Роберт Лейси - Княгиня грез. История голливудской актрисы, взошедшей на трон

«Мосты у Токо-Ри» в рейтинге фильмов Грейс Келли заняли место чуть выше «Четырнадцати часов». Ее мимолетное, пятнадцатиминутное появление на экране стало лишь интерлюдией в драме, главный фокус которой был сосредоточен на мужчинах, делающих грязное дело войны. Эта роль вряд ли возвысила ее в глазах критиков — тут было практически не из-за чего ломать копья, за исключением того, что им впервые предоставилась счастливая возможность лицезреть Грейс в купальнике. Однако вскоре стало ясно, что сотрудничество с Уильямом Перлбергом и Джорджем Ситоном — весьма дальновидный шаг. Эти двое незадолго до этого приобрели сценарий, из которого, по их мнению и мнению всего Голливуда, мог получиться замечательный фильм; и поэтому точно так же, как Хичкок на протяжении съемок фильма «Наберите номер убийцы» без конца строил планы «Окна во двор», так и Перлберг с Ситоном, сжигая мосты, сосредоточили всю свою энергию на предстоящих съемках «Деревенской девчонки», с которой связывали большие надежды.

Пьеса Клиффорда Одета, солидный бродвейский хит 1950 года, была одной из многих постановок, в которой Грейс мечтала — увы, напрасно — попробовать свои силы в те нью-йоркские дни, когда боролась за право называться актрисой. Как писала Бредж Аткинсон, эта драма из тех, что способны «насквозь прожечь театр. Некогда великий актер, а ныне, в силу обстоятельств, опустившийся пьяница снова возвращается к жизни благодаря усилиям не менее несчастной, но гораздо более сильной духом женщины, деревенской девчонки, которая помогает мужу побороть слабость, чтобы он снова смог вернуться на сцену».

Ута Хаген удостоилась за эту роль восторженных откликов и бесчисленных наград. Когда же голливудские гранд-дамы прослышали о том, что Ситон занят работой над сценарием, их агенты тут же дружно взялись за дело. Эта роль давала возможность проявить свое дарование самым эффектным образом — случай, что нечасто возникает в карьере актрисы. Вперед удалось пробиться Дженнифер Дженс — в основном благодаря закулисной поддержке своего могущественного супруга Дэвида Селзника. Однако вскоре, в начале 1954 года, Селзник позвонил Перлбергу и Ситону, чтобы объявить им, что его жена беременна. Оба кинодеятеля были тогда заняты съемками последних кадров «Токо-Ри», и от начала работы над «Деревенской девчонкой» их отделяли считанные недели. «Мы с Джорджем даже не подумали рвать на себе волосы, — вспоминал позже Перлберг, — а просто посмотрели друг на друга. Нам обоим одновременно пришло в голову одно и то же имя — Грейс Келли».

Однако проблема заключалась в том, что Перлберг с Ситоном снимали для «Парамаунта». Грейс же, уже пятнадцать месяцев работая по контракту с МГМ, снялась пока что только в одном эмгеэмовском фильме. После «Могамбо» ее карьера оказалась связана с картинами других киностудий, и в МГМ неплохо нагрели руки, сдавая актрису «напрокат» то студии «Уорнер Бразерс» для съемки фильма «Наберите номер убийцы», то «Парамаунту» — для «Окна во двор». За «Токо-Ри» в МГМ запросили с «Парамаунта» двадцать пять тысяч долларов, в то время как самой Грейс в виде вознаграждения было выплачено лишь десять тысяч Для МГМ — студии, открывшей актрису и подписавшей с ней контракт, — пришло самое время хорошенько нажиться на ее возросшей популярности. Когда в МГМ посмотрели черновую копию «Окна во двор», там тотчас сообразили, что скоро запахнет большими деньгами. Глава киностудии Дор Шэри ответил отказом на просьбу режиссеров позволить им снова задействовать Грейс. «У нас с ней связаны большие планы», — заявил он Перлбергу и Ситону.

