Федор Раззаков - Леонид Филатов: голгофа русского интеллигента

Несмотря на все сложности, мне было комфортно все равно, потому что было очень интересно работать… Кино – это все же другое искусство, нежели театральное, и требует совершенно других приемов. Поэтому такая вольность, которая была для меня в «Избранных», как бы естественна для кино. Если снимают театральную сцену, я знаю, что мне будет очень сложно, но я понимаю ее движение, развитие. У Соловьева то, что сейчас снимают, – это капелька в общем море, которая займет свое место, маленький камушек. И моей задачей становится биологическая необходимость упраздниться до уровня этого камушка и понимать ровно столько, сколько сейчас нужно понимать. Придерживаясь какой-то линии, но зная, что картина Сережей может быть смонтирована и задом наперед, и как угодно, я должен как бы самоупраздниться, слушать его, пытаться выполнить то, что сейчас необходимо. Мне не нужно вникать в его замыслы. Есть другие режиссеры, и там уже по-другому…»

Стоит отметить, что съемки в этом фильме едва не расстроили отношения Филатова с Ниной Шацкой. Как мы помним, в картине было несколько эротических сцен, которые по советским меркам считались очень смелыми. И очень скоро об этом стало известно всей столичной актерской тусовке. Люди судачили о том, что Соловьев снимает чуть ли не откровенную порнографию, а Филатов так этим увлекся, что закрутил роман со своей колумбийской партнершей Ампарой Грисалес. Естественно, эти слухи дошли до ушей Шацкой. Она хорошо знала Филатова и не верила этим слухам, однако в глубине души все-таки засел червь сомнения, который чуть ли не ежедневно точил ее изнутри: «А вдруг?..» И однажды, устав бороться со своими сомнениями, она позвонила по международному телефону в Колумбию и спросила у Филатова напрямик: это правда? И немедленно услышала в ответ возмущенный голос актера: «Нюся, ка-а-ак я мо-о-ог!..» В итоге проблема была немедленно снята. И когда в конце июля съемочная группа вернулась в Москву, в аэропорту Филатова встречали его близкие: Нина Шацкая и ее сын Денис. С этого момента и следует отсчитывать период, когда они стали по-настоящему единой семьей – стали жить вместе.

Тем временем съемки «Избранных» продолжились, теперь уже в павильонах «Мосфильма». Они длились до 19 августа. Затем два месяца шли монтажно-тонировочные работы. Был и один день досъемок: 23 сентября досняли эпизод «в офисе американца Мьюира».

В эти же дни, в августе, на экраны страны вышла картина «Ярослав Мудрый», где Филатов играл воеводу Твердислава. Роль хотя была и не главная (все эпизоды с его участием относились ко второй серии), но это была роль из разряда героических. Поначалу герой Филатова выказывает строптивость, несправедливо критикуя Ярослава Мудрого, но в итоге совершает подвиг: под видом друга проникает в лагерь печенегов и заманивает их на штурм Киева, утверждая, что Ярослав с войском покинул город. Твердислав убивает вождя печенегов, но и сам погибает смертью храбрых, пронзенный множеством вражеских стрел.

Однако, несмотря на свою идеологическую значимость, эта роль Филатова осталась практически не замеченной со стороны критики. И вообще тогдашняя центральная печать на удивление мало писала об этой картине (на Украине – больше): это кино было из разряда патриотических и пропаганда его должна была стать делом архиважным. Но засевшие в столичных СМИ западники явно не хотели, как теперь говорят, «пиарить» Ярослава Мудрого – великого государственного деятеля Древней Руси, который сумел разбить печенегов и не «прогнуться» под латинами – Византией. Фильм заканчивался строчками из «Повести временных лет» летописца Нестора, где как раз перечисляются великие деяния Ярослава Мудрого и служат как бы напутствием будущим правителям России. Увы, но уже спустя три года после выхода фильма «Ярослав Мудрый» на всесоюзные экраны к руководству страны придет человек, который пустит по миру все, что было сделано до него его предшественниками, и позволит нынешним «печенегам» и «латинам» победить.

Между тем роль Твердислава, уместившаяся всего в 8 съемочных дней, не стала заметной вехой в биографии актера Филатова. Совсем другое дело – роль барона Б.К. в фильме «Избранные», которая мало того, что являлась центральной, но была и драматургически лучше выписана. Там было гораздо больше возможностей сыграть не голую схему, а по-настоящему полнокровную роль. Сыграв ее, Филатов в очередной раз докажет публике, что способен играть не только обаятельных плейбоев, лихих авантюристов и умных преступников, но и таких вот противоречивых личностей, как этот немецкий барон, за внешним лоском которого скрывается мелкая и подлая душонка. Вдобавок к чувству творческого удовлетворения от соприкосновения с такой ролью актер получил и хорошую финансовую поддержку, удостоившись самого высокого в своей тогдашней киношной карьере гонорара: 3110 рублей. Самое интересное, что большую часть этих денег актер просадил еще в Колумбии, причем истратил их не только на сувениры, но и на угощения, которыми он потчевал своих коллег по работе.

Стоит отметить, что режиссер фильма Сергей Соловьев удостоился чуть меньшего гонорара – 3014 рублей. Причем он просил руководство увеличить ему вознаграждение в связи с тем, что вместо одной серии снял целых две. Однако руководство заявило, что лишний метраж он снял по собственной воле и даже вопреки желанию партнеров по съемкам – колумбийцев. Тогда Соловьев пошел иным путем: попросил увеличить ему гонорар за сценарий до 8 тысяч рублей (до этого он получил вдвое меньше). Руководство «Мосфильма» пошло ему навстречу и ходатайствовало перед Госкино об удовлетворении этой просьбы. Но во главе советской кинематографии сидели не дураки. Там понимали, что режиссер явно хочет убить сразу двух зайцев: сняв фильм с «фигой», отхватить за него еще и максимальную ставку. Так тогда поступало большинство деятелей советского искуства, которые считали нечто вроде доблести – обвести вокруг пальца госчиновников. Правда, это не всегда удавалось. Вот и Соловьеву не повезло.

Несмотря на ходатайство руководителей «Мосфильма», Госкино отказалось увеличивать Соловьеву гонорар за сценарий в связи с тем, что «подобная оплата установлена только за экранизации произведений, отражающих советскую действительность». Думаете, история на этом закончилась? Как бы не так. Соловьев и «Мосфильм» делают еще один заход – спустя месяц после первого. В новом ходатайстве используется, казалось бы, беспроигрышный аргумент: в нем отмечается, что режиссер заслужил увеличенный гонорар за то, что «сценарий освещает важные политические моменты». Но и эта хитрость не проходит: Госкино стоит на своем решении непоколебимо. В итоге просьба режиссера так и осталась неудовлетворенной.