Тудор Аргези - Феодосий Видрашку
«Вот кто-то из них ахинею понес — и что же? Хохочут до слез. Слова, потерявшие головы… Совсем перешли через край… Зачем повторять их устами своими под говор струны, нараспев? Пускай же на них твой обрушится гнев, насмешки, досада — так надо!»
Обрушить насмешки и гнев на «теории», способные лишь внести раздор и ненависть среди народов, призванные отвлекать трудящихся от главного — от классовой борьбы против своих и иноземных эксплуататоров, против фашизма и подготовки новой войны, — вот главная задача.
— Что ты обо всем этом думаешь, Гала? — спросил Аргези своего старого друга, который тридцать с лишним лет тому назад не одобрил выступление «Правильной линии» против Йорги.
Николае Кочя, «красный принц» Скарлат Каллимаки и Аргези слушали задумавшись. Скарлат Каллпмакп неравно вернулся из поездки по Трансильвании. Там в селе Цебя было подписано соглашение о единых действиях всех прогрессивных сил страны против приближающейся фашистской опасности.
— В истории, как правило, происходит так — если ошибки не учитываются, то они повторяются… Чему научились наши националисты, Тео, за прошедшие годы? Помнишь, как мы выступали против них в нашем «Факеле», потом твои и Галы статьи в «Хронике». Помните? — спросил Кочя.
— А чего помнить? Все произошло будто вчера… — Аргези взял из стопки газет и журналов, принесенных Параскивой (он попросил ее об этом до прихода друзей), пожелтевший номер «Факела». — Давайте вспомним те бои. Посмотри, Нику. Узнаешь?
Сегодня они просидели под вишней перед домом Тудора Аргези в Мэрцишоре дольше обычного. Параскива тихо, чтоб не мешать, приносила на подносе чашечки с горячим кофе, варенье и холодную воду из выкопанного неподалеку от дома колодца. Кочя перелистывал желтые страницы «Факела» молча, затем стал читать вслух. Друзья слушали сосредоточенно, все более мрачнея. Передовую статью «Факела» «Национализм — это опасность для всего народа» он прочитал от начала и до конца.
— «Не нужна особая проницательность для того, чтобы заметить, как националистическая идеология развивается и проявляется с возрастающей силой. Внимательно наблюдающие за развитием событий в нашей стране уже давно заметили, как мы спешим установить господство националистической фразеологии… Последние события показали, что мы плывем в огромном потоке национализма и опасность всеобщего наводнения стала угрожающей. И никто в этом потоке не выделяется ярче, чем господин Йорга. Наставник нашего народа стал живым олицетворением национализма.
По отношению к естественному, человеческому чувству любви и уважения к родине национализм — это то же самое, чем была печальной памяти инквизиция по отношению к религиозному чувству. Это уже шовинизм, а следовательно, ослепление и фанатизм. В Германии подобный подход к пониманию любви к своему народу осмеян прозвищем «Хурапатриотисмус». Йорго-кузистский национализм подходит к родине с ревнивой, замученной любовью, с любовью, вызванной подозрительностью, страхом в вспыльчивостью. Кругом видятся одни враги, заговоры и препятствия, возведенные злоумышленниками. Истеричные националисты охвачены страхом и боятся собственной тени. Страдая манией преследования, национализм логически становится милитаристским в политике, чрезмерно милитаристским. Господин Йорга, например, требует, чтобы вооруженные силы Румынии в два раза превышали вооруженную мощь любой балканской страны…»
«Красный принц» уже приготовил другой номер «Факела».
«Держать руку на спусковом крючке — против кого? — спрашивал «Факел». — Разве мы окружены одними лишь врагами? А если так, не должны разве призадуматься над тем — почему же столько врагов кругом? Нехорошо, господин Йорга, чтобы целый народ был окружен одними лишь врагами. Это нехорошо ни с какой точки зрения, тем более с точки зрения национальной. Каждый народ должен иметь друзей, и как можно больше.
Держать все время оружие заряженным! Господин Йорга забывает географию. Мы рекомендуем ему взять в руки карту и заглянуть в элементарный учебник географии. По ту сторону Прута — русские, а за Карпатами — немцы и венгры! Мы сомневаемся в том, что такой серьезный политический деятель, как господин Йорга, думает всерьез, что мы должны держать оружие наготове против колоссов. Ведь фразы господина Йорги не в состоянии победить этих противников. Господин Йорга толкает страну к националистической, агрессивной политике, толкает нас к мании величия. Это очень опасный путь».
— Я беру это все и перепечатаю в «Колоколе», — сказал «красный принц», — не буду указывать, откуда перепечатано. Подпишу одной буквой «Ф»…
— Можно перепечатать, — сказал Аргези. — Подумать только, больше четверти века прошло со времени наших выступлений с Нику в «Факеле», со времен нашей с тобой «Хроники», Гала… А что же изменилось? Чему научило наших правителей и «идеологов», апостолов национализма, это время? И прошла с тех пор не только четверть века, позади война…
— Это говорит о том, что борьба против этого зла не нами начата и не нами, к несчастью, будет завершена… Видно, мы не так решительно действуем…
3
После жестокого подавления массовых выступлений рабочих в первой половине 1933 года произошла не одна схватка за власть между «историческими» политическими партиями страны — национал-царанистской и национал-либеральной. В составе руководства самих этих партий продолжались грызня и борьба за лидерство между старыми, признанными вождями и более молодыми претендентами на лидерство. Распрями в руководстве ведущих буржуазных политических партий воспользовались реакционные, экстремистские круги, которые организуют свою особую группировку профашистской ориентации и называют ее «Румынский фронт». В июле 1935 года образована национал-христианская партия. Одним из ее лидеров был А.-К. Куза. Фашиствующие, шовинистические элементы из этой партии сгруппировались вокруг отъявленного головореза, главаря «Железной гвардии» Корнеллу Кодряну. В 1935 году он переименовал свою гвардию в самостоятельную партию «Все для страны». Сущность идеологии «Железной гвардии» и под новым наименованием оставалась прежней: «Ее характерные черты, как сказано в румынском «Политическом словаре», — политическая демагогия, мистико-религиозные предрассудки, национализм, антисемитизм, политические диверсии, терроризм и дикий антикоммунизм»[39].
Некоторое время спустя от «Железной гвардии» откололась еще одна группировка под названием «Крестовый поход за ромынизм». Ни Николае Йорга, ни Рэдулеску-Мотру не примыкали к «Железной гвардии». Йорга выступал против железногвардейцев, но румынские фашисты использовали и лозунги, провозглашенные ранее Йоргой и Рэдулеску-Мотру.
Тем не менее в это время Аргези добивается разрешения снова издавать «Записки попугая». На этот раз они выходят еще меньшим форматом, на 20 страницах, один раз в неделю. Для первых номеров Аргези отобрал некоторые боевые, не потерявшие актуальности материалы из «Факела» и «Хроники», а также из первых выпусков «Записок попугая».
Уже сорок лет ведет он поединок с белым листом бумаги. Это целая жизнь. За сорок лет Аргези стал профессиональным писателем и журналистом. Он пробивался сам без протекций и рекомендаций. Группировки, богема, интриги и зависть ему претят. Бахвальство,
