Между жизнью и честью. Книга I - Нина Федоровна Войтенок
Трунова Н. Ф. Борис Михайлович, может, и не пишут потому, что страшно писать правду. Я читала воспоминания очевидцев, мнение профессора-реаниматолога о том, что человек, простоявший по колено в воде в сорокаградусный мороз — уже труп. Так что, люди могли гибнуть, даже если дом чуть подтоплен.
Петров Б. М. Ах, Н.Ф! А что? Надо было Москву сдать? Стало бы лучше для того же мирного населения? Для армии?
Трунова Н. Ф. И ещё хочу сказать о том, что Москву отстоял не Жуков, а Рокоссовский и тот самый Власов. Они оба были награждены соответственно орденом Ленина и орденом Красного Знамени. Из открытых источников уже известно, что Жуков фактически предлагал Сталину сдать Москву, перенеся свой КП за столицу. Потому он не был отмечен никакой наградой за оборону Москвы, и на его участке, немцы чуть было не прорвались в Москву…
Дорогой Борис Михайлович, я за героизм советского солдата, народа, но, честно скажу, против вот такой жестокости, которая выливалась на простой народ из-за начальников-карьеристов. А всё это списывается на сложную обстановку. Складывается такое впечатление, что даже во время войны шла какая-то борьба за власть среди генералитета нашего. Вот Вы мне писали, что Рокоссовский не мог так себя вести, потому что был иностранец, потому что сидел. Какой же он иностранец, если всё своё здоровье и военный талант положил ради победы нашей страны?
Петров Б. М. Если Вы действительно читали о сдаче Москвы, тогда многое становится понятным, в том числе и отправка Власова во 2 Ударную армию. Она была обречена на гибель, и Жукову это было известно. Многие мои знакомые, в том числе военные, утверждали, что Жуков был завистливым человеком, большим карьеристом. Как отмечал тот же Рокоссовский: «Он любил повелевать, а не командовать».
Однако брать Берлин Сталин приказал Жукову, а не Рокоссовскому, хотя последний и был почти на пороге столицы Германии. По заслугам и полководческому таланту он имел полное право претендовать на честь взятия вражеской столицы, однако Сталин заменил его Жуковым и направил на 2-й Белорусский фронт очищать побережье Балтики.
Трунова Н. Ф. Дорогой Борис Михайлович, я много думала об этом. Большинство историков склоняется к тому, что такая замена была сделана только из-за польского происхождения К. Рокоссовского. Но я хочу высказать и своё мнение.
Во-первых, Рокоссовский был человечным, приказывал беречь каждого солдата, во-вторых, он тщательно продумывал все большие и малые операции, потому что воевал не числом, а умением, в-третьих, предполагаю, Сталин просто боялся, что из-за своей бережливости солдатскими жизнями, первыми могут войти в Берлин союзники. И ещё одно предположение: Сталина убедили ближайшие соратники Жукова, чтобы именно он первый вошёл в столицу Германии, потому что надеялись, как Вы сказали, «грабануть в свой личный карман». К. К. Рокоссовский такого бы не сделал и другим не позволил бы.
Направить Жукова на захват Восточной Пруссии, которая была превращена в непреступную крепость, которая была укреплена намного сильнее Берлина, Сталин не мог, потому что знал способности Жукова как полководца. Потому и направил туда Рокоссовского.
Вы правы, за мародёрство расстреливали, а «с ним обошлись мягко».
Петров Б. М. Ах, Н. Ф., дался Вам этот Жуков. Но я Вам искренне аплодирую… Касательно Жукова можно сказать, что он не великий и не гениальный полководец.
Это легко можно доказать сегодня заглянув в архивы, хотя слышал от высоких людей, что многие документы о войне были уничтожены во время правления Хрущёва. Да и Жуков в этом вопросе тоже был участником.
Напомню, что перед войной и первый её месяц Жуков занимал должность начальника Генерального штаба, то есть, был третьим человеком после Главы государства Сталина и Наркома обороны Тимошенко.
Именно Жуков является прямым виновником катастрофы 1941 года, потому что он составлял планы ведения войны.
Я читал воспоминания генерала армии Штеменко. Зацепила фраза: «Топографическая служба Генштаба перед войной не позаботилась о снабжении наших войск картами собственной территории». Это ли не халатность или даже не вредительство начальника штаба?
Трунова Н. Ф. Да, дорогой Борис Михайлович, из-за этих карт столько было напрасных жертв под Ржевом. Приказы Жукова требовали лобовых атак, ослушаться командиры не могли. По воспоминаниям участников той кровавой бойни, можно было избежать потерь, используя обходные пути, через лесок. Но на картах «древних» были указаны непроходимые болота, которые потом оказывались давно высохшими.
Да и в наградных моего отца указывается, что он украинец, так как рождён в Стародубском уезде Черниговской области, которая ещё до войны перешла в Орловскую область.
Получается, что о солдатской жизни не задумывались вот такие Жуковы никогда. Умели к любой власти подъехать и быть в почёте.
Борис Михайлович, знакомы ли Вы с историком Исаевым? Мне он не внушает доверия ни как историк, ни как человек.
Петров Б. М. Привет, Н. Ф.! Намного задержал с ответом, вынужден был познакомиться с вашим историком Исаевым. Ну, что сказать? Мне он также не внушает доверия.
По всей видимости, он отрабатывает свой хлеб по героизации Жукова. Но делает это отвратительно, цинично, оставляя в тени полководцев, которые достойны намного высшей планки, чем Жуков.
Например: «И. С. Конев не понимал законы войны так, как это было дано понимать Г. К. Жукову»; «Сфера умственных интересов генерала М. Г. Ефремова (Командующий 33 армией в дни сражения под Москвой, погибший в окружении) лежала где-то вне плоскости военного дела…»
После этих слов о генерале Ефремове я с удовольствием отшлёпал бы его, как мальчишку. Ври — да не завирайся.
Да, я слышал о Ефремове, можно сказать, из первых уст тех, кто был с ним рядом, которым посчастливилось выжить, поэтому могу с уверенностью привести слова маршала А. М. Василевского о М. Г. Ефремове: «При одном только упоминании этого имени нужно снимать шапку…»
А ведь маршал А. М. Василевский был «мозгом» всех крупнейших советских стратегических операций, соответственно, в курсе полководческих «дарований» Жукова. Может, поэтому и поспешил Жуков сразу после войны породниться с Василевским, выдав свою старшую дочь за сына Василевского.
