наблюдение за ней со стороны полиции Фуше, покинула Бельгию и вернулась в Нейли.

И там она снова встретилась с Канувилем, которому удалось вернуться из Испании и который скрывался в Париже.

Наполеону не замедлили донести об этой «встрече старых друзей», и в третий раз на несчастного обрушился его гнев. В три часа ночи, когда Полина и командир эскадрона находились в позиции под названием «вьющийся шиповник», Бертье получил написанное рукой императора послание:

«Отдайте командиру эскадрона Канувилю приказ отбыть сегодня, в девять часов утра, в Данциг, где он будет проходить службу в должности командира эскадрона 21-го Егерского полка. Вышлите ему в Бессель назначение, которое можете получить у военного министра. Постановление об этом назначении я уже подписал. Следовательно, он уже более не является Вашим адъютантом. Порекомендуйте ему не возвращаться в Париж даже по приказу министра, без Вашего на то указания».

Спустя пять часов Канувиль простился с заливающейся слезами Полиной и, понурив голову, направился в Данциг…

А принцесса Боргезе, как обычно, очень скоро нашла утешение. Спустя всего несколько дней она затащила в постель лейтенанта де Брака, молодого и благовоспитанного человека, которого его приятели прозвали за несколько женственную походку «мадемуазель де Бра». Она взяла на себя задачу сделать из него мужчину…

Но роль учительницы недолго забавляла Полину. Когда юный лейтенант освоил азы науки, она отправила его назад в казарму.

После чего ей захотелось более острых ощущений. И она увлекла мужчину, который заставлял учащенно биться сердца всех женщин: самого великого актера своего времени, единственного актера, в котором сам Наполеон признавал гения, самого Тальма…

Тот, кого все критики того времени называли «князем манер», немедленно влюбился в Полину. Но не смог, к несчастью своему, заставить замолчать свое красноречие.

Например, находясь в постели, он выражал блаженство, вопя александрийские стихи Расина, Вольтера или Корнеля. Что не могло не удивлять челядь, дежурившую за дверью.

В июне 1812 года, подустав от напыщенных тирад, которыми Тальма украшал любой разговор, принцесса Боргезе пожелала вернуться к менее сценическим удовольствиям. И тогда она отправилась в Экс-ле-Бэн и немедленно приступила к охоте на мужчин. Увы! Вскоре к ней туда приехал влюбленный трагик, который стал испускать поэтические вопли, плакать у ее ног, рвать носовые платки и кусать свои ладони.

Полину, которая к тому времени уже успела стать любовницей командира артиллерийского эскадрона Огюста Дюшана, это очень разозлило, и она сделала все для того, чтобы отдалить от себя этого слишком шумного воздыхателя.

Поскольку бедняга не понимал, чего от него хотят, и продолжал бить себя в грудь с криками: «Ах, посмотрите же на меня, мадам, у меня болит вот здесь!» – она начала выставлять его на смех.

Однажды вечером, когда он в гостиной уселся на подушечку у ее ног, она объявила:

– Тальма сейчас всех нас повеселит! Не так ли, Тальма? Вы ведь сейчас повеселите нас шутливыми сценами?

Это было равносильно тому, чтобы попросить епископа сделать какой-нибудь фокус.

Тальма побледнел. Но Полина погладила его по голове, и он согласился. В течение получаса он силился исполнять перед насмешливой аудиторией разные сценки из комедий. Он был ужасно смешон.

Спустя несколько дней после этого Полина организовала прогулку на судне по озеру Бурже. Тальма, естественно, был среди участников этой прогулки. Но к вечеру разразилась гроза, заставившая всех скрыться в палатке, установленной на корме суденышка. Вдруг послышался голос Полины: