Николай Крылов - Сталинградский рубеж

Перед "Красным Октябрем" 193-я дивизия Смехотворова, имевшая большие потери, передавала часть своих рубежей гвардейцам Гурьева. А 112-я дивизия Ермолкина, старейшая в списках 62-й армии и давно уже единственная из тех, что входили в ее состав на Дону (она оборонялась теперь на небольшом участке фронта у Мокрой Мечетки, между 37-й гвардейской Жолудева и группой Горохова), пополнилась своим же 524-м стрелковым полком. От него после сентябрьских боев остался фактически один штаб, который был отправлен за Волгу, где и укомплектовал полк заново в дивизионных тылах. Правда, по числу штыков он соответствовал не более чем батальону. Но для Ивана Ефимовича Ермолкина и такое подкрепление было существенно. Полк этот выдвигался на подступы к Тракторному.

Из своих тылов - и дивизионных и армейских - мы взяли в те дни, кажется, всех, без кого там могли как-то обойтись. Между тем тыловые службы работали очень напряженно. Наши склады были разбросаны по разным селениям на том берегу. К пунктам погрузки на суда все доставлялось исключительно ночью. Сама переправа производилась почти всегда под вражеским огнем, теперь уже не только артиллерийским, но и минометным. А то, что благополучно выгружалось на правый берег, все реже можно было доставить в войска каким-либо транспортом и все чаще приходилось переносить (даже в далекие от пристаней части) на руках - и продовольствие, и ящики с патронами, гранатами, снарядами.

Недалеко от причалов "переправы-62", в подвале бывшего детского тубдиспансера и его саду, действовала армейская артлетучка - главный "перевалочный пункт" боепитания на правом берегу. Место это было выбрано как будто удачно, и, судя по всему, гитлеровцы пока не знали, что небольшой приволжский сад изрыт котлованами - расположенными в шахматном порядке и хорошо замаскированными, - где складываются боеприпасы, не отправленные в войска прямо с причала.

Летучку возглавлял заместитель начальника артснабжения армии военный инженер Проталион Николаевич Соколов, человек уже в летах, старый коммунист. Подчиненные ему команды часто работали прямо-таки в бешеном темпе, особенно если груз запаздывал и близился рассвет. Как-то фашистская авиация потопила только что разгруженную и еще стоявшую у причала самоходную баржу. Баржи было жалко: их становилось все меньше. Но боеприпасы уже успели убрать и укрыть.

На правый фланг, в группу Горохова, снабжение по-прежнему шло через отдельную, хорошо налаженную переправу, и это было большим облегчением для армейской летучки. Оборонявшаяся на левом фланге дивизия Родимцева использовала для сообщения с левым берегом рыбацкие лодки и могла частично обеспечить подвоз для себя самого необходимого, эвакуацию раненых.

Нужно было и на центральном участке иметь вспомогательные линии снабжения - хотя бы на случай возможных перебоев в работе армейской переправы. За это дело энергично взялись - стоило только подсказать - в дивизии Гуртьева. Сформированная из бойцов саперного батальона команда разыскала и отремонтировала лодки, и 7 октября вступила в действие дивизионная переправа. Так как огибать большой остров Зайцевский гребным ладьям было слишком долго, грузы транспортировались с двумя перевалками: через остров их переносили на руках. Место подхода к сталинградскому берегу - под откосом перед заводом "Баррикады" - обозначалось световыми сигналами из блиндажа. На день лодки прятали и маскировали в щелях.

Волжские рыбачьи челны были достаточно прочными, а для большей устойчивости к ним привязывали по паре бревен. На таких лодках перевозили даже легкие орудия, а также и лошадей. Животные отчаянно сопротивлялись, когда их пытались уложить в лодку связанными, но спокойно вели себя, стоя рядом с людьми на положенных для ровности досках. Потом освоили буксировку теми же лодками небольших плотов, на которых перевозили и людей и грузы.

В наступившие скоро самые трудные дни Сталинградской обороны гребная переправа 308-й стрелковой выручала и свою дивизию, и соседей. Другие соединения также стали обзаводиться собственными лодочными командами нельзя было пренебрегать никакими средствами и способами сообщения с тылами.

При всех осложнениях обстановки на переправах в армии никогда не иссякали боеприпасы, включая артиллерийские снаряды необходимых калибров. Однако хочу напомнить, что на правом берегу находилась лишь батальонная, полковая и противотанковая артиллерия, а дивизионная, потреблявшая самую большую долю боеприпасов, - за Волгой.

Конечно, поддерживать через Волгу проводную связь с артполками наиболее удобную для управления огнем - стоило немалых усилий. Тем более что наши связисты сперва не имели специального речного кабеля (потом его доставили из Москвы на самолетах), а обычный полевой, которым приходилось пользоваться, служил в воде недолго - уже через несколько дней требовалось заменять его новым. Часто вызывали обрывы на линиях падавшие в Волгу бомбы и снаряды, да и движение судов. Но связь восстанавливалась, как правило, быстро.

Перед глазами встает такая картина. На стремнину освещенной солнцем Волги - днем обычно пустынной - из-за берегового выступа выходит небольшая лодка. За нею тянется разматывающийся провод, гребец изо всех сил наваливается на весла. Вот лодка уже там, где она видна наблюдателям противника, и вокруг нее начинают плюхаться в воду мины. Еще минута - и гребец бросает весла, падает на дно лодки. Убит? Ранен?.. Выпустив еще сколько-то мин, немцы прекращают обстрел. Неуправляемую лодку подхватывает течением...

У берега уже готовят другую с новой катушкой. А ту лодку поднесло между тем близко к острову. И вдруг скрывшаяся было из поля зрения фигурка гребца вновь поднимается над бортом. Несколько сильных взмахов веслами - и он выскакивает с катушкой на островную отмель. Боец-связист, успевший изучить особенности течения, верно рассчитал, где можно, притворившись убитым, бросить весла и довериться огибающей остров стремнине.

Разумеется, мы полагались не только на такую вот находчивость бывалых бойцов. Связь с левым берегом дублировалась запасными каналами, и общее число пересекающих Волгу линий было доведено в октябре до семи. Наконец, на том берегу существовал вспомогательный пункт управления артиллерией, с которым имелась устойчивая радиосвязь.

Немало было сделано к этому времени также для повышения надежности боевого управления в самом Сталинграде. Основу связи нашего КП с войсками составляли две параллельные кабельные линии, протянутые вдоль всей армейской полосы: одна - по самой круче волжского берега, другая - по кромке воды (на ряде участков она потом проходила под водой, по дну). Ответвления от этих линий, ведущие в дивизии и бригады, проложили, где можно, по канализационным трубам, по подвалам. Для быстроты устранения повреждений устроили множество (через каждые 200-400 метров) контрольных постов.