Владимир Байков - Как выживали в «лихие девяностые»

Теперь мне удалось купить более приличный компьютер, принтер, а вскоре дома появился и Интернет. Дела шли на лад, мешала только работа. И вдруг возник неожиданый поворот читательского интереса. В одном из издательств мне показали рукопись, именно рукопись, написанную шариковой ручкой. Это была первая книга Андрея Кивинова “Кошмар на улице Стачек” — добротный сплав хорошего знания уголовной хроники, милицейских будней и юмора. Кстати, потом по сценарию Кивинова был поставлен сериал “Улица разбитых фонарей”.  И тут я понял, что нашему читателю уже становятся малоинтересны приключения джонов и мэри на 32-й улице, их гораздо больше трогают свои братки.

Тут-то мне и пришла идея перенесения в литературе реалий западной жизни на родную почву. Сколотить крепкий сюжет романа, придумать композицию, структуру  мне было не по зубам, а “вышивать” по готовой канве нашими нитками я попытался попробовать. Начал переделывать один из переведенных мною романов ужасов в российский детектив. Все “стриты” у меня обрели конкретные питерские названия: Садовая, Моховая, Кирочная. Гудзон превратился в Невскую губу. Вместо биллов и джеков стреляли толяны и димычи. А вот долларовые миллионные наследства так и остались основными пружинами романа. Проститутки и сутенеры, наркоторговцы и киллеры плавно безо всяких изменений  перепорхнули в “русифицированную” версию. Добавил туда еще местного жаргона, официантских и ментовских физиономий, и получился настоящий отечественный роман. Оставалось только получить разрешение у издательства, выпустившего оригинал.

* * *

После того, как Хелен уехала домой в Англию, сразу образовался некий вакуум. Но просуществовал  он недолго. Следующим преподавателем, который вел занятия по английскому, был Тимоти Хассал. Это был человек с очень интересной биографией. Родился в Англии, около пятнадцати лет работал в Америке, а к концу жизни переехал в Новую Зеландию. Он привез с собой кучу видеокассет с новостными англоязычными программами, конкурсами, играми типа нашего “Поля чудес” и “О, счастливчик!”. Мы смотрели передачи, пытались вместе со зрителями, сидящими в зале, угадать нужное слово, спорили. Кроме этого, он нам читал лекции о различии британского и американского вариантов английского.  Мы даже играли в такие игры: вы находитесь в Америке, как спросить то-то и то-то, как ответить и т. д.  Если в Англии, к примеру, спрашивают: “Have you got?”, то в Америке: “Do you have?” “Certainly”, — говорят в Англии, “Sure”, — говорят в Америке и т. д.

Но самое ценное, что он привез с собой, — это наброски книги “English for Academic Visitors”. Он дал мне ее прочесть и высказать свое мнение. Речь в книге шла о том, с чем необычным, с точки зрения иностранца, сталкиваются студенты, аспиранты, преподаватели, приехавшие в Англию.  Я назадавал ему кучу вопросов, предложил включить  после каждого раздела контрольные вопросы для проверки усвоения, сделать также перевод диалогов на русский, а в конце книги привести краткие словарики по тематике книги — англо-русский и русско-английский. Он почти со всем согласился.  Работа закипела! На меня были возложены функции по переводу на русский диалогов и по составлению словариков.

Через пару месяцев я нашел издательство, которое заинтересовалось этой рукописью. Но мне хотелось большего — записи на кассеты диалогов из книги с помощью носителей языка. Причем записью в профессиональной студии. С помощью знакомых Хелен, с которыми мы не раз встречались на ее занятиях, я обеспечил добровольных дикторов. Правда, мы с ними договорились об оплате в два приема: сразу после записи и после выхода тиража. Отыскали в университете двух американцев — парня и девушку. Осталось найти студию для записи.

Обзвонив несколько десятков приятелей, я вышел на Радиокомитет на улице Ракова.  Условия там были фантастические!  Обитые войлоком стены без окон, огромные студийные магнитофоны. Кроме того, там была огромная коллекция щумов: шум улицы, шум супермаркета, шум дождя, шум офиса. И много еще других звуковых эффектов для радиоспектаклей.

Звукооператор сразу заметил, что одна из наших англичанок слегка заикается, зато вторая...

Он посмотрел, как выглядит спектр ее  голоса на аппаратуре, и сказал:

— Это либо актриса, либо певица!

— Почему вы так решили? — удивился я.

— Именно такие голоса, проникающие вплоть до... — сказал звукооператор, —  ищут те, кто организует службы секса по телефону. У меня аж все вибрирует от ее голоса. Эх, жалко, что она по-русски ни бельмеса.

В дальнейшем проблем с записью и тиражированием кассет не возникло. Возникли они совсем в другом месте. Издательство, с которым мы заключили договор и выплатили аванс, скрывало от нас типографию, где будет печататься тираж. Мне с трудом удалось выяснить ее адрес. Это было в Парголове. Так вот я  приехал туда и узнал, что они никакого заказа от нашего издательства не получали, хотя те клялись за месяц выпустить весь тираж. Я был просто взбешен. Поехал   в издательство. А там пир стоял горой. Гремела музыка, девицы с размазанной косметикой висли в танце на парнях.  Меня сразу стали тащить за стол. Пили они, похоже, уже неделю и, без сомнения, на наши денежки.

Мы срочно перенесли все материалы в другое издательство, которое нам за две недели выполнило полностью заказ, а с первым  издательством разобралась их служба безопасности.

Так я и перешел от теории к практике.

* * *

За то время, что я перевел десяток романов, посещал курсы, читал англоязычную прессу, я постоянно по-студенчески делал записи новых слов и выражений, идиом, пословиц. Очень часто бывало так, что нужного слова не удавалось найти даже в больших словарях. Потом я понял, почему так происходило. Во-первых, из-за лени составителей словарей. Им лень было менять структуру словаря при переиздании, потому и писали: “Издание 23-е стереотипное”. Это значило, что ассоциативный ряд слов-переводов  при почти всех словарных статьях не изменялся десятки лет, а язык за это время претерпевал существенные изменения. Особенно это касалось разговорных слов и выражений.

А вторая причина состояла в том, что составители словарей, в то время десятилетиями не выезжавшие в страну, язык которой они пытались изложить в своих изданиях (если они вообще хоть раз там бывали), не могли отразить текущие языковые реалии. Представьте себе, как трудно было бы составить словарь русского языка иностранцу-слависту, посетившему нашу страну последний раз во времена Московской Олимпиады 1980 года и пропустившего всю новую терминологию эпохи перестройки и постперестройки!

Так вот  записи эти  у меня копились и ждали своего часа. Тем временем нам пришла идея нестандартного углубления изучения английского языка. Я подъехал в редакцию газеты “Ленинградский университет” и попросил поместить в ней такое объявление: “Семья примет на две-четыре недели студентку или аспирантку из Великобритании или США на бесплатной основе. Bed&Breakfast. Free of charge!”. Дал номер домашнего телефона.