Рейнгард Шеер - Германский флот в Первую мировую войну

Предполагалось совершить поход в Хуфден, чтобы потревожить конвойное сообщение между Голландией и Англией, на пути из Роттердама в устье Темзы. Несмотря на то, что тем временем была уже начата (1 февраля) неограниченная подводная война, наши подводные лодки не имели возможности приблизиться к этому конвою. Ночью им трудно было выйти на позицию, особенно в тех случаях, когда пароходы шли под охраной, а днем подводным атакам препятствовали мелкие глубины, когда конвоирующие корабли применяли противолодочные бомбы. При краткости всего перехода, который мог к тому же уложиться в пределах одной ночи, на этом торговом пути пароходам не грозило никакой иной опасности, и было замечено, что судоходство в этом районе вновь ожило. Наши легкие боевые силы должны были проникнуть до линии банки Шоувен — Галлопер, произвести ночной поиск в Хуфдене и после этого, в 6 ч., отойти в северном направлении на соединение с главными силами. Флот Открытого моря в составе I, III и IV эскадр в 6 ч. должен был находиться у Браун-банки, для чего ему надлежало выйти из Яде накануне этого дня, в 14 ч. 30 мин. Считалось, что с этого момента и до наступления темноты наше продвижение не должно было быть замечено неприятелем. Внезапность являлась в этом случае залогом успеха. Ночной поиск надлежало произвести в пределах всего Хуфдена. В распоряжение командующего боевыми разведывательными силами, которые должны были идти впереди главных сил, поступали I, II и IV разведывательные группы и [303] сверх того два легких крейсера и двадцать два миноносца. С учетом большого числа кораблей, назначенных для выполнения операции, необходимо было дождаться светлой ночи, чтобы корабли не мешали друг другу и вообще, чтобы они могли пользоваться свободой действий при задержании пароходов.

Командование флота, при всей своей самостоятельности в вопросе о разработке оперативных планов, придерживалось правила сообщать о них Адмирал-штабу. Это было необходимо уже по той причине, что мы могли своевременно получить дополнительные важные указания из этого главного центра сосредоточения всех сведений. В данном случае было очень важно получать еще какие-либо сведения о голландско-английском торговом судоходстве. Сделанное в моем оперативном приказе замечание о том, что поход состоится также и в случае невозможности произвести предусмотренную планом воздушную разведку, послужило поводом к немедленному возражению со стороны кайзера. Таким образом, возможность осуществления операции в это раннее время года, изобилующее штормами, ставилась под большое сомнение, и, после того как намеченный планом срок истек, летная погода фактически уже не имела для нас значения, и план наш рухнул.

Хотя я и изложил после этого в докладной записке кайзеру соображения об осуществимости моего намерения и убедительно просил снять ограничение, однако мне было сообщено решение, согласно которому отданное распоряжение должно было оставаться в силе.

Когда выносилось это постановление, начальник Адмирал-штаба не отстаивал точку зрения флота с достаточной настойчивостью, которая рассеяла бы опасения верховного командования. Чувствовалось, впрочем, что основная точка зрения верховного командования была такова, что теперь, когда конечный успех целиком ставился в зависимость от исхода подводной войны, не должно было иметь места какое бы то ни [304] было уклонение от намеченного пути, заключавшегося в оказании поддержки подводным лодкам. По существу эти рассуждения следовало бы признать правильными, поскольку всегда еще могли возникнуть обстоятельства (как, например, в случае потери опорного пункта подводных лодок во Фландрии), когда флоту пришлось бы приступить к действиям, для которых он должен был быть готов выйти в море в полном составе. Но в противовес этому надо было учитывать также и то воодушевляющее действие, которое оказывало каждое успешное боевое выступление на настроение личного состава флота.

Особого спокойствия в 1917 г. во флоте не наблюдалось, хотя и особых видимых успехов в его деятельности также не усматривалось. Они нашли себе отражение лишь в ходе подводной войны, потому что действия флота проявлялись теперь уже главным образом в поддержке этой войны.

