Ирина Кнорринг - Золотые миры.Избранное

26/ III, 1924

«Всю ночь поскрипывала дверь…»

Всю ночь поскрипывала дверь.Рассвирепел шумливый ветер.Теперь легко на этом свете,Ведь больше не было потерь.

Дрожащий, позабытый светСтруится в маленькую щёлку.Бегите, мысли! Что в вас толку,Когда души, души-то нет!

Как просто и легко теперь!Как сладко плакать втихомолку!Дрожащий свет струился в щёлкуИ медленно скрипела дверь.

26/ III, 1924

«Зацветает Иудино дерево…»

Зацветает Иудино дерево,Распускаются листья фиги,Зацветает миндаль.Дней крылатых не жаль.Улыбнулись страницы книгиВ первый раз после сумрака серого.

И узнала я вдруг,Что желанье давно поблеклоИ в тоскующий омут заброшено,Что двойник мой с лицом перекошенным,Тот, что плакал у тёмных стёкол, —Мой единственный друг.

Что окрепнули крылья весны,И, взмахнув, уронили звенящие сны.И, как шорох пустой дороги,В тихом танце тенейВяжут звенья цепейСотворённые словом боги,Неразумные боги.

30/ III, 1924

Кошмар («Стоят колонны длинными рядами…»)

Стоят колонны длинными рядами,Торчит какой-то угрюмый дом.А на скамейке сидят три дамы:В лиловом, в жёлтом и в голубом.

Зачем — то тихо все трое встали.Взлетели юбки, легли опять.А та, что в жёлтом, в густой вуали,От других отвернулась и стала ждать.

Суровым камнем за дамой в жёлтомТорчал ненужный и страшный дом.Кто-то в чёрном ощупью тихо прошёл там.Прошёл. Вернулся. И встал под окном.

И было страшно, что к жёлтой дамеПридёт Неведомый бледных странБыло страшно думать о ней стихамиИ за жёлтым платьем скользить в туман.

31/ III, 1924

На Венере(«На Венере есть жизнь, я верю…»)

В.Матвееву

На Венере есть жизнь, я верю.В дымном омуте облаковТак же люди есть на Венере,Копошится там жизнь, я верю.И в тропическом сне лесовБлещут камни — по крайней мере,Сотен бешеных городов,И красива там жизнь, я верю.Но что делается на Венере,Что живёт миллионы лет,Никакой трубой не измерить,Математикой не проверить,Инструментов и формул нетЧтоб увидеть жизнь на Венере,Лишь философ, дитя и поэтВидят этот нетленный свет,И томятся они, и верят,Что узнают в тумане летТу — другую — жизнь на Венере.

9/ IV, 1924

Вселенная(«Небесный свод — к земле склонённый плат…»)

В.Матвееву

Небесный свод — к земле склонённый плат,Грозящий мир тысячеглазый.В немую гладь ничей пытливый взглядЕщё не проникал ни разу.

Глухая даль, где каждая звезда —Великий мир, предвечный и нетленный,И мы — песчинки — падаем туда,В пасть ненасытную Вселенной.

И только меня одно мирит,Что всё великое от века и до века,Пространства, вечность, времена, миры —Живут в сознанье человека.

9/ IV, 1924

Блок(«Об одежде его метали жребий…»)

Об одежде его метали жребийИ делили между собой.А он был жив, и о чёрном хлебе,Может быть, тосковал порой.

У высокого пьедесталаЗаставляли струны звучать,А над ним, дрожа, догоралаВ церкви тоненькая свеча.

Неподвижный, бледный и строгий,Освятил он вечерний снег.В тихих звуках явившись богом,Умирал он, как человек.

А его святое наследьеШумно делят между собой,Восхваляют его, как дети,И возносят перед толпой.

Я не знаю, он был или не был,И какой он песней звучал.Чёрным ангелом в чёрном небеОн взошёл на свой пьедестал.

9/ IV, 1924

«Я ласкала чёрную кошку…»

Я ласкала чёрную кошку,Шевелила тёплую шерсть.У меня есть цветы у окошка,Много жёлтых ромашек есть.

На столе лежат в беспорядкеПерья, книги, карандаши.Я давно отдала тетрадкеТихий ропот моей души.

Я люблю облаков очертанья,И цветы, и солнечный свет.У меня есть много желаний, —Как не быть им в семнадцать лет!

Если взгляд скользит со страницы —Значит, в сердце стучит апрель.Всё мне чаще и чаще снитсяТихий холод пустых недель.

По шоссе шевелятся тени,Слышен смех и шаги кадет.А на следующее воскресенье —Гладь шоссе и велосипед.

11/ IV, 1924

«Подойди к узорной тени…»

Подойди к узорной тени,Покорясь ночной тиши.Здесь растает стон последний,Тихий стон твоей души.

На безлюдном перепутьеЧутко вслушивайся в ночь.Мыслей пёстрые лоскутьяПробегут, играя, прочь.

Прошуршат воспоминаньяВ тихом шелесте листвы.В зачарованном дыханьеКолыхнувшейся травы.

Обойди по лунным пятнамПрутья голые мимоз.Всё покажется понятнымБез печали и без слёз.

Брось тревогу в тёмный омут,Глянь, как блещут фонари.Погрузись в ночную дрёму,Подожди, не говори.

Подойди к листве узорной,Жар волненья потуши —Здесь растает холод чёрный,Тихий стон твоей души.

4/ IV, 1924