Виктор Савченко - Авантюристы гражданской войны: историческое расследование

Уже в 1903 году двадцатичетырехлетний Борис Савинков становится заместителем руководителя террористической Боевой организации эсеров и руководителем Московского отдела организации. Он готовит убийства министра внутренних дел В. Плеве и московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича Романова. По мнению В. Орлова, Борис Савинков принял участие в 27 террористических актах.

Однако «творя» террор, Савинков испытывает серьезные сомнения и разочарования... Он пишет жене, что хочет «забыться, то есть не думать, а если нельзя не думать, то хоть не чувствовать, что было». Кошмары преследуют его, расшатывая наследственно больную психику.

Борис Савинков, он же Павел Иванович (партийная кличка), с юности стал асом конспирации. При большом количестве провокаторов в партии он сумел выстоять и своей железной волей сплотить боевое ядро террористов. Он обладал даром убеждения, но порой терял ощущение реальности и тогда чувствовал себя пророком, вершителем судеб.

Кроме «пули» партии, он стал еще и «пером» партии эсеров. По предложению Азефа, Савинков написал устав Боевой организации, усиливший независимость боевиков от ЦК партии эсеров. [258]

Савинков писал, что Азеф «занимал положение капитана корабля, я старшего офицера, именно я сносился со всеми товарищами, был с ними в непосредственном общении, со многими в тесной дружбе. Он (Азеф. — Авт.), если так можно выразиться, из своей каюты не выходил, отдавал приказы через меня, вел организацию через меня. Уже поэтому он не мог иметь никакого идейного влияния».

Писатель Куприн позже скажет, что на Савинкова пошел «лучший материал, из которого лепятся авантюристы и конкистадоры: звериная находчивость и ловкость, глазомер и равновесие, великое шестое чувство — чувство темпа, столь понимаемое и чтимое людьми цирка, холодное самообладание наряду с почти безумной смелостью; редкая способность обольщать отдельных людей и гипнотизировать массы; интуитивное умение разбираться в местности, в людях и в неожиданных событиях... излучаемой им жизненной энергии, наверное, хватило бы на тысячу человеческих существований...». Андрей Белый записал по поводу террориста Савинкова: «Таки смелость!»

В 1905 году, в разгар первой российской революции, Савинков был кооптирован в ЦК партии эсеров. А в мае 1905 года, приобретя большую партию револьверов, он по бельгийскому поддельному паспорту выехал в Россию. Цель поездки — убийство киевского генерал-губернатора Клейгельса. Однако провести этот теракт ему не удается...

Уже в сентябре 1905 года Савинков узнает, что его руководитель Азеф — агент полиции. Однако Азефу тогда посчастливилось вывернуться, оправдаться, а к смерти за провокаторство эсеры приговорили Н. Татарова. Организатором убийства провокатора стал Савинков. Удивляет слепота Савинкова, который до декабря 1908 года не хотел верить в предательство Азефа.

После царского октябрьского манифеста Савинков продолжал настаивать на продолжении террора, вопреки мнению многих лидеров ЦК эсеров. Тогда многие посчитали, что манифест даровал политические, свободы и заложил основы для строительства демократии. Но Савинков увидел тогда в манифесте только тактический маневр царизма. В ноябре 1905 года на заседании ЦК его не поддержал никто, и эсеры приняли решение прекратить террор и распустить Боевую организацию. [259]

В конце 1905 года Савинков действовал в петербургском подполье и был членом Боевого комитета по подготовке вооруженного восстания в столице, руководил столичной военной организацией эсеров. Савинков тогда настаивал на разделе партии на партию агитации и партию террора.

В 1906 году вместе с Азефом он воссоздает Боевую организацию и готовит террористические акты против министра внутренних дел П. Дурново и московского генерал-губернатора Ф. Дубасова. Однако провокатор Азеф срывает эту подготовку.

Непримиримость, огромная энергия, жажда борьбы, приключений, склонность к романтической авантюре толкали его на путь террориста-профессионала. В мае 1906 года Савинков был арестован в Севастополе при подготовке покушения на адмирала Г. Чухонина — главнокомандующего Черноморским флотом. За два дня до военно-полевого суда, исход которого мог быть только один — виселица, он бежит из тюрьмы. Через Румынию и Венгрию добирается до Франции...

После серии неудач и провалов Савинков, разочаровавшись в терроре, выступает за обновление тактики и стратегии партии. Но теперь, после разгона Первой Государственной Думы царем, ЦК эсеров, напротив, решило перейти к террору и подготовить покушение на министра внутренних дел Петра Столыпина.

Из-за разногласий с руководителями эсеров и неудач по созданию нового «Летучего боевого отряда» в октябре 1906 года Савинков уходит с поста одного из руководителей террора. Боевая организация эсеров, отказавшись работать под руководством ЦК, прекращает свое существование в конце ноября 1906 года. На эсеровском съезде Савинков выразил свое возмущение действиями ЦК, который не доверял Боевой организации и игнорировал мнения боевиков.

Но одной из главных подспудных причин расхождений ЦК и боевиков были денежные вопросы. Террористы очень дорого обходились казне партии. Деньги прилипали к рукам Азефа, который не стесняясь разорял партийную казну, используя ее для личного обогащения. Только за полтора года (1904–1906) Азеф «вынул» из кассы Боевой [260] организации и ЦК около 250 тысяч франков (около 80 тысяч рублей золотом).

Интересно, что и «верхушка» боевиков — Савинков и другие — транжирили «на себя» до 500 рублей в месяц каждый, что составляло тогда огромную сумму. Савинкова часто обвиняли в «барском» положении в партии и в «кавалергардских замашках». Он сам признавался, что для себя он покупал все самое дорогое и не экономил в тратах. Он играл в казино и на тотализаторе, прожигал жизнь в ресторанах... Эта привычка широко жить на партийные «деньги от политики» осталась у Савинкова на всю жизнь.

Согласно «отчетности» убийство Плеве стоило организации 29 тысяч рублей... Словом, эсеры были люди не бедные! Их кровавая «работа» была еще и их «бизнесом».

Всем на удивление, бывший «атаман террористов» выступил с осуждением бесперспективных, антигуманных методов террора и решил навсегда отказаться от «участия в безнадежном предприятии». В 1907 году он фактически порывает с партией эсеров. Одной из причин выхода из партии был серьезный кризис в рядах эсеров, в связи с разоблачением провокаторской роли Азефа.

В 1906–1907 годах Азеф и Гершуни стремились скомпрометировать Савинкова, утверждая, что после нахождения в камере смертников он уже опасался «за свою голову» и страх заставил его отойти от террора. Савинкова обвиняли еще и в «моральном разложении», безнравственности, в увлечении «юбками».