Леонид Токарский - Мой ледокол, или наука выживать

Вся эта история закончилась очень хорошо. Через некоторое время Алексей был назначен начальником участка. Он, конечно, ошибался, что не надо было ехать в Израиль. Именно нас здесь и не хватало! В Израиле можно и нужно добиться справедливости, да и намного проще, чем в России.

Проработав несколько лет, Алексей уволился и перешёл в другое место. Когда прощались, мы посидели вместе, за столом. Малость выпили. С юмором вспомнили наши «магнитофонные похождения». Алексей уже не был таким наивным сионистом, как раньше.

Вскоре после начала моей работы, было принято решение уволить всех англичан. Чак оставался ещё некоторое время руководителем, но потом ушёл и он. Причина этих изменений — высокая себестоимость иностранных специалистов. Нас собрали и объяснили причины и суть решения. Требовалось теперь построить свою собственную систему работы. Мы должны были научиться самостоятельно решать задачи, которые раньше выполняли англичане.

Учитывая, что ни у кого из нас до этого не было опыта самостоятельной работы в авиации, мы начали действовать по системе «мозгового штурма», то есть когда технические решения принимались после взаимного обсуждения и согласия. Такая организация была диаметрально противоположна системе англичан, где каждый функционировал сам по себе.

Мы учились работать, обмениваясь накопленными знаниями Друг с другом. Это были прекрасные годы. В это время нами сделано много интересных проектов. Заказчики Концерна выдвигали иногда совсем сумасбродные идеи. Но поскольку они готовы были платить за проектирование, мы выполняли их волю.

Один из покупателей категорически возражал против пользования пилотами самолётным туалетом. Сам факт передвижения по салону лётчиков хозяина раздражал. Мы вынуждены были спроектировать и разместить в пилотской кабине переносные писсуары. Среди специальных заказов фигурировали золотые пепельницы, хитрые пивные бары, особые багажные помещения для альпийских лыж, дополнительные топливные баки и многое другое. Несколько серьёзных базовых изменений, в конечном итоге, привели к новым модификациям самолёта.

В «Вествинде» приходилось передвигаться, согнувшись из-за низкого потолка. Такова его конструкция. Один из заказчиков, был высокого роста. Особенно его возмущало, что он должен совершать свои малые естественные надобности в сидячем положении. Он считал это унижением своего мужского достоинства и потребовал опустить пол в районе туалета на 27 см. Работа очень сложная. Мы не были уверены, что это технически возможно, так как именно в этом месте проходили по самолёту важные жизненные системы.

Заказчик требовал выполнения этого изменения, поставив даже ультиматум, что откажется от покупки самолёта, если эта работа не будет выполнена. Изменение было оплачена Мы начали проектировать. К нашему собственному удивлению, модификация удалась — все сдвинутые по сторонам системы, работали, и было получено разрешение авиационных властей. Создалась интересная ситуация. В среднем участке пассажирской кабины удалось опустить участок пола так, что пассажир мог стоять, не пригибая головы. Возникла идея раздвинуть по бортам системы по такому же принципу по всей длине кабины. В этом случае, можно будет ходить в самолёте, не сгибаясь. Так появилась на рынке новая уникальная модификация самолёта «WW-1124А». Это был единственный в своём классе самолёт, где пассажиры могли ходить по кабине не пригибая головы, что очень способствовало его маркетингу.

Была ещё одна модификация, открывшая перед нашим самолётом необычные возможности использования. Всё началось с очень неприятного для нас курьёза. Один американец, хозяин завода по производству самолётных антенн, решил купить самолёт такого класса. Он планировал использовать свою будущую машину для двойного действия. Во-первых, в качестве частного летательного аппарата. Во-вторых, как испытательный самолет, для опробования в полёте антенн, производившихся его фирмой. Проблема заключалась в том, что для установки испытываемой антенны требовалось в нижней части корпуса самолёта вырезать сквозное отверстие размером полметра на полметра. В этом месте должна была устанавливаться испытываемая антенна.

По определению, в полёте антенна торчала из нижней обшивки самолёта. На боковой части обшивки, напротив этого отверстия, требовался люк для доступа к монтируемой антенне. Теоретически, такая констелляция в самолёте существовала, это было в районе багажного отделения, где имелась боковая дверь. Проблема состояла только в том, чтобы вырезать «дырку». Теперь попробуем посмотреть на всё глазами авиаконструктора. Это — самое напряженное с точки зрения прочности место самолётной конструкции, располагающееся между крыльями и хвостом. Сечение самолёта в этом сочетании состояло из половины конструкции. То есть, если мысленно разрезать самолёт в месте расположения «дырки» и люка багажного отделения, сечение из эллиптического цельного обруча превращается в полу-обруч с маленьким перешейком между двумя пустотами. Обеспечить такой конструкции требуемую прочность просто невозможно, во всяком случае, подобных примеров известно не было. Существовала реальная опасность катастрофы. Самолёт мог переломиться в опасном сечении. Наш новый заказчик был не дурак и действовал не из сионистских симпатий, когда обратился к нам. Как выяснилось, со своей сумасбродной идеей он объездил весь мир в поисках проектной организации, готовой взяться за подобный проект, но желающих не нашлось. В нашей фирме был такой специалист по маркетингу, который по своей технической неграмотности верил, что строить что-то новое — сложно, а вот вырезать «дырку» — это ерунда. В назначении этого человека на должность специалиста по маркетингу однозначно прослеживается бытующий в Израиле протекционизм, с которым я сталкивался потом многие годы. Получение должности с «выездом за границу» всегда определялось уровнем связей, а не знаниями и умением. По известной пословице «Что страшнее дурака? — Дурак с инициативой!», этот специалист по маркетингу «подмахнул» договор, обязывающий нас выполнить такой проект. Затем он, довольный собой, явился в Концерн за бонусом. Заказчик, как потом выяснилось, оказался ещё умнее и дальновиднее. Он предвидел, что после подписи договора, может последовать отказ в выполнении. Будущий хозяин машины добавил пункт, что в случае нарушения договора или срыва сроков, он получает самолёт в качестве компенсаций, почти бесплатно. В это время руководителем нашей проектировочной группы был назначен Меир, работавший некоторое время в авиационной промышленности США. Меир — великолепный инженер, он также был моим другом. После получения технического задания на проектирование, мы все оказались в шоковом состоянии. Вызвали директора завода. Тот побледнел, когда объяснили ему ситуацию. Наша группа категорически отказалась решать эту техническую задачу. Три дня вокруг нас ходили и уговаривали взяться за выполнение этой работы. Обещали нам золотые горы. Обещали разогнать маркетинг и наказать виновных. Выступил перед нами адвокат Концерна и объяснил сложность ситуации. Мы сдались.