Лучше, чем будущее - Майкл Джей Фокс
Отец был военным, и его очень раздражало, что я так и не научился завязывать галстук. Собираясь на похороны в родительском доме, я опять столкнулся с этой проблемой. Даже ради отца мне никак не удавалось завязать самый простой узел. Я терзался чувством вины, но все равно не мог справиться с галстуком. Сколько я не бился, он больше походил на сосиску. Выйдя в холл, я наткнулся на моего тестя Стивена, уже полностью одетого. Они с матерью Трейси, Корки, прилетели в Ванкувер на церемонию.
— Ты специально повязал галстук вот так? — спросил меня Стивен. — Намеренно?
— Нет, и это проблема, — вздохнул я, признаваясь в своей платяной несостоятельности.
Стивен проделал небольшую демонстрацию на собст-венном галстуке, и я повторил все за ним. После нескольких сгибаний и продеваний мне удалось соорудить вполне пристойный «Двойной Виндзор». Я заправил конец галстука за пиджак и похлопал себя по груди. Он выглядел отлично. Впервые с того момента, когда мне позвонили сообщить о смерти отца, я смог улыбнуться.
— Думаю, не стоит говорить отцу, что это ты мне помог.
Стивен застегнул на губах воображаемую молнию и повернул ключик.
Таков уж он был — мой идеальный тесть на протяжении тридцати лет. Адвокат по профессии, финансовый советник и коуч, он помогал клиентам не только решать финансовые проблемы, но и видеть в жизни новые возможности. На табличке у него на столе было написано: «Профессиональный борец со страхами». «Да-да, — убеждал он молодого менеджера по рекламе и его жену, — рожайте еще детей. Покупайте дом побольше. Устраивайтесь на престижную работу».
Люди часто подходили ко мне, вроде как узнавая, а потом: «Вы же зять Стивена