Записки изыскателя - Николай Иванович Кутузов
Николай отказался. Завязалась перебранка, продолжавшаяся далеко за полночь. Таранбаев самым решительным образом требовал от Николая или ехать вперед, или сворачивать куда-нибудь в сторону. Николай, решив обмануть соперника, сказал, что поедет другой дорогой, а сам, углубившись в тайгу и пропустив Таранбаева вперед, снова выехал на его след.
Вторую ночь они уже провели врозь.
На третий день бешеной скачки Николай спять увидел на дороге пристреленного оленя. Он обрадовался: его олени свежи и неутомимы. «Если так пойдет дальше, — думал он, — то число оленей скоро уравняется».
К концу третьего дня, когда Таранбаев потерял уже четырех оленей, Николай неожиданно наехал на первую базу, оставленную Таранбаевым для смены оленей на обратном пути. Люди Таранбаева, оставленные на базе, увидев, что их обманули, запрягли оленей и помчались догонять хозяина.
Деваться было некуда, и пришлось опять съезжаться вместе. Снова длинная ссора и окончательное решение ехать врозь, иначе Таранбаев грозил всех перестрелять.
Утром, собрав оленей, Николай выехал первым. Ехавший позади отец стал кричать ему, показывая на снег. Остановившись, он увидел следы крови на снегу.
Пока они соображали, что все это значит, один олень зашатался и упал. Осмотрев его, Чагылгановы пришли в ужас. На ногах у самых копыт перерезаны сухожилия. Такие же раны обнаружили еще у трех оленей. Таранбаевы совершили страшное преступление.
Потеря сразу четырех оленей предрешала борьбу. Дальше гнаться не имело смысла. Состязание проиграно, решил Николай и горько заплакал.
Разделав забитых оленей и плотно наевшись свежей оленины, они тут же остались ночевать, с тем чтобы утром возвращаться домой с поражением и отказаться от Анчик.
С такими горькими мыслями Николай проворочался всю длинную ночь в своем спальном мешке.
Когда рассвело, он увидел, что отца с ним нет. Лыжный след вел в соседний распадок. Николай, равнодушный теперь ко всему, развел костер и, готовя завтрак, стал ждать его возвращения.
Шли томительные часы. Стало смеркаться. Обеспокоенный долгим отсутствием отца, Николай стал стрелять. Где-то далеко в распаде прозвучал ответный выстрел. Скоро Николай услышал, как к нему спешит отец. Он был сильно возбужден и еще издали кричал.
— Женщину выкупают не только мехами, но еще мужеством и смелостью. Я нашел путь на перевал, сокращающий дорогу. Едем к подножию горы, ты останешься там ждать меня, а я поеду в Охотск.
От радости и счастья Николай упал на колени и обнял ноги отца.
Но в Охотск через горы поехал он сам, оставив старика у подошвы перевала с шестью оленями — резервом на обратный путь.
Трудно описать все муки и лишения, когда он, запутавшись в лабиринте гор и распадков, чуть ли не на себе перетаскивал оленей и нарты через бесчисленные перевалы. Теряя последние силы, окончательно заблудившись и потеряв всякую надежду найти дорогу даже назад к своему отцу, он, к великой радости, с одной из вершин вдруг увидел море. Оно было его спасением. Теперь Николай знал, как ехать в Охотск.
Добравшись до Охотска на десятые сутки со дня отъезда, он сразу убедился, что Таранбаева еще нет. Не мешкая ни минуты, не обращая внимания ни на какие соблазны уже тогда крупного центра, он, закупив бисер, ленты и еще кое-какие подарки для своих родителей и родителей Анчик, а также заручившись нужным письмом, тронулся в обратную дорогу. Ехал быстро по своим собственным следам. Но на вторые сутки погода стала портиться, подул ветер, началась пурга. Следы скоро замело, и он ехал по замеченным ранее ориентирам. Преодолевая перевал за перевалом, останавливаясь только для отдыха и кормежки оленей, он уже подходил к последней гряде гор, за которыми его ждал отец.
И здесь Николая постигло несчастье. Карабкаясь на одну из круч перевала, проваливаясь по пояс в снег, утомленный до предела, в одном месте он не успел вовремя поддержать нарты шестом, и они заскользили по склону вниз. Николай дико закричал на запряженных оленей, они рванули со всей силой, сломали у нарт кольцо и легко выскочили на вершину сопки. Нарты же, потеряв опору, медленно перевернулись и, увлекая за собой привязанных к ним сзади оленей, все быстрее и быстрее покатились в пропасть.
Катастрофа произошла мгновенно, и Николай не мог что-либо предпринять. Теперь у него в мыслях было только одно: в нартах бисер, в нартах бисер!
Дальше все происходило как в тумане. Решив во что бы то ни стало достать бисер из нарт, Николай быстро стал спускаться в ущелье, но, неосторожно зацепившись за что-то лыжей, сорвался туда же и сам. Вместе с лавиной сорванного своим падением снега он скатился вниз. Страшный удар, тело обмякло, мрак разлился вокруг, и он потерял сознание.
Очнулся от холода и сильной боли в ноге. Стояла полярная ночь. По небу плыли сполохи северного сияния. Но в ущелье было темно и страшно холодно.
Суровый и мужественный Николай впервые испытал страх за свою жизнь. Боль в ноге мешала двигаться. Но отчаянным напряжением воли он заставил себя выкарабкаться из сугроба, в котором лежал.
Разгребая снег, Николай случайно наткнулся на ногу окоченевшего оленя. И в сознании у него мелькнула мысль, что здесь, рядом, наверное, нарты и, значит, злополучный бисер. Это придало ему силы. Волоча поврежденную ногу, он шаг за шагом разгребал снег в поисках нарт. И он их нашел. Поломанные и разбитые, лежали они бесформенной кучей. Там же лежали и подарки, и ружье, привязанное к нартам.
Когда бисер холодком обжег ему грудь, уместившись под кухлянкой, только тогда он подумал о дальнейшей своей судьбе.
Надо скорее согреться, отдохнуть, поесть. С трудом развел костер, в котором запылали остатки нарт. Подкрепившись оленьим мясом, Николай до рассвета просидел у маленького костра. А утром, разыскав свои лыжи и убедившись, что на них без посторонней помощи двигаться не может, снова предался отчаянию.
Николая мучало сознание, что Таранбаев опередит его теперь, когда он нашел бисер и до Анчик осталось всего несколько дней пути. Прошел томительный день, и настала холодная, безнадежная ночь. В небе зажглись равнодушные ко всему звезды. Ветер с сопок гнал поземку, и снег медленно заносил одинокого человека.
…Отец Николая уже стал волноваться, не случилось ли что с сыном. По времени он должен был вернуться дня два назад. И старик решил идти ему навстречу.
На одном из перевалов он увидел свежие следы оленей, а вскоре заметил и их, спокойно пасущихся на склоне сопки. Приблизившись к ним и видя, что это
