Саймон Монтефиоре - Красный монарх: Сталин и война

Неожиданно Рузвельт позеленел, на лице его заблестели капли пота. Его тут же увезли в спальню. Черчилль сказал, что Бог на стороне союзников.

– А черт на моей! – пошутил Сталин. – Черт – коммунист, а Бог – хороший консерватор.

29 ноября Сталин и Рузвельт встретились вновь. Утром Серго Берия доложил Верховному, что обаяние вождя сработало. «Рузвельт всегда высоко ценил Сталина», – вспоминает Серго. Имея такого союзника, Сталин мог надавить на Уинстона Черчилля.

Американский президент предложил создать международную организацию, которая позже станет ООН.

Тем временем американские и британские генералы вели переговоры с Климентом Ефремовичем Ворошиловым. Красный маршал никак не мог понять трудностей переправы через Ла-Манш. Наверное, он думал, что это то же самое, что форсирование спокойной реки на плотах.

Черчилль был единственным британским премьер-министром, носившим военную форму. Перед следующим заседанием он надел голубой мундир офицера Королевских ВВС с крылышками на лацканах для того, чтобы провести торжественную церемонию празднования победы под Сталинградом.

В 3.30 дня три делегации в полном составе собрались в зале посольства Великобритании. Последними появились высшие руководители, Большая тройка. В почетном карауле стояли британские пехотинцы, вооруженные винтовками с примкнутыми штыками, и солдаты НКВД в голубой форме с красными петлицами и автоматами на ремнях. Оркестр исполнил государственные гимны трех стран. После того как стихла музыка, в зале наступила тишина. Затем офицер в форме британских гвардейцев подошел к огромному черному ящику, стоящему на столе, и открыл его. В нем на темно-красном бархате лежал сверкающий меч. Офицер взял оружие и торжественно передал Черчиллю. Премьер, крепко держа меч обеими руками, повернулся к Сталину.

– Его Величество, король Георг VI, повелел мне вручить вам для передачи городу Сталинграду этот почетный меч. На его лезвии выгравирована надпись: «Подарок короля Георга VI людям со стальными сердцами – гражданам Сталинграда – в знак уважения к ним английского народа.

Черчилль сделал шаг вперед и вручил меч Сталину. Верховный главнокомандующий долго держал его в руках, затем со слезами на глазах поднес к губам и поцеловал. Сталин был искренне тронут королевским подарком.

– От имени граждан Сталинграда я хочу выразить свою глубокую благодарность за подарок короля Георга VI, – ответил он тихим хриплым голосом.

Он подошел к Рузвельту и показал ему меч. Американец прочитал надпись и кивнул.

– Действительно, у них стальные сердца, – сказал Рузвельт.

Потом Сталин протянул меч Ворошилову. Маршал неловко принял подарок и уронил его на пол. Послышался громкий лязг. Отважный кавалерист, сотни раз бросавшийся в атаку, размахивая шашкой, ухитрился внести элемент фарса в одно из самых торжественных событий карьеры Сталина как международного лидера. Его ангельски-розовые щеки покраснели и стали пунцово-алыми. Он неловко нагнулся и поднял меч. Верховный, как заметил Хью Ланги, раздраженно нахмурился, затем холодно улыбнулся. Лейтенант НКВД унес меч, держа его перед собой на вытянутых руках.

Сталин, должно быть, приказал Ворошилову извиниться. Климент Ефремович догнал Черчилля и подозвал Ланги, чтобы тот переводил. Все еще красный от смущения, он пробормотал слова извинения. Потом, словно собравшись с духом, внезапно пожелал Черчиллю счастливого дня рождения, который был завтра.

– Желаю вам прожить еще сто лет и сохранить задор и бодрость, – сказал маршал Ворошилов.

Черчилль поблагодарил за поздравление и прошептал Ланги:

– Не слишком ли рано он поздравляет? Не иначе как набивается на приглашение.

Затем лидеры Большой тройки вышли наружу. Там были сделаны знаменитые фотографии, которые знают во всем мире.

После короткого перерыва участники конференции собрались за круглым столом на следующее заседание. Сталин, как всегда, постарался прийти последним. Американцы и британцы уже расселись и приготовились к работе. Зоя Зарубина, дежурившая снаружи, получила какое-то задание и вбежала в дом. Бегом спускаясь по лестнице, она впопыхах врезалась в чье-то плечо. К своему ужасу, девушка обнаружила, что столкнулась с самим Сталиным. «Я замерла и стала по стойке смирно, – вспоминала она. – Я боялась, что меня расстреляют на месте». Сталин никак не отреагировал на неожиданную встречу. Он и Молотов молча прошли мимо. Ворошилов же, всегда относившийся к молодежи с добротой, ласково потрепал ее по руке и сказал:

– Все в порядке, девочка, все в порядке.

Сталин постоянно курил и рисовал красным карандашом в блокноте волчьи головы. Он всегда сохранял полное хладнокровие, редко жестикулировал и еще реже советовался с Молотовым и Ворошиловым. Верховный главнокомандующий продолжал давить на Черчилля и требовать скорейшего открытия Второго фронта.

– Британцы по-настоящему верят в операцию «Оверлорд» или они говорят это только для того, чтобы успокоить русских? – как-то поинтересовался Верховный. Когда ему сказали, что союзники еще не решили, кто будет командовать операцией, вождь проворчал: – Тогда из всех этих операций ничего не получится. Советский Союз попробовал совместное управление и понял, что оно неэффективно. Решения всегда должен принимать один человек.

Препирательства продолжались. Уинстон Черчилль упорно отказывался называть конкретную дату высадки английских и американских войск во Франции. В конце концов Иосиф Виссарионович неожиданно для всех встал и повернулся к Молотову и Ворошилову.

– Давайте не будем тратить наше время напрасно, – холодно сказал он. – У нас много дел на фронтах.

Франклину Рузвельту удалось успокоить рассердившегося союзника.

Вечером того же дня банкет дал Сталин. Ужин прошел в чисто советском стиле. Столы ломились от еды. Вождь пил мало. Он не упускал случая уколоть Черчилля. Франклину Рузвельту эти шутки, похоже, нравились. Сталин с усмешкой сказал: он рад, что Черчилль не либерал, поскольку слово «либерал» в словаре большевиков – самое страшное ругательство. Потом Сталин решил проверить стойкость британца и пообещал расстрелять от 50 до 100 тысяч немецких офицеров. Черчилль был в ярости. Он опрокинул свой бокал. По скатерти растекся коньяк.

– Подобное отношение к пленным противоречит нормам британского правосудия, – проворчал он. – Британский парламент и народ никогда не поддержали бы казнь честных людей, которые сражаются за свою страну.

Рузвельт с улыбкой предложил компромисс – расстрелять только 49 тысяч человек. На банкете присутствовал и Элиот Рузвельт, недалекий сын американского президента. В этот момент он вскочил на ноги и пьяно пошутил, заметив, что не понимает, о чем спор.