Ирина Кнорринг - Золотые миры.Избранное

20/ XII, 1924

«Догорая, лампады меркли…»

Догорая, лампады меркли,В темноте уставая мерцать.Вы вошли в полутёмную церковь,Чтобы шёлковым платьем шуршать.

Вы вздыхали, и губы шепталиУ загадочных строгих икон,Для того чтобы все увидалиВаш красивый земной поклон.

И какая бездна проклятий,Едкой злобы и гнусных фразВ этом скромном опущенном взглядеВаших светлых мигающих глаз!

Не хочу с вами рядом стоять я.Ваш изящный, покорный вид,Ваше тёмно-шуршащее платьеНе по-Божьему говоритВаша свечка перед распятьемНеправдивым огнём горит.

20/ XII, 1924

«Меня гнетут пустые дни…»

Меня гнетут пустые дниПод серым дождевым навесом,И тайно мысль меня манитВ туман таинственного леса,

Где блещет ярко, как свеча,Сверкающей луны осколок,Где чёрной бахромой торчатЗубчатые верхушки ёлок,

Где златоглавый монастырьВесь полон светлым перезвоном,Туда, где стонет птица Вирь,Сливаясь с ворохом зелёным,

Где в зачарованных снегахСтоит изба на курьих ножкахИ дремлет старая ЯгаУ освещённого окошка,

А на заборе черепаГлядятся в ночь огнём палящим,И чуть заметная тропаНеотвратимо манит в чащу.

А дальше — тихие скитыИ перезвоны колоколен,Где не боятся темноты,Где день печален и безболен…

Там, не считая тихих дней,Забыть себя, забыть о мире,И слушать древний звон церквей,И шум сосны, и песни Вири.

30/ XII, 1924

«Бери меня! Целуй! Замучай!..»

Бери меня! Целуй! Замучай!Смотри в глаза, смотри смелей!О, позабудь тот странный случайУже давно минувших дней.

Раздень меня! Что хочешь, делай.Я для тебя добра и зла.Я душу вырвала из тела,Безумьем совесть залила.

Лишь полюби меня раздетой,Униженной и смятой тут.А после не глумись над этой,Над самой лучшей из минут.

30/ XII, 1924

«С Новым Годом, дожди и туманы…»

С Новым Годом, дожди и туманы,Опостылевший, мокрый Сфаят!С Новым Годом, далёкие страны,Где найду я потерянный клад.

Пусть и вся наша скучная повестьСтанет яркой, как день, с этих пор.С Новым Годом, проклятая совесть,Неотвязный педант-гувернёр!

1/ I, 1925

«За тяжёлой занавеской…»

За тяжёлой занавескойХорошо грустить.Машинально арабескиНа столе чертить.

Думать, что на вольной волеШумно и светло,Что бушует ветер в полеИ стучит в стекло.

Тихий дождь тоску наводитСкучен сон бытья…Друг мой, в жизни всё проходит,И любовь моя.

7/ I, 1925

Мамочке («Ты, как призрак, встала предо мной…»)

Ты, как призрак, встала предо мной,Я сквозь сон тебя лишь угадала.Белая, с мигающей свечой,Надо мной ты, тихая, стояла.

Крепкий сон и крепкая тоска —Всё слилось с твоей улыбкой милой.Я спала. И бледная рукаНадо мной задумчиво крестила.

7/ I, 1925

Портрет («Старая, как мир, старушка…»)

Старая, как мир, старушка,День-деньской с утра ворчит,Косо смотрит на игрушки,На весёлые лучи.

Звонкий шум ей режет ухо,Яркий свет глаза слепит.Смотрит холодно и сухо,Неохотно говорит.

Надоел ей мир лукавый,Опостылела земля.Ноют хрупкие суставы,Кости старые болят.

Лишь порой сверкнёт, как знамя,Как неотвратимый бред,Что за хмурыми плечамиТолько восемнадцать лет.

Но сильны, сильны отравы,Вечно стар ленивый взгляд.Ах, болят, болят суставы,Кости старые болят.

7/ I, 1925

Трепет

I. «Старая, как мир, старушка…»

Как тяжесть страшного недуга,Тоска всё шире и темней.Тебя, неведомого друга,Опять я видела во сне.

Пусть страшен день и ночь тревожна,Ведь в жизни — пусто и темно,Душа, в тоске о невозможном,Всё чаще просится на дно.

И всё сильнее запах тленьяОт комьев вспаханной земли.И, как безумные виденья,В даль уползают корабли.

И всё мучительней и чащеЯ вижу чувственные сны…Ты будешь мне вином пьянящим,Дурманным воздухом весны.

Так что ж? Люби, целуй, замучай,Сотри в моих глазах испуг,И будь мне радостью певучей,Загадочный далёкий друг!

II. «О том, что было, и о том, что будет…»

О том, что было, и о том, что будет,Я долго думаю, пока не сплю.Я верю: где-то есть другие люди,Которых я уж и сейчас люблю.

И жизнь мне даст красивые созвучья,Слова, ещё которых в мире нет,И самый робкий день мой будет лучшеВсех самых длинных и тревожных лет.

И в мыслях о грядущем, о Париже,Душа цветёт и кровь стучит больней…Вот почему я ничего не вижуЗа вереницей однозвучных дней…

III. «Я дала обет молчанья…»