По идее, на их новом проекте следовало поставить крест, поскольку считалось нарушением этикета, если продюсер пытался найти замену на студии-сопернице после того, как сделанная им заявка о «прокате» актера или актрисы была отвергнута. Однако Перлберг и Ситон вознамерились заполучить Грейс во что бы то ни стало и каким-то образом исхитрились подсунуть ей для прочтения сценарий. «Никакой суд потом не разберет, какими судьбами он попал к ней, — игриво заметил позднее Перлберг. — Я стану кивать на Ситона, а он на меня».

Грейс регулярно читала сценарии, предлагаемые ей МГМ, и столь же регулярно отвергала («Паутину» — любовный треугольник с Робертом Тейлором и Ланой Тернер; «Долгий день» — романтическую историю о покорении Запада; «Зеленое пламя» — авантюрную историю о поисках изумрудов в дебрях Южной Америки). По мнению Грейс, экранизация пьесы Одета была явлением совершенно иного порядка. «Мне просто во что бы то ни стало требовалось заполучить роль в «Деревенской девчонке», — призналась она позднее. — Для меня это означало настоящую актерскую работу».

Грейс пришла в ярость, поняв что «большие планы» Дора Шэри по сравнению с ситоновским фильмом — низкопробные дешевки. Если верить голливудской легенде, она в бешенстве ворвалась в кабинет шефа и во всеуслышанье заявила: «Если я не снимусь в этой картине, то просто сяду на поезд — и столько вы меня видели!»

Однако подобная лобовая атака плохо вяжется с Грейс. Подчас она бывала высокомерной, гораздо чаще — восторженной и непосредственной. Однако трудно представить себе, чтобы она дала волю накопившейся агрессивности. Ее с самого детства приучали подавлять отрицательные эмоции, а не выплескивать их на окружающих. Упрямство же следовало читать в ее поступках, хотя с первого взгляда его трудно было различить за безмятежным обликом. «Я никогда никому не могла сказать ничего подобного, — заявила позднее Грейс по поводу якобы имевшего место инцидента с Дором Шэри. — Я не смогла бы, даже если очень того захотела. Все дело уладил мой агент». В конце концов решающую роль, как всегда, сыграли деньги. «Парамаунт» согласился выплатить МГМ пятьдесят тысяч долларов, то есть в два раза больше, чем он первоначально пообещал за «прокат» Грейс. Она же, в свою очередь, дала согласие на участие в съемках одного из эмгээмовских боевичков сразу после того, как закончатся съемки «Деревенской девчонки». Наиболее приемлемым из боевиков представлялось «Зеленое пламя» (приключение с изумрудами), поскольку съемки предполагалось проводить в джунглях Колумбии. К тому же, туда незадолго до этого переехала после замужества школьная подружка Грейс — Мари Фрисби-Рэмбо.

Завершающий этап переговоров был связан с партнером Грейс по фильму Бингом Кросби. Контракты Кросби предоставляли ему право голоса в выборе партнерши, и поэтому его требовалось убедить в том, что Грейс Келли — серьезная актриса и как нельзя лучше соответствует роли. «Он уже был порядком наслышан о ней, — сказала Луэлла Парсонс в 1954 году, — мол, она ужасная вертихвостка, у нее на уме одни амуры и, вообще, она жить не может без того, чтобы не вскружить головы всем и каждому на съемочной площадке». Артур Якобсон, помощник продюсера в «Токо-Ри» и «Деревенской девчонке», присутствовал на домашней вечеринке в Палм-Спрингс, устроенной Уильямом Перлбергом специально для того, чтобы свести вместе Бинга и Грейс. Бинг играл в гольф, и когда он, закончив партию, вошел в дом, Перлберг сказал: «Эй, Бинг, я хочу, чтобы ты познакомился с Грейс… Грейс Келли». И тогда Бинг, не вынимая трубки изо рта (он никогда с ней не расставался), просто произнес: «Привет!» — и пошел себе дальше.