Елизавета Федоровна - Дмитрий Борисович Гришин
Вот уже два месяца в Москве разворачивалась работа боевой организации эсеров: отслеживались выезды Великого князя, уточнялись места его пребывания, изучалась система охраны. Группа состояла из пяти человек, каждый из которых получил самостоятельное задание. Борис Савинков – координатор всех действий. В свои двадцать девять лет он уже опытный террорист, и его двухлетний стаж включает активное участие в убийстве В. К. Плеве. Впереди у него еще не одно громкое дело подобного рода, но задуманное и осуществленное зимой 1905 года навсегда окажется непревзойденным. Исполнителями назначены Петр Куликовский (наблюдатель и бомбист), Дора Бриллиант (изготовление и хранение снарядов), Борис Моисеенко (сбор информации в центре города под видом извозчика) и, наконец, Иван Каляев (наблюдатель под видом извозчика и основной бомбист). Однако весь этот отряд убийц – всего лишь последнее колесо в механизме задуманного. Вертящие его шестеренки и уж тем более рычаги управления были, как подобает, надежно сокрыты. Только очень немногие посвященные (включая исполнителей) знали имя главного инициатора покушения.
Евно Фишелевич Азеф, легендарный и безоговорочно авторитетный среди эсеров, один из организаторов и руководителей партии, глава боевой организации. Но… в 1908 году разразится огромный скандал. Кумир социалистов-революционеров окажется, к их ужасу, платным осведомителем полиции! Дальше загадок становится еще больше. Опытные кукловоды, заказчики и спонсоры преступления смогли не только замести все следы, но даже исказили саму суть произошедшего, а странные игры спецслужб, оказавших им в этом неожиданное содействие, еще накануне злодеяния оставили Сергея Александровича абсолютно беззащитным.
Покушение было назначено на 2 февраля. В тот вечер в Большом театре устраивался благотворительный сборный спектакль в пользу организованного Елизаветой Федоровной склада. Ожидалось присутствие Их Высочеств. Упустить такой случай террористы не могли – ведь точная информация о времени и маршруте проезда Великого князя давала им шанс действовать наверняка.
Вечером великокняжеская карета выехала из Кремля. Ее известные всей Москве белые фонари вновь горели демонстративно ярко. Проехав мимо Иверской часовни, экипаж повернул направо. В следующий миг возле его дверцы возник черный силуэт подбежавшего убийцы. Секунда – и боевик отскакивает назад, занесенная рука с бомбой опустилась: в карете, помимо Сергея Александровича, едут его жена и племянники. Растерявшийся Иван Каляев упустил свой шанс, но уже через несколько минут, оправдываясь перед товарищами («Разве можно убивать детей?»), предложил в случае решения о ликвидации всей семьи повторить покушение при отъезде Великого князя домой. Однако террористы еще надеялись на возможность «точечного удара». Потолкавшись возле театра и убедившись в том, что Сергей Александрович действительно приехал в одной карете с семьей, они ждали окончания спектакля.
Тем временем не догадывающийся о страшной опасности Великий князь вместе с женой был всецело поглощен происходящим на сцене. Представление открыли две картины из оперы П. И. Чайковского «Евгений Онегин», причем главную партию в первый (как окажется, и в последний) раз исполнял Федор Шаляпин. Успех был полнейший, публика долго рукоплескала и потребовала повторения сцены в саду «на бис». Кто знает, может быть, в те минуты Елизавета Федоровна вспомнила, как много лет назад тот же эпизод она разыгрывала вместе с молодым цесаревичем, как, сидя на скамейке, с трепетом слушала обращенные к ней слова: «Учитесь властвовать собою…» Сколько же времени прошло с тех пор, сколько событий! После антракта давалась опера «Алеко». За дирижерским пультом стоял автор, Сергей Рахманинов, а среди артистов, помимо Шаляпина, выделялся и другой замечательный бас, Василий Петров. Завершился спектакль сценой в корчме из «Бориса Годунова» М. П. Мусоргского.
После представления Великокняжеская семья оставалась еще какое-то время в театре и во время чаепития оживленно обсуждала увиденное. Все были очень довольны, особенно дети, которых просто переполняли впечатления. Около полуночи Их Высочества отбыли во дворец. Сергей Александрович вновь садится в карету вместе с Елизаветой Федоровной, Марией и Дмитрием – наблюдавшие за выходом боевики откладывают теракт на два дня.
Утром 4 февраля Великая княгиня посетила свой склад. Планов на день было много, так что в мастерских она не задержалась и быстро вернулась домой. На улице ощущался легкий мороз, около шести градусов. Чувствовалось, что зима вот-вот начнет отступать, и эта близость первого весеннего тепла невольно преображала людей. «В этот день, вспоминала одна из очевидиц, – Елизавета Федоровна была особенно свежа и красива в светло-голубом платье: около 12 часов, простившись с нами на складе, она пошла в Николаевский дворец». Среди намеченных ею дел значился визит к графине М. А. Менгден, жене управляющего Великокняжеским двором, которая недавно перенесла тяжелую операцию. У бедняжки было слабое сердце, ее оперировали без наркоза, и тогда Великая княгиня, придя в операционную, держала ее за руку, постоянно успокаивая. Сейчас еще не до конца поправившуюся графиню следовало навестить и приободрить. Затем планировалось заехать в генерал-губернаторский дом и помочь супругу разобраться с некоторыми вещами.
Сергей Александрович уже собирался туда отправиться, и в два часа к подъезду была подана его карета. Перед самым выходом он сделал последнее частное распоряжение – воспитатель племянников получил его согласие на покупку для Великой княжны Марии столь желанной ею мандолины. Однако приподнятое настроение мужа Елизавете Федоровне не передалось. С самого утра ее не покидало странное чувство, которое она назовет «безотчетной тоской». Это ощущение дополнялось смутной тревогой, мучившей в последние дни, предчувствием какой-то опасности. Еще накануне Великая княгиня, сама не зная почему, отговаривала супруга от его намеченной поездки в Петербург.
Было без четверти три. Готовясь к отъезду, Елизавета Федоровна находилась в своих комнатах, дети занимались с учителями. Внезапно на улице прогремел страшный взрыв. Он был очень сильным, но каким-то глухим. «Как будто снег сбросили с крыши, – скажет потом Великая княгиня, – только гораздо громче». Она сразу поняла, что случилось. Воскликнув: «Это с Сергеем! Сергея убили!» – кинулась вниз, выбежала в одном платье на улицу и вскочила в сани. На ходу кто-то успел накинуть на нее шубу. Вдогонку бросилась Элен Джунковская, схватившая первое попавшееся под руку пальто. Сани помчались в объезд Чудова монастыря и моментально оказались перед Никольскими воротами, где уже начала собираться толпа.
Нет таких слов, что могли бы передать чувства Елизаветы Федоровны в те ужасные минуты. Полиция, сначала попытавшаяся не пропустить ее к месту взрыва, отступила, и глазам Великой княгини открылась жуткая картина – груда