Для того чтобы подводная война могла оказать влияние на экономику Англии, необходимо было, чтобы нашим лодкам удавалось целыми и невредимыми попадать в районы операций и возвращаться в порт. Для этого приходилось преодолевать в Северном море сильное противодействие со стороны неприятеля. Оно проявлялось в самой разнообразной форме. Мы знаем из уст адмирала Джеллико, что только лишь в начале 1917 г. он предназначил для закупорки Германской бухты 100 000 мин; к тому же очень скоро нам пришлось познакомиться с их действием. Пояс минных заграждений, протянувшийся дугой от Тершелинга до Хорнс-рифа, все более уплотнялся. В то же время англичане стали вести усиленное наблюдение за деятельностью наших искателей мин и тральщиков, и очень часто выполненная в течение дня работа оказывалась напрасной, так как ночью на проложенном нами проходе через заграждения ставились новые мины. Поскольку неприятель ставил концентрическими дугами новые заграждения к W от ранее выставленных линий, постольку район работы наших миноискателей все более выдвигался вперед. К сожалению, нам ни разу не удалось [305] застать за работой неприятельские заградители, которые, как правило, выполняли операции под покровом темноты, поскольку подводные лодки для постановки мин не применялись.

Я припоминаю, что однажды, после возвращения одного из наших подводных заградителей, мне говорили, что в этот поход лодка поставила свою двухтысячную мину. Сколько препятствий ей пришлось преодолеть, чтобы проделать подобную работу! Поход крейсера «Хэмпшир» был предпринят в сильный шторм в уверенности, что в подобную погоду в районе к W от Оркнейских островов едва ли надо считаться с минами или с иной опасностью со стороны подводных лодок, тем не менее наша подводная лодка держалась в море и воспользовалась именно дурной погодой, чтобы поставить мины, жертвой которых стал этот крейсер. В свою очередь и нам неоднократно приходилось замечать, что после штормовых дней, в течение которых деятельность миноискателей должна была прерываться, обнаруживались новые мины именно на тех местах, которые непосредственно перед наступлением дурной погоды были протралены. Деятельность наших минных заградителей затруднялась тем, что им приходилось ставить свои мины вплотную к английским берегам, или у входов гавани, где наблюдение и меры противодействия, естественно, были во много раз действительнее, чем в открытом Северном море. Здесь, в расстоянии 100 миль от Гельголанда, нам приходилось внимательно следить за тем, что могло произойти в ночную пору на всем протяжении зоны, протянувшейся по дуге окружности от восточных берегов Фрисландии до Ютландии. Большое удаление, на которое выдвинулись работы тральщиков, заставляло придавать им сильную охрану, чтобы они не подвергались внезапному нападению со стороны неприятельских истребителей, которым тральщики значительно уступали как в отношении скорости хода, так и по силе вооружения. Англичане предприняли несколько попыток произвести внезапное нападение, но это делалось до такой степени вяло, что [306] до сих пор еще наши тральщики отделывались ничтожными повреждениями и потерями. Неприятельские миноносцы после открытия по ним огня каждый раз очень скоро отказывались от преследования. Однако не следовало полагаться на то, что тральщикам и впредь удастся так легко выходить из опасного положения. Чем неприятнее становилось в Англии ощущение от действия подводной войны, тем больших усилий с ее стороны следовало ожидать к предотвращению подводной опасности во всей ее совокупности и в чем бы она ни выражалась. Действительную поддержку нашим тральщикам могли оказывать только наши легкие крейсера, по силе артиллерийского огня превосходившие английские эскадренные миноносцы. Миноносцы придавались к ним только в таком количестве, какое считалось необходимым для противолодочной охраны. При желании поручить охрану тральщиков миноносцам для этого пришлось бы выделить такое большое число их, что это было бы несовместимо с объемом прочих заданий.