Побег из коридоров МИДа. Судьба перебежчика века - Геннадий Аркадьевич Шевченко
В мае 1990 года Бессмертных — посол СССР в США. Он был первым в американской истории советским послом, у которого в США родился ребенок.
16 января 1991 года Горбачев приехал в МИД и лично представил членам коллегии и руководящему составу Бессмертных в качестве нового министра иностранных дел.
20 июня 1991 года Государственный секретарь США Бейкер сообщил Бессмертных «с глазу на глаз», что, по данным американской разведки в Москве, готовится заговор с целью отстранения от власти Горбачева. Об этом Бессмертных доложил генсеку.
18 августа председатель КГБ Крючков вызвал Бессмертных, попросил министра иностранных дел пройти в соседнюю комнату и сказал: «В стране критическая ситуация, поэтому принято решение ввести чрезвычайное положение. Для управления им создается специальный комитет, вы предлагаетесь в его состав». Первый вопрос Бессмертных к Крючкову: «Это по решению Михаила Сергеевича создается?» Ответ: «Горбачев серьезно болен и лежит пластом, комитет возглавляет Янаев». Бессмертных: «Я не буду членом этого комитета». Крючков: «Надо» — и кладет на стол папку со списком, в котором Бессмертных увидел свою фамилию. Бессмертных: «Я достал из кармана синий фломастер и вычеркнул себя».
После того как Бессмертных отказался войти в состав ГКЧП, он велел своей семье никуда не выходить, поскольку не знал, что против него могут предпринять. Министр решил не пользоваться обедами, которые возили в запечатанных канистрах для высшего руководства.
«Демократы» не отличались порядочностью и по-хамски поступили с Бессмертных. Как рассказывала жена одного сотрудника МИДа, работавшего с Бессмертных, когда бывшего министра выселяли из государственной квартиры, то все его вещи бесцеремонно выставили в холл подъезда.
Бессмертных говорил мне, что Б.Н. Ельцин предлагал бывшему министру вернуться в политику, однако тот отказался. Еще в 1992 году Бессмертных предупреждал о том, как опасно иметь преувеличенные ожидания, все заимствовать у Запада и при этом забывать собственные интересы: «Это верно, что весь цивилизованный мир стал союзником российской демократии, но сие не значит, что весь цивилизованный мир стал союзником России. Даже внутри НАТО имеются различия в национальных интересах. Вполне естественно, что Запад не хочет видеть Россию империей, агрессивным государством. Но сильная, процветающая Россия — это что-то другое». Данного предупреждения не учел А.В. Козырев.
После избрания Шеварднадзе президентом Грузии Бессмертных возглавил внешнеполитическую ассоциацию. В 1993 году он был избран также председателем одного из самых элитарных клубов мира — Всемирного совета бывших министров иностранных дел. Бывшие министры, создавшие совет, рассчитывали применить свой политической и профессиональный опыт миротворческого посредничества в урегулировании межнациональных конфликтов.
Зато назначенный М.С. Горбачевым новый министр иностранных дел Б. Панкин, пробывший на этом посту менее трех месяцев, проявил себя как «ярый» борец против ГКЧП и до сих пор преподносится как таковой во всех мемуарах и книгах. В том числе из книги Л. Мле-чина «МИД. Министры иностранных дел. Романтики и циники» вытекает, что Панкин прямо герой. Однако в действительности Панкин, по мнению многих дипломатов, просто сумел вовремя сориентироваться. Как мне рассказал Бессмертных, дело было вот как. Во время «путча» Панкин был на постоянной связи с «архитектором» перестройки А.Н. Яковлевым. Будучи послом в Чехословакии, Панкин заготовил два заявления: одно в поддержку ГКЧП, другое — против. На всякий случай посол спросил президента Чехословакии В. Гавела, сможет ли посол остаться в ЧССР, если победит ГКЧП. В качестве кандидатуры на пост министра Панкина предложил М.С. Горбачеву А.Н. Яковлев. Однако, видя, что у президента большие сомнения по поводу данной кандидатуры, Яковлев отказался представлять нового министра в МИДе. Это сделал помощник Горбачева.
Панкин был хорошим журналистом, но, по мнению многих дипломатов, плохо разбирался во внешнеполитических проблемах, хотя и проработал послом в нескольких странах. Единственная его «заслуга» — это попытка разогнать всех сотрудников КГБ, работавших под крышей МИДа. Однако подобное практикуется во всех странах мира, и такая «инициатива» скорее причинила ущерб безопасности нашей страны. Шебаршин вспоминает, что по столичным учреждениям, имеющим свои представительства за границей, росло и ширилось движение протеста против их использования КГБ в качестве прикрытий. Волновались главным образом журналисты. Им казалось, что разведчики занимают места, которые по праву должны принадлежать им, работникам пера, микрофона и телекамеры. Им было неведомо, что разведка оплачивает содержание своих офицеров за рубежом из собственного бюджета. Напор был велик, и тон задавал министр иностранных дел Б.Д. Панкин. Он распорядился приостановить оформление в МИДе краткосрочных командировок сотрудников Первого главного управления КГБ СССР (внешняя разведка). Л. Млечин также пишет в своей книге, что Панкин нанес тяжелый удар по бывшему КГБ и ГРУ, когда рассказал в 1991 году, какое колоссальное количество разведчиков укрылось под посольскими крышами. Став министром, он вообще намеревался лишить разведчиков дипломатического прикрытия. «Демократические» власти не посчитали это не только преступлением, но и проступком, и Панкина никто до сих пор не обвиняет в выдаче государственных секретов, как, впрочем, и В.В. Бакатина. Но я думаю, что дополнительной причиной отставки Панкина как с поста министра, так и с поста посла в Лондоне в начале 1994 года была его недостаточная компетентность как дипломата. С приходом нового министра 30 советских послов подали в отставку.
Лаконично охарактеризовал Панкина М.С. Капица: «Панкин — это просто анекдот. Это все равно что меня назначить в институт Вишневского главным хирургом».
В настоящее время «крупный борец против ГКЧП» постоянно живет в Швеции.
Некомпетентность Панкина на посту главы МИДа, видимо, понял и Горбачев. Менее чем через три месяца министром опять стал Шеварднадзе. Для последнего это было непростым решением. Однако, как считал А.А. Бессмертных, огромное чувство лояльности к Горбачеву и надежда на то, что Б.Н. Ельцин оставит его на данном посту, побудили Шеварднадзе согласиться. Но у Ельцина было чувство неприязни к верному соратнику Горбачева. Втогюй раз Шеварднадзе продержался на своем посту менее двух месяцев, и после прекращения 8 декабря 1991 года существования СССР его сменил А.В. Козырев, который в 1990 году был назначен в тридцать девять лет Б.Н. Ельциным министром иностранных дел РСФСР вместо В.М. Виноградова. Последний, будучи профессором МГИМО, дал мне интервью в 1995 году. Бывший министр был представительным и интеллигентным человеком. Он рассказывал, что при назначении Козырева советовались с Шеварднадзе. О своей отставке Виноградов узнал следующим образом. Польша попросила принять ее министра иностранных дел в МИДе СССР и МИДе РСФСР. Шеварднадзе предложил провести переговоры вместе от двух министерств. Наступил день переговоров, и по радио объявили, что новым министром иностранных дел РСФСР назначен А.В. Козырев. Виноградов звонит Шеварднадзе, но его нет, а
