Вызов принят. Остросюжетная жизнь работника скорой помощи - Дэн Фарнворт
В Мэриленде я провел немного времени в Бладенсбергской пожарной части. Бладенсберг известен сражением 1812 года, в котором британцы разгромили американцев, но местные жители, похоже, были не против моего присутствия. В свое первое утро там я наслаждался чашкой кофе на станции, как вдруг сработала сирена. Мы с ребятами запрыгнули в пожарный автомобиль и помчались к месту пожара. Они решительно вошли в горящее деревянное здание, вооружившись пожарными рукавами. Казалось, им нет никакого дела до их собственной безопасности.
Через несколько минут приехал пожарный автомобиль с другой станции, и я не мог не обратить внимания на некоторую враждебность между двумя расчетами. Уже позднее я узнал, что оба расчета состоят из волонтеров, между которыми что-то вроде спортивного соперничества. Это не очень хорошо, однако на примере бладенсбергских пожарных я понял, как важно, чтобы экстренные службы работали как одна сплоченная команда. Они были сообществом, семьей. Они любили свою работу, хотя им не так много платили за то, что они рискуют жизнью. На их рабочем месте не была организована формальная психологическая поддержка – они поддерживали друг друга. Это подтвердило мои догадки о том, что предоставление психологической помощи – задача не только работодателей, но и каждого из нас.
Мне, однако, не понравились их кожаные каски. Одного парня ударила по голове деревянная балка, и гвоздь вошел ему в лицо. Я спросил у него: «Почему у вас нет надежных касок?» Он ответил: «Мы ходим в кожаных касках уже много лет и ни на что их не променяем». Это доказывает, что во всем мире люди могут зациклиться на чем-то и всегда найдется то, что можно было бы улучшить.
Стигматизация психологических проблем способствует лишь большей их распространенности.
В Парамусе, Нью-Джерси, я провел время с двумя очаровательными женщинами, основавшими программу «Зона, свободная от предубеждений». Перед ними стоит большая задача: построить общество, где не будет предубеждений, связанных с психическими заболеваниями, и люди смогут обращаться за помощью, не боясь осуждения. Они расклеивают наклейки в школах, офисах и на станциях экстренных служб, объявляя их зонами, свободными от предубеждений. К ним может присоединиться каждый, и многие люди уже это сделали.
Чтобы это сделать, необходимо предпринять что-то для борьбы с предубеждениями, связанными с психическими заболеваниями. Например, можно организовать свободный от предубеждений футбольный матч, барбекю или любое другое мероприятие, где люди могут собраться и свободно поговорить о своем психическом здоровье. Важно предоставить людям инструменты, с помощью которых они смогут обсуждать психическое здоровье и менять то, как воспринимают его в мире. Создательницам программы было приятно, что я проделал путь из Великобритании, чтобы чему-то у них научиться. Именно для этого я и получил грант Мемориального фонда Уинстона Черчилля.
В своем отчете для фонда я буду много говорить о зонах, свободных от предубеждений. Однако одного отчета недостаточно, мне нужны сторонники в парламенте. Возможно, вы думаете, что предвыборные обещания, связанные с оказанием психологической помощи работникам экстренных служб, позволят набрать больше голосов, но на самом деле благополучие на рабочем месте вовсе не на повестке дня в парламенте. Найти политиков, которые будут продвигать мои рекомендации, несложно. Гораздо сложнее найти политиков, которых действительно волнует эта тема. Мне также необходимо собрать больше эмпирических данных. Если я скажу властям: «Вложив столько-то денег в психическое здоровье каждого работника скорой помощи, в долгосрочной перспективе вы сэкономите столько-то денег на оплате больничных листов», то я привлеку их внимание. Выводить их на эмоции бесполезно. Мне нужно помахать у них перед носом точными расчетами, чтобы они начали действовать.
Мне бы хотелось, чтобы мой отчет привел к изменениям на законодательном уровне, и я очень на это надеюсь. В идеальном законе было бы закреплено обучение психологической устойчивости перед началом работы, четкая система направлений от специалиста к специалисту, регулярная оценка психического состояния работников и помощь специалистов по психическому здоровью, знающих о проблемах сотрудников скорой помощи. Кроме того, требуется директива начальству о введении системы товарищеской поддержки. Мне бы также хотелось, чтобы Национальная служба здравоохранения получала гарантированное финансирование на эти цели. Независимо от денег все это необходимо внедрить, потому что так правильно.
23
Смягчение удара
Недавно я решил перейти на другую станцию скорой помощи. Мне хотелось работать в сельской местности, где было бы меньше стресса. Завершив последнюю смену на старой станции, я припарковал автомобиль скорой помощи, повесил ключи и поехал домой. На этом было все.
Сотрудников скорой помощи определяет работа, которую они выполняют. Сегодня ты парамедик, а завтра ты уже не работаешь в скорой помощи и стал совершенно другим человеком. Кто ты теперь? Куда тебя заведет жизнь? Я называю это скорбью по карьере. Часто после выхода на пенсию бывшие сотрудники скорой помощи целыми днями сидят в кресле, размышляют о травмах, полученных за тридцать лет работы, и ни с кем не могут поговорить. Они прокручивают в голове все ужасы, которые им довелось увидеть.
Несколько моих коллег-пенсионеров обратились ко мне за помощью, в том числе один мужчина, переехавший за границу. Я всегда думал, что он наслаждается пенсией, греясь на солнце. Однажды он позвонил мне в слезах и рассказал, что ему снятся кошмары и кажется, будто служба скорой помощи его предала. Он был одним из самых приятных и уважаемых людей из всех, с кем я работал, он считал себя частью особенного сообщества, похожего на семью. Но, когда вышел на пенсию, ощутил, будто его выбросили за борт и тут же забыли. Возможно, это не так страшно, если ты тридцать лет проработал в офисе, но все воспринимается иначе, если на протяжении своей карьеры видишь то, что видел он.
Работники скорой помощи получают психологические шрамы во время службы на благо других людей. Но, уходя на пенсию, они не получают дополнительную поддержку.
Я несколько часов проговорил с ним по телефону, и с тех пор мы остаемся на связи. Я сообщаю ему слухи, ходящие на станции, чтобы он продолжал чувствовать себя частью команды. Надеюсь, ему от этого хоть немного легче. Служба скорой помощи не должна допускать, чтобы люди чувствовали себя забытыми. Тот парень получил психологические шрамы во время многолетней службы в скорой помощи на благо страны, так почему она перестала поддерживать его после выхода на пенсию?
Недавно менеджер, который предположил, что работа в скорой помощи не для меня, отвел меня в сторону и
