Евгений Брандис - Рядом с Жюлем Верном

Блистательный приключенческий роман, в котором поэтизируются достижения техники, вызвал не одну попытку сначала достигнуть, а потом перекрыть рекорд Филеаса Фогга.

В 1889 году молодая американка Нелли Блай проделала кругосветное путешествие за семьдесят два дня.

Жюль Верн приветствовал ее телеграммой: «Я не сомневался в успехе мисс Нелли Блай. Она доказала свое упорство и мужество. Ура в ее честь!»

Не довольствуясь этим рекордом, в 1891 году она еще два раза объехала вокруг света – за шестьдесят семь и шестьдесят шесть дней, после чего итальянец Улис Грифони написал роман «Вокруг света в тридцать дней», в котором Филеас Фогг умирает от огорчения, узнав, что некий американец больше чем в два раза превысил его рекорд.

В 1901 году, когда была введена большая часть Великой Сибирской магистрали, французский журналист Гастон Стиглер совершил кругосветное путешествие в шестьдесят три дня. На обратном пути он встретился на амьенском вокзале с Жюлем Верном.

Писатель обратился к нему с шутливым вопросом:

– Почему я не вижу с вами миссис Ауды? Разве вы не захватили ее с собой?

– Действительность ниже воображения, – ответил путешественник.

В XIX веке деловитые американцы пустили в обращение поговорку «время – деньги». Развитие промышленности и торговли привело к улучшению транспорта. Механическая тяга увеличила быстроту передвижения. Экспрессы и пароходы «сокращали» расстояния. Борьба за скорость стала знамением века. «Вокруг света в восемьдесят дней» – апофеоз скорости. Вот почему роман Жюля Верна оказался таким злободневным – имел для современников не только художественно-познавательное, но и в известном смысле практическое значение.

Голоса из России

I. Первые переводы

В каждой стране появлялся «свой» Жюль Верн. Итальянский чем-то отличался от испанского, немецкий – от шведского, американский – от английского, и так далее. В России его романы попали на благодатную почву. После отмены крепостного права передовые люди шестидесятых годов видели в нем прежде всего просветителя, пропагандиста естественнонаучных идей.

M. E. Салтыков-Щедрин в рецензии на первый переведенный роман «Воздушное путешествие через Африку» («Пять недель на воздушном шаре») тогда еще неведомого «Юлия Верна» отметил познавательную ценность произведения, настолько полезного для юных читателей, что даже рекомендовал его как «настольную книгу» («Современник», 1864, январь – февраль).

Следующий роман «Путешествие к центру Земли», изданный в 1865 году, также был встречен благожелательным отзывом «Современника». Рецензент одобрил искусство автора популяризировать научные знания в форме увлекательного фантастического повествования. Напомним, что герою этой книги профессору Лиденброку принадлежит смелое изречение: «Все чудеса природы, как бы необыкновенны они ни были, всегда объясняются физическими причинами».

Совсем иначе отнеслась к этому роману петербургская газета «Голос» (от 16 марта 1866 г.), осудившая «Путешествие к центру Земли» за пропаганду материализма «в духе Базаровых, Лопуховых и компании». Вскоре последовал циркуляр министра внутренних дел П. А. Валуева об изъятии этой «весьма безнравственной по своей тенденции» книги из ученических библиотек.

Однако настороженное отношение к французскому писателю в официальных кругах не могло остановить все разраставшегося спроса на его сочинения. Его романы ежегодно продолжали выходить в новых изданиях и переводах, вызывая оживленные отклики не только в столичной, но и в провинциальной печати. Рецензии печатались даже в таких газетах, как «Бессарабские ведомости» или «Астраханский листок». Широкому распространению книг Жюля Верна среди русских читателей способствовали переводы, выполненные известной писательницей Марко Вовчок (псевдоним Марии Александровны Маркович, 1833–1907). Она писала на трех языках – украинском, русском, французском – и перевела на русский язык десятки книг иностранных авторов, писавших в основном для детей и юношества.[51]

Марко Вовчок (Мария Александровна Маркович). Классик украинской литературы и видная русская писательница 1860 – 70-х годов. Переводчица романов Жюля Верна.

В шестидесятых годах Марко Вовчок жила в Париже. Тургенев познакомил ее с Этцелем. Знакомство вскоре перешло в дружбу. В течение многих лет она активно сотрудничала в «Журнале воспитания и развлечения», печатая там свои рассказы, написанные на французском языке или переведенные с украинского и русского. Некоторые из сказок Марко Вовчок Этцель выпустил отдельными книжками и напечатал в своей обработке ее повесть из украинской жизни «Маруся», выдержавшую во Франции до нашего времени сто изданий.

Перед возвращением писательницы в Петербург Этцель предложил ей право на авторизованные переводы романов Жюля Верна и обещал предоставить привилегию на издание его книг какому-нибудь солидному издателю, который вступит с ним в деловые отношения. Жюль Верн горячо поддержал инициативу Этцеля, заявив своему другу-издателю, что полностью доверяет «этой умной, интеллигентной, образованной женщине, тонко чувствующей и превосходно знающей французский язык».

Как и все демократы-шестидесятники, Марко Вовчок увлекалась естественнонаучными идеями. Об этом говорит ее совместная работа с Д. И. Писаревым над переводами книг Брема и Дарвина, а также содержание выходившего под ее редакцией журнала «Переводы лучших иностранных писателей». Понятно, что предложение Этцеля не могло ее не заинтересовать, тем более что «Необыкновенные путешествия» она читала с восторгом. Этцель сделал Марию Александровну своей представительницей в Петербурге и заключил договор с издателем Звонаревым, связанным с Некрасовым и «Отечественными записками». Гранки очередного романа, пока он постепенно печатался в «Журнале воспитания и развлечения», а также клише иллюстраций Этцель отправлял в Петербург, и роман в переводе Марко Вовчка появлялся на русском языке почти одновременно с подлинником.

С 1867 по 1877 годы она перевела четырнадцать романов, сборник повестей и рассказов и научно-популярный географический труд «Знаменитые исследователи и путешественники» – большую часть из того, что Жюль Верн успел написать с начала его союза с Этцелем.

По тому времени это были самые лучшие русские издания книг Жюля Верна – и по качеству переводов, и по художественному оформлению. Переводы Марко Вовчка доносили до читателей легкость и живость жюль-верновского слога и его жизнерадостный французский юмор. И все-таки в этих хороших переводах было немало отступлений и пропусков.