Братья Нобели - Федор Юрьевич Константинов
Подводя промежуточную черту под историей становления товарищества, есть смысл процитировать «Очерки» И. Г. Фукса и В. А. Матишева: «В 1884 г. балаханские промыслы имели уже 5 нефтепроводов с пропускной способностью 200 тыс. пудов нефти в сутки, а к 1890 г. было проложено 25 нефтепроводов общей протяже´нностью 260 верст и производительностью до 1,5 млн пудов нефти с промыслов на заводы, а также морской воды для питания паровых котлов в промысловые районы из Черного Города. По сравнению с гужевым транспортом (в бочках на телегах и арбах) стоимость нефти в конечном пункте ее доставки снизилась в 10 раз. Апофеозом строительства трубопроводного транспорта стал пуск в 1907 г. крупнейшего в то время в мире (833 км) продуктопровода Баку – Батуми. В Батуми Товариществом был построен крупный нефтяной городок и склады».
В Батуми (тогда Батум) помимо строительства городка, складов и домов с комфортными условиями для отдыха рабочих, у Нобелей всю первую половину восьмидесятых годов происходили непрерывные схватки с конкурентами, споры и разногласия братьев друг с другом, столкновения с управляющими товарищества в вопросах распределения капитала и много другого, личного и частного, о чем следует рассказывать отдельно.
Глава пятая
Новое детище «отца динамита»
Ничто не свидетельствовало о том, что он был знаменитостью и очень богатым человеком, и незнакомым людям он нередко казался тусклой, угрюмой и незначительной личностью.
Эрик Бергенгрен[59]
А теперь давайте снова перенесемся в Европу середины 1870-х годов и посмотрим, что же происходило в это время с Альфредом Нобелем.
В целом дела в 1875 году у него шли превосходно. Объемы продаж динамита непрестанно росли во всех странах. Во Франции Поль Барб приступил к созданию нового акционерного общества, а заодно переключился и на другие страны, преобразуя в такие общества растущие как грибы предприятия по производству динамита.
Весной 1875 года Альфреда пригласили в Лондон выступить с докладом на заседание Королевского общества искусств. Это было пусть и не столь престижное приглашение, как, скажем, приглашение в Королевское научное общество, но тоже важный знак подлинно мирового признания. Свой доклад, разместившийся аж на 44 рукописных страницах и удостоившийся серебряной медали Британской академии, Нобель назвал «О современных взрывчатых веществах». Среди прочего он упомянул, что начал активно заниматься проблемой повышения взрывчатого эффекта динамита за счет замены кизельгура на другой абсорбирующий материал.
Рану, нанесенную отъездом Берты Кински, ставшей в 1876 году Бертой фон Зуттнер, он решил залечить давно известным ему способом: погрузившись с головой в работу. При этом настоящей работой Альфред всегда считал не копание в деловых бумагах, не инспекторские поездки на предприятия, проведение переговоров и заключение новых договоров, а именно творческий поиск, проведение экспериментов по проверке новых идей. Говоря попросту, он был бизнесменом поневоле и изобретателем по призванию.
В поисках нового абсорбента, призванного, с одной стороны, удерживать нитроглицерин в безопасном состоянии, а с другой – при детонации давать бо́льшую силу взрыва, чем при впитывании в кизельгур, Альфред Нобель для начала попробовал нитрат целлюлозы – нитроклетчатку или нитроцеллюллозу, известную в России также как ружейный хлопок. Идея была проста: нитроцеллюлоза и нитроглицерин при детонации должны были усилить друг друга и дать нужный эффект. Вместе со своим новым ассистентом Жоржем Ференбахом Нобель приступает к экспериментам, и тут выясняется, что на практике идея не работает: нитроцеллюлоза крайне плохо впитывает нитроглицерин.
И тут произошла та самая случайность, благодаря которой были совершены многие великие открытия и которая по большому счету никогда не бывает случайной, а представляет собой результат упорного труда в сочетании с умением подмечать и анализировать любые неожиданности в ходе научного поиска. Во время очередной серии экспериментов Альфред порезал палец. В то время в таких случаях использовали коллодий – четырехпроцентный раствор коллоксилина (то есть динитрата целлюлозы) в смеси этанола и диэтилового эфира. Это в самом деле было превосходное защитное и дезинфицирующее средство при небольших повреждениях кожи, и неудивительно, что Альфред поспешил намазать ранку именно им.
Ночью он проснулся от боли, снова потянулся к склянке с коллодием и… замер: он вдруг понял, что похожий на густой сироп коллодий как раз и может стать абсорбентом для нитроглицерина. Забыв о боли, Альфред поспешил в лабораторию, чтобы проверить эту идею: налил в колбу коллодий, а затем добавил туда нитроглицерин. Образовалась студенистая масса, которая по идее должна была представлять собой мощную взрывчатку. Так что, когда утром Ференбах явился на работу, Альфред представил ему свое новое изобретение, которое он назвал «гремучий студень» и которое в будущем получит названия «динамитный желатин» и «гелигнит».
Теперь оставалось лишь найти оптимальные пропорции смешивания коллодия с нитроглицерином, но Альфред был настолько воодушевлен своим новым детищем, ему так хотелось рассказать кому-то близкому о новом открытии, что он немедленно отправил письмо с этим известием и образцом «гремучего студня» Людвигу в Санкт-Петербург. Студень в бандероли, разумеется, размазался и пропитал письмо, так что Людвиг, взяв его в руки, автоматически облизал пальцы и, лишь вчитавшись и поняв, о чем речь, в панике побежал мыть руки.
Все это происходило в декабре 1875 года, и хотя Альфред и в самом деле встречал Рождество в одиночестве, оно отнюдь не было таким безрадостным, каким он пытался его представить в письмах к братьям, закутываясь в плащ стареющего романтика. На деле младший из братьев был в те дни просто охвачен творческой лихорадкой, так что ему было ни до поездки в Санкт-Петербург, ни до племянников и вообще ни до кого. Теперь они с Ференбахом работали в лаборатории буквально днем и ночью.
* * *
В начале 1876 года, после серии успешных экспериментов Альфред Нобель мог уже с полной уверенностью заявить, что создал новое взрывчатое вещество, способное успешно конкурировать не только со своим «старшим братом» динамитом, но и с другими известными на тот момент взрывчатками. Людвиг предлагал назвать новинку «нобелитом», но она так и продолжила называться «гремучим студнем» – в том числе и в полученном на нее первом патенте.
Окрыленный успехом Альфред, как в свое время и его отец, начал растрачивать свой изобретательский пыл в любых областях, каких только возможно, – включая и те, о которых имел самое смутное понятие. В Германии он получил патент на консервирование мяса путем добавления химикалий в кровь, во Франции запатентовал автоматический тормоз для поездов, затем задумал создать автомобиль, работающий на нефти…
Заводы по
