Светлана Алексиевич - Цинковые мальчики

Но нет Востока и Запада нет, если двое сильных

мужчин,

Рожденных в разных концах земли, сойдутся

один на один!

О чем я говорил? А? О длинных платьях моей жены... Они висят в шкафу, она их не забрала...

А я еще ей не рассказал".

Сержант, разведчик.

"Всю жизнь я был военный, иную жизнь знал лишь по рассказам. У настоящих военных другая психология: справедливая война или несправедливая не важно. Куда нас послали, там справедливая, нужная. Когда посылали, и эта война была справедливая. Мы так считали, я сам стоял среди солдат и говорил о защите южных рубежей, идейно подковывал. Два раза в неделю политические занятия. Разве я мог сказать: "Я сомневаюсь". Армия не терпит свободомыслия. Вас поставили в строй, и отныне вы действуете только по команде. С утра до вечера.

Команда:

- Встать! Подъем!

Встали.

Команда:

- На зарядку стано-о-о-вись! Налево бегом!

Сделали физзарядку.

Команда:

- Разойдись по лесу. Пять минут оправиться.

Разошлись.

Команда:

- Стано-о-овись!!

Никогда не встречал, чтобы в казарме висел портрет... Ну, например, кого? Ну, Циолковского или Льва Толстого. Ни разу не видел. Висят портреты Николая Гастелло, Александра Матросова... Героев Великой Отечественной войны... Я однажды, еще молоденьким лейтенантом был, повесил у себя в комнате портрет (из журнала какого-то вырезал) Ромена Роллана. Заходит командир части:

- Кто это?

- Ромен Роллан, французский писатель, товарищ полковник.

- Немедленно убрать этого француза! У нас своих, что ли, героев не хватает?

- Товарищ полковник...

- Кругом марш на склад и вернуться с Карлом Марксом.

- Так он же немец?

- Молчать! Двое суток ареста!

При чем тут Карл Маркс? Я сам стоял среди солдат и говорил: куда, мол: годится этот станок? Он же заграничный. Куда годится эта машина с иностранной маркой? Она развалится на наших дорогах. Лучшее в мире - это все наше: наши станки, наши машины, наши люди. И только сейчас сам задумался: почему лучший станок не может быть в Японии, лучшие капроновые чулки - во Франции, лучшие девушки - на Тайване? А мне пятьдесят лет...

...Вижу сон, что я убил человека. Он встал на колени... На четвереньки... Голову не поднимал... Лица не видно, у них у всех одно лицо... Я спокойно в него выстрелил... Спокойно увидел его кровь... Закричал я тогда, когда проснулся и вспомнил этот сон...

Здесь уже писали о политической ошибке, называли эту войну "брежневской авантюрой", "преступлением". А нам надо было воевать и умирать. И убивать. Здесь писали, а там гибли. Не судите, да не судимы будете! Что мы защищали? Революцию? Нет, я уже так не думал, я уже внутреннее разрывался. Но убеждал себя, что мы защищаем наши военные городки, наших людей.

Горят рисовые поля... Трассирующие пули зажгли... Трещит и быстро горит... Войне еще жара помогает... Дехкане бегают, с земли подгоревшее собирают... Никогда не видел, чтобы афганские дети плакали... Дети легкие, маленькие. сколько лет - не угадать... Широкие штанишки, из-под них ножки торчат.

Все время было чувство, что кто-то хочет тебя убить... Свинец глупый... До сих пор не знаю, можно ли к этому привыкнуть?.. А арбузы, дыни там с табурет величиной. Ткнешь штыком - разваливаются. Умирать так прост... Убивать труднее... О мертвых не говорили... Такие были правила игры, если так можно сказать... Собираешься в рейд, на дно - письмо жене. Прощальное. Я писал: "Засверлить мой пистолет и передать сыну".

Начался бой, а магнитофон кричит... Забыли выключить... Голос Владимира Высоцкого:

В желтой жаркой Африке

В центральной ее части,

Как-то вдруг вне графика

Случилося несчастье.

Слон сказал, не разобрав:

- Видно, быть потопу!..

В общем, так: один Жираф

Влюбился в Антилопу.

И душманы Высоцкого крутили... Ночью из засады мы слышали у них:

Мой друг уехал в Магадан.

Снимите шляпу, снимите шляпу!

Уехал сам, уехал сам,

Не по этапу, не по этапу.

Они смотрели в горах наши фильмы... О Котовском, о Ковпаке... Стоит в номере телевизор, магнитофон... Учились у нас воевать с нами...

Из карманов наших убитых пацанов я вытаскивал письма... Фотографии... Таня из Чернигова... Машенька из Пскова... Сделанные в провинциальных ателье... Все одинаковые... Наивные надписи на фото: "Жду ответа, как соловей лета", "Лети с приветом, вернись с ответом"... Лежали у меня на столе, как колода карт... Лица простых русских девочек...

Не могу вернуться в этот мир... Пробовал, ничего не получается... У меня тут поднялось давление... Недостаточная нагрузка... Бунтует адреналин в крови... Не хватает остроты ощущений, презрения к жизни... Врачи поставили диагноз: сужение сосудов... Мне нужен ритм, тот ритм, чтобы броситься к драку... Хочу и сейчас туда, но не знаю, что бы я там чувствовал... Разбитая, сгоревшая техника на дорогах... Танки, бэтээры... Неужели это все, что от нас там осталось?

Пошел на кладбище... Хотел обойти "афганские могилы... Встретила меня чья-то мать...

- Уходи, командир. Ты с сединой... Ты - живой... А мой сынок лежит... Мой сынок еще ни разу не побрился...

Недавно умер мой друг, воевал в Эфиопии. Посадил в той жаре почки. Все, что он узнал, ушло с ним. А другой товарищ рассказывал, как попал во Вьетнам... Встречал и тех, кто в Анголе был, в Египте, в Венгрии в пятьдесят шестом, в Чехословакии в семьдесят восьмом... Разговаривали между собой... Вместе на дачах редиску выращиваем... Рыбу удим... Я теперь пенсионер... В кабульском госпитале одно легкое удалили... А под Хмельницком есть госпиталь, там лежат те, от кого отказались родные... Кто сам не захотел вернуться домой... Мне пишет оттуда парень: "Лежу без рук, без ног... Проснусь утром и не знаю, кто я: человек или животное? Другой раз мяукать или лаять охота. Зажму зубы..."

Мне нужен ритм, тот ритм, чтобы драка была. Но я не знаю, с кем мне драться. Я уже не могу стать среди своих пацанов и агитировать: мы - самые лучшие, мы - самые справедливые. Но я утверждаю, что мы хотели такими быть. Но не получилось. Почему?.."

Майор, командир батальна.

"Мы перед Родиной чисты. Я честно выполнил свой солдатский долг. Слышал, читал: сейчас эту войну называют "грязной" А как быть с такими чувствами, как чувство Родины, народа, долга? Родина для вас пустой звук? Мы перед Родиной чисты...

Называют нас оккупантами. Что мы там захватили. что оттуда вывезли? "Груз двести" - гробы с нашими товарищами? Что приобрели? Болезни от гепатита до холеры, ранения, инвалидности? Мне не в чем каяться. Я помогал братскому афганскому народу. Убежден! Те, кто там со мной был, тоже искренние, честные ребята. Они верили в то, что пришли на эту землю с добром, что они не "ошибочные фронтовики" с "ошибочной войны". А кому-то хочется увидеть в нас наивных "дурачков", пушечное мясо. Зачем? С какой целью? Ищут истину? Но не забудьте библейское. Помните, что Иисус на допросе у Пилата сказал: