Дмитрий Оськин - Записки прапорщика

Антонов и Свиридов стали на мою точку зрения.

- Нам газету издавать надо, - заявил Свешников.

- Я тоже стою за газету, - ответил я, - но газета не такая уж дорогая штука. Газета будет платной, а работать в газете будем мы, получающие жалованье в своих частях.

- Газета потребует больших расходов. Я знаком с газетным делом, упорствовал Свешников.

- Не могу похвастаться знакомством с газетным делом, но думаю, что это дело не такое уже сложное, а главное, не такое убыточное, чтобы сразу требовать больших расходов.

В результате трехчасового спора исполком комитета стал на мою сторону: денег не просить, а развить нашу работу так, чтобы деньги, необходимые для углубления этой работы, шли непосредственно от солдатских организаций фронта.

Дементьев остался при особом мнении.

- Я все же считаю, - заявил он в конце заседания, - что надо сорвать с паршивой собаки хоть шерсти клок. Если можно будет у того же Щербачева вырвать тысячу рублей на организацию нашего комитета, это будет для нас большим подспорьем.

- Против такой постановки вопроса решительно возражаю, - заявил я. При первом же столкновении нас обвинят наши избиратели в сделке с генералитетом.

После заседания вновь бродил по городу в поисках комнаты. Перед вечером наткнулся на увеселительное заведение, чуть ли не единственное в Яссах. Это - кафе, в котором до шести вечера дают только чай, кофе, фасоль, горох (других продуктов питания в Яссах ни в ресторанах, ни в кафе не имеется), а после шести подают вино и пиво. Я попал в кафе между пятью и шестью. Народу было немного. Но ближе к шести кафе начало быстро наполняться посетителями.

- Три кружки! Пять кружек! - слышалось со всех сторон.

Официанты таскали большие кружки пенящегося пива...

Третьего октября делегация нашего ЦК - Дементьев, я и Антонов, направилась к генералу Щербачеву. Пришли в штаб фронта. Дежурный адъютант, узнав о цели нашего прихода, предложил прежде зайти к генералу Сытину, руководителю хозяйственно-материальной частью фронта.

Сытин встретил нас обаятельной улыбкой и ласковым приветствием:

- Новый комитет крестьянский? Очень рад с вами познакомиться. Я думаю, вы осуществите в вашей работе идеи, выдвинутые Всероссийским крестьянским комитетом.

- Мы его филиал, - сказал Дементьев.

- Очень приятно. Теперь так редко массовые демократические организации учитывают задачи и нужды фронта, если быть откровенным, кроме крестьянских организаций, абсолютно лояльных и даже активно содействующих командованию фронта, других у нас нет. Чем могу служить? Садитесь, господа.

Сели.

Речь держал Дементьев:

- Мы, лояльная крестьянская организация фронта, хотим в своей работе принести посильную помощь фронту. Для того чтобы наша работа была продуктивной, а от нашей работы зависит настроение солдат фронта, среди которых девяносто пять процентов крестьян, надо, чтобы штаб фронта обеспечил нас средствами для работы.

- Что же вы конкретно просите? - осведомился Сытин.

- Помещение для комитета - раз, квартиры для членов этого комитета два и отпуск пяти тысяч рублей на первоначальные организационные нужды три.

- Немного, - протяжно произнес Сытин. - Начну с последнего. Пяти тысяч, конечно, генерал Щербачев отпустить не сможет. Я думаю, что вы должны жить на кредиты по сметам Всероссийского Совета. Но аванс на развитие работы, так, примерно, в сумме полутора-двух тысяч рублей, конечно, генерал Щербачев дать сможет. Помещение для комитета - вопрос более трудный. Вы знаете, как забиты Яссы. Здесь и королевский двор, здесь и ставка фронта, масса эвакуированных жителей из городов, занятых немцами. Магазин какой-нибудь смогу дать.

- Мы имеем магазин, - вставил Дементьев, - но он мало удовлетворителен. Тесно, холодно. Наступает зима...

- Да, да, я понимаю вас, - перебил его Сытин. - Но я затрудняюсь сказать, где бы можно было найти лучшее. Все более или менее подходящие помещения заняты организациями, которые создались в период революции. Но мы вам так сочувствуем! Я прикажу коменданту штаба подыскать подходящее для вашей работы.

Мы поблагодарили.

- Теперь насчет вашего размещения. Сколько вас, членов комитета?

- Десять.

- Вот видите, десять. Вы как же хотите, чтобы каждый имел отдельный номер?

- Если трудно дать отдельные, - сказал Дементьев, - хотя бы один на двоих.

- Это упрощает вопрос. А может, на первое время вы согласились бы пользоваться одним номером втроем? Я полагаю, что номера три-четыре мы сможем вам выкроить. К тому же, вероятно, не все члены комитета будут постоянно налицо. Часть, вероятно, будет в командировках. Три номера я прикажу отвести в гостинице штаба фронта.

- Мало, нам надо по меньшей мере пять.

- Пока могу дать только три. Как только будет свободнее, мы вам еще предоставим.

- А как же насчет первого вопроса? - спросил Дементьев. - Когда можно реализовать ваше сочувственное к этому отношение?

- Немедленно после моего доклада генералу Щербачеву.

- Когда это будет?

- Я сегодня буду с ним обедать и по этому вопросу поговорю. Ваш телефон, господа?

- Простите, господин генерал, мы упустили из виду, что нам и телефон крайне необходим.

- Да, это необходимая вещь. Я сейчас же сделаю распоряжение. Еще имеются вопросы?

- Больше нет, благодарим вас.

- Очень рад был с вами познакомиться.

Сытин встал из-за стола, протягивая нам по очереди руку.

На этом расстались.

На следующий день нам сообщили из комендатуры штаба, что для членов комитета отводятся три номера в центральной гостинице, что в дополнение к занимаемому нами помещению канцелярского магазина добавляют магазин в этом же здании, через комнату, и, наконец, что генерал Щербачев согласен отпустить тысячу рублей авансом в счет тех кредитов, которые могут поступить из центра.

Итак, деньги есть, помещение есть. Теперь надо, чтобы наш центральный исполнительный комитет был признан в качестве самостоятельной фронтовой организации. Для этого надо ехать в Питер в Военное министерство и заручиться там всяческим содействием, мотивируя тем, что румынский фронт весьма отдален от столицы и без такой серьезной организации солдаты фронта обойтись не могут.

Большинство высказалось за необходимость поставить в Питере вопрос об отпуске средств, необходимых для ведения культурно-просветительной работы на фронте, с одной стороны, и для создания самостоятельной газеты "Солдат-крестьянин", с другой.

Кого послать?

Учитывая, что я уже бывал в Питере, знаком с работниками крестьянского Совета и просветительного отдела Военного министерства, единогласно постановили командировать меня.

Десятого октября, напутствуемый всяческими пожеланиями, заручившись местом в штабном вагоне, я выехал в Питер.