Роберт Масси - Петр Великий. Прощание с Московией

Меньше чем через неделю своего командования Вильгельму пришлось принять ужасное решение. Как он ни старался, его армия не могла остановить французов, безудержно рвавшихся к самому сердцу Соединенных провинций. Пал Арнем, за ним Утрехт – всего в двадцати двух милях от Амстердама. Тогда, понимая, что от великого порта Голландии французов отделяет лишь один дневной переход, голландцы по приказу Вильгельма открыли шлюзы плотин. Хлынувшее в глубь суши море затопило поля и луга, богатые сельские усадьбы и сады, погубило коров и свиней, уничтожило труд многих поколений. Солдаты открывали шлюзы, крестьяне же в отчаянии, не в силах покорно смотреть, как бурлящий поток поглотит их фермы, пытались этому воспротивиться. Амстердам, прежде почти беззащитный, превратился в остров, и французы, не имевшие никаких судов, могли только издали пожирать глазами славный город.

К досаде Людовика, Вильгельм не думал сдаваться, хотя голландская армия была разбита, а половина страны оказалась под водой. Голландские отряды не могли одолеть превосходящих сил французов, но стойко удерживали свои позиции и выжидали. Конде расположился на зимние квартиры в Утрехте, надеясь с наступлением зимы атаковать Амстердам по льду. Однако зима выдалась мягкая, и Людовик, которому всегда было неспокойно, если его армия подолгу находилась вдали от Франции, занервничал. Вильгельм тем временем усердно занимался дипломатией. Он всеми способами внушал австрийскому императору, властителям Бранденбурга, Ганновера, Дании и Испании, что военная мощь и амбиции Людовика представляют угрозу не только для Голландии, но и для других государств. Его доводы, а еще больше – стойкое сопротивление Голландии, возымели действие. Весной боевые операции возобновились. Маленькая армия Вильгельма принялась атаковать французские коммуникации, что еще сильнее обеспокоило Людовика. В конце концов французская армия отступила, попутно один за другим разрушая оставляемые города. Эта частичная победа – сохранение независимости Голландии – была почти исключительной заслугой воина и политика двадцати одного года от роду, который всего за несколько месяцев выдвинулся на второе место среди выдающихся государственных деятелей Европы.

В 1678 году наконец настал мир, но подозрения Вильгельма относительно притязаний Людовика не утихали никогда. Борьба против великого французского короля сделалась его навязчивой идеей. Он понимал, что ни одна страна в одиночку не справится с Францией. Поэтому всю жизнь он неустанно сколачивал союзы европейских государств, дабы достаточно уверенно противостоять замыслам Короля-Солнце, заключавшимся, по мнению Вильгельма, в установлении «единовластия и единоверия» во всей Европе.

Молодой герой быстро вырос в опытного правителя и солдата. Он обладал личной храбростью и неутомимостью, требовал суровой дисциплины от своих людей и сам служил им примером, однако великим полководцем он не был. Почти три десятилетия Вильгельм командовал голландской и английской армиями, но так и не достиг вершин воинского искусства. Его никак нельзя сравнить с фельдмаршалом– лейтенантом Джоном Черчиллем, первым герцогом Мальборо, ставшим его преемником на посту главнокомандующего антифранцузской коалицией. Вильгельм не обладал талантом выигрывать сражения – и часто проигрывал, – зато имел дар пережить поражение, сохранить волю к борьбе, отступить, переждать и подготовиться к новой кампании. Он был гением дипломатии. Суровый, непривлекательный, нетерпеливый, своевольный, необузданный, он по природе не выносил никаких препятствий на пути к цели. Однако Голландия не располагала силами и средствами поощрять эти свойства его характера, так что Вильгельму приходилось подавлять свои чувства, идти на компромиссы с союзниками, делать уступки, смягчать разногласия и ждать.

Вильгельм был кальвинистом, но при этом проявлял терпимость ко всем религиям: среди его союзников были папа римский и католический император Австрии; в его армии служили офицеры-католики. Все предубеждения и рознь отходили в тень, и единственным, с кем Вильгельм боролся не на жизнь, а на смерть, оставался Людовик. При этом надо учитывать, что в основе жизненных решений и поступков Вильгельма лежала непоколебимая кальвинистская вера в божественное предопределение. По его глубокому убеждению, и он сам, и все принцы Оранские до него являлись орудием Божьего промысла. Он верил, что Господь избрал их род, назначив им быть спасителями Нидерландов и защитниками протестантизма в Европе. Кроме того, он искренне считал, что на него возложена персональная миссия: схватиться в единоборстве с Людовиком ради будущего Европы. Поэтому, даже если армия Вильгельма проигрывала сражение, гранитное основание его веры нисколько не было поколеблено: все, что предначертано свыше, свершится, а поражение – лишь способ испытать его, проверить, достоин ли он своей судьбы, способен ли и дальше оставаться поборником дела Господня. Вильгельму случалось иногда сомневаться и даже отчаиваться, но он никогда не сдавался, веруя, что Всевышний не оставит его – если понадобится, то и при помощи чуда. И потому, хотя силой он значительно уступал Людовику, Вильгельм, в отличие от французского короля, не страшился искушать судьбу отчаянными поступками. Именно благодаря одному из таких поступков (как тут не поверить в чудо!) Вильгельм в 1688 году внезапно очутился на английском троне.

Многие годы главная цель дипломатии Вильгельма, помимо удержания Голландии, состояла в том, чтобы оторвать от Франции Карла II Английского, своего беспринципного дядюшку, и объединить Англию и Голландию в антифранцузском союзе. Добиться полного успеха ему не удалось, но с 1672 года, когда воцарился тревожный, неустойчивый мир, Англия соблюдала нейтралитет. В 1677 году двадцатишестилетний Вильгельм из тех же политических соображений женился на своей кузине, племяннице Карла II, пятнадцатилетней принцессе Марии Английской. Этот брак не был союзом любви – женщины вообще мало что значили для Вильгельма, – и детей у четы тоже не было. Но Мария оказалась преданной супругой, покинула Англию и постаралась стать настоящей голландской принцессой, даже на родину не ездила целых десять лет после свадьбы. Ее очень полюбил народ Голландии, и она отвечала ему взаимностью. Никаких надежд вступить на английский престол у Марии не было: перед ней шел правящий монарх – ее дядя Карл II, затем все его законные наследники мужского пола, а за ними ее отец, герцог Йоркский, уже со своими законными наследниками мужского пола.

Однако в 1685 году после двадцатипятилетнего пребывания на английском престоле Карл II умер, не оставив законных детей, и трон перешел к его младшему брату, прославленному английскому адмиралу, герцогу Йоркскому Якову. Смена монарха сильно повлияла на позицию Англии. Яков был честен, прямодушен, горделив, целеустремлен и бесхитростен. Он родился протестантом, в тридцать пять лет перешел в католичество и с тех пор проявлял характерный для новообращенных фанатизм, который изо всех сил поддерживала в нем вторая жена-католичка Мария Моденская. Ежедневно – будь это палуба корабля или особая деревянная часовенка на колесах, которую везли туда, куда двигалась армия, – Яков дважды слушал мессу.