Тур Буманн-Ларсен - Амундсен

20 октября 1911 года пятеро человек с четырьмя санями и 52 собаками выступили в южном направлении. На сей раз До полюса должно было дойти ограниченное количество собак. А людей? По мнению Юхансена, тягловой силы для подобной партии будет недостаточно. Он высказывает предположение, что дойти с ним до конца Начальник позволит одному Ханссену: «…не удивлюсь, если через каких-нибудь Два месяца нам предстоит снова увидеть во Фрамхейме Хаcселя и Бьоланна. А может быть, и Вистинга», — записывает Юхансен после прощания.

Поход к Южному полюсу можно разделить на три этапа. Сначала идет относительно плоский барьер — с 79° до 85° южной широты. За ним, с 85° по 87°, — наиболее трудная часть пути: подъем и преодоление того, что Амундсен назовет грядой Королевы Мод, и следующих далее ледников. Наконец, оттуда и до самого 90° тянется антарктическое плато — плоское, но расположенное на значительной высоте над уровнем моря. В этом путешествии в незнаемое Руал Амундсен мог опираться лишь на внимательное изучение маршрута Шеклтона, проложенного в сходных условиях, хотя и западнее. Более строго шеклтонского курса будет придерживаться капитан Скотт.

У Амундсена есть большое преимущество перед англичанами: он досконально знает собственную методу. Собаки, лыжи, нарты — всё выверено Нансеном, Свердрупом и им самим. Он прекрасно разбирается в том, как противостоять холоду и сколько запасать провизии. За его распоряжениями стоит также опыт Пири, Кука и Аструпа. Помешать Амундсену достичь полюса могут лишь две вещи: ловушки местности и человеческий фактор[78].

Подобно Юхансену, Бьоланн с Хасселем скептически относятся к Амундсену как к руководителю. Они настроены критиковать многие его распоряжения, в частности, касающиеся точного расчета рациона не только для людей, но и для собак. Прежде всего, однако, их недовольство направлено против Начальника как личности.

19 ноября, посреди сложного подъема, обсуждение какого-то вопроса перерастает в открытую перебранку между Амундсеном и упрямым телемаркцем. В дневнике Хасселя это второе за экспедицию противостояние названо «небольшой (довольно добродушной) стычкой». В точности как это было месяц назад с Юхансеном, Бьоланна отлучают от экспедиции. Поскольку он не умеет определяться на местности, сопровождать товарища на базу поручено Сверре Хасселю. Но перед поворотом назад обоим придется закончить восхождение. Предсказание, сделанное Юхансеном при отправлении партии, начинает сбываться.

И тут чемпион Моргедала и Холменколлена делает единственный ход, который может заставить Амундсена отменить свой приказ. Бьоланн «подполз на брюхе и крайне униженно попросил начальника пересмотреть решение. Что тот и сделал, оговорившись, что более не станет терпеть прекословии».

Микроскопическая драма с моргедалцем, пресмыкающимся перед всемогущим Начальником, разыгралась на фоне огромного, никем ранее не виденного горного массива. Руал Амундсен ограничивается в дневнике описанием сцены, на которой развертываются события. По сравнению с этими взметнувшимися на головокружительную высоту вершинами люди предстают маленькими и не заслуживающими внимания. На другой день восхождение продолжается.

Достигнув плоскогорья, путешественники убивают 24 собаки. Сам Амундсен в побоище не участвует. Поваром назначен Вистинг. И люди, и животные с жадностью поглощают собачьи отбивные. На этом месте, получившем название Бойни, сооружается большой склад.

Примерно через десять дней участники экспедиции оказываются среди особенно труднопроходимых ледников, в местности, которую они нарекают Танцплощадкой дьявола. Начальник вне себя от раздражения. Они оставили альпинистские кошки на Бойне, и он боится, что придется возвращаться за ними. «Неужели из-за такой пустяковины мы упустим полюс?»

На возвращение ушло бы не меньше двух недель, которые могут решить исход состязания в пользу англичан. Отсюда неприступность Начальника, отсюда его вспышки гнева и капризы. То, что другие воспринимают как практические мелочи, для Амундсена — «быть или не быть». Полярное плато лежит на высоте в две-три тысячи метров над уровнем моря. С этой же высоты предстоит в случае поражения упасть Руалу Амундсену. Как только он изменил курс с северного на южный, у его экспедиции не стало права на отступление. Да, он все организовал безупречно… но спасти Амундсена может только покорение полюса. И он это знает.

Сверре Хассель отмежевывается от Начальника, называя его самого «вздорным», а Ханссена и Вистинга — «его прихлебателями». Раз за разом дело доходит до мелких стычек, после которых воцаряется неприязненное молчание. «Можно подумать, у этого человека не все дома. В последнее время он то и дело пытается затеять склоку, что крайне странно для руководителя, которому, казалось бы, следует особенно ценить в походных условиях мир и добрые отношения между всеми». Эти слова Хассель записывает за два дня до достижения полюса. Нервы Амундсена на пределе. Он каждую минуту ждет следов англичан.

14 декабря норвежцы добираются, так сказать, до места назначения, где Амундсен констатирует: «Невероятно плоская равнина». Отыскать невидимую точку для водружения флага оказывается непросто. Руал Амундсен нарекает местность равниной Короля Хокона VII и мысленно возносит хвалу Господу.

Поставленную палатку он называет Пульхеймом («Домом на полюсе»), что абсурдно: тоже мне, нашел дом, в котором невозможно жить. Впервые за поход объявляется перекур. Ко всеобщему удивлению, у Амундсена в запасе находится трубка. Остальные сооружают себе курительные принадлежности, срезав верх у бамбуковых лыжных палок. Лишь уроженец Моргедала оказывается на высоте положения: достав серебряный портсигар, Бьоланн угощает всех сигарами.

Когда каждый из пятерых берет по сигаре, остается еще три — по одной для Стубберуда, Преструда и Юхансена. Прежде чем передать друг другу спички, каждый бросает взгляд на оставшиеся сигары. Затем Бьоланн на своем красивом телемаркском наречии произносит несколько тщательно взвешенных слов и дарит портсигар Амундсену. Юхансен тоже когда-то возглашал здравицу в честь Начальника. Не берусь утверждать, что Улав Бьоланн получил удовольствие от сигары в этой кульминационной точке.

Несколько дней норвежцы посвящают наблюдениям, ища точное расположение 90-го градуса — и англичан. «Мы все то и дело хватались за бинокли, чтобы не пропустить появления в какой-либо стороне людей. Напрасно… Мы явно были первыми». Снова первый. Руал Амундсен в очередной раз опередил англичан.

18 декабря они покидают полюс. Руководитель экспедиции оставляет там письмо королю Хокону, хотя то, что оно когда-нибудь попадет в почтовый ящик монарха, кажется неправдоподобным. Мысли Хасселя — о соперниках: «Если Скотт доберется в этом году до полюса, ему будет неприятно обнаружить там палатку, над которой реет норвежский флаг и вымпел с надписью "Фрам"».