Советские полководцы и военачальники - Владимир Евтихиевич Быстров
Во всех своих начинаниях Каменев неизменно получал деятельную поддержку партийных работников. Особенно близко он сошелся с назначенным в декабре 1918 года членом РВС фронта Сергеем Ивановичем Гусевым. Оба они удачно дополняли друг друга. Каменева поражала способность Гусева быстро разбираться в военных вопросах и обеспечивать их решение партийно-политическими мероприятиями, его умение располагать к себе людей. Однажды, неожиданно для себя, Сергей Сергеевич разоткровенничался и рассказал Гусеву о своем беспокойстве о семье. Сергей Иванович нашел нужные, тактичные для такого случая слова. И хотя ничего конкретного Гусев, разумеется, предложить не мог, Каменев почувствовал некоторое душевное облегчение — так всегда действует искреннее, даже невысказанное сочувствие.
После этого разговора Гусев незаметно для Каменева окружил его еще большим дружеским вниманием. И возможно, забота друга как-то помогла Каменеву переносить тревогу за судьбу своей семьи. Ведь в голове у него роились не лишенные оснований разные мрачные мысли. Пока на Украине хозяйничали немецкие оккупанты, его семье грозили нужда, бытовое неустройство. Но в ноябре 1918 года Советское правительство аннулировало Брестский договор. Пришедшие к власти на Украине буржуазные националисты объявили войну Советской России. Зная высокое положение Каменева в Красной Армии, они, конечно, могли расправиться с его семьей. К счастью, им было не до того. В начале февраля 1919 года Красная Армия освободила Киев. Первым об этом сообщил Каменеву Гусев.
— Телеграфируйте Наркомвоенмору Украины Подвойскому, — предложил он. — Он найдет вашу семью.
И действительно Подвойский живо откликнулся на просьбу Каменева, разыскал его семью, снабдил ее всем необходимым и отправил в Симбирск, где помещался штаб Восточного фронта.
Семья Каменевых разместилась в трех комнатах верхнего этажа небольшого двухэтажного особняка. В четвертой комнате жил Гусев. Варвара Федоровна сразу же заявила ему:
— Питаться будете с нами. И, рассмеявшись, добавила:
— Тогда и Сергей Сергеевич чаще будет дома. Не может же он обрекать вас на голодовку.
Штаб фронта располагался близко, и Каменев ходил домой пешком. Однажды этим попытался воспользоваться враг — на командующего Восточным фронтом было организовано покушение. Наталья Сергеевна Каменева в своих воспоминаниях рассказывала:
«Поздней морозной зимней ночью мы с матерью долго стояли на балконе. Наконец вдали у сквера показались Сергей Сергеевич и двое его сотрудников. Отец шел своим четким, военным шагом… И вдруг тишину разорвал выстрел. С балкона мы увидели человека, который бежал прямо на отца, стреляя из револьвера. Выстрелы, беспорядочные и поспешные, следовали один за другим». Покушавшемуся удалось скрыться, не причинив Каменеву вреда. За ужином, отвечая на взволнованные упреки дочери (мог, мол, побежать или ускорить шаг), Сергей Сергеевич заметил:
— Очень эффектно выглядел бы галопирующий командующий.
— Могли бы лечь на снег, — заметил подошедший к ночному ужину Гусев. — Даже должны были лечь. Престижа командующего фронтом это не умалило бы.
Каменев почувствовал в словах и в голосе друга осуждение: то, что казалось проявлением выдержки и хладнокровия, выглядело теперь чуть ли не юнкерской бравадой. А Гусев говорил уже о другом:
— Вообще же — это своего рода аттестация. Значит, отмечают вас враги революции, считают опасным для себя и полезным для Советской власти… А за обеспечением вашей личной безопасности придется мне проследить самому.
Обдумывая дальнейшие задачи войск фронта, Каменев все больше склонялся к мысли о необходимости создания специальной группы армий для окончательного освобождения Урала от колчаковских войск и последующего наступления на Туркестан, 5 марта такая группа, названная Южной группой, была создана. В ее состав первоначально были включены 4-я и Туркестанская армии. Командовать группой было поручено командующему 4-й армией М. В. Фрунзе.
Однако противнику удалось опередить советские войска. 4 марта армии Колчака перешли в общее наступление. Оно являлось составной частью тщательно разработанного комбинированного похода империалистических интервентов и внутренней контрреволюции против Республики Советов. Главной его силой были войска Колчака, реорганизованные и оснащенные с помощью США, Англии и Франции. Вооруженные, как говорится, до зубов, по последнему слову военной техники, они смогли преодолеть героическое сопротивление советских войск: полчища белогвардейцев прорвали оборону Восточного фронта и за короткое время захватили огромную территорию. Передовые отряды колчаковцев находились в 60 километрах от Казани и Самары.
Складывалась реальная угроза соединения войск Колчака с войсками Деникина, опасность прорыва белогвардейцев в центральные районы республики. Поэтому Каменев вынужден был ограничить задачу Южной группы «прочным обеспечением Уральской и Оренбургской областей», то есть прикрытием южного фланга Восточного фронта от попыток колчаковских войск прорваться на юг.
Действовала Южная группа весьма активно, нанося противнику большой ущерб. Касаясь операций 4-й армии, Каменев 18 марта в разговоре с Фрунзе по прямому проводу заявил: «Работа вашей армии превзошла все ожидания». И с горечью добавил: «Единственная светлая страница нынешних дней фронта».
И действительно, противник повсеместно наступал. В стане врага предвкушали быструю победу. 12 апреля Колчак дал директиву сбросить советские войска в Волгу и захватить переправы на ней. 17 апреля глава французского правительства Клемансо от имени держав Антанты провозгласил наступление войск Колчака «походом на Москву».
Обстановка сложилась крайне тяжелой: Восточный фронт вновь стал главным фронтом, где решалась судьба революции. Боевой программой действий Коммунистической партии по мобилизации сил на перелом в борьбе с Колчаком явились написанные В. И. Лениным «Тезисы ЦК РКП (б) в связи с положением Восточного фронта», В них содержался глубокий анализ положения Советской Республики, сложившегося в результате наступления колчаковских войск, излагалась политическая и стратегическая задача — разгромить Колчака. «Надо напрячь все силы, — говорилось в тезисах, — развернуть революционную энергию, и Колчак будет быстро разбит. Волга, Урал, Сибирь могут и должны быть защищены и отвоеваны»[4]. Вместе с тем Ленин указывал, что одна из задач наступления войск Колчака состояла в отвлечении наших сил «с Южного фронта, чтобы дать оправиться остаткам белогвардейских южных отрядов и петлюровцам». Учитывая этот замысел противника, Ленин сформулировал четкую задачу: «Ни одного полка, ни одной роты не возьмем мы с Южного фронта. Для Восточного фронта мы соберем новые армии, и для этого объявлена нами мобилизация»[5].
Хотя, казалось, и привык уже, но и теперь Сергей Сергеевич с изумлением отмечал поразительную способность Коммунистической партии мобилизовывать массы. На Восточный фронт прибывало все больше эшелонов с пополнением, оружием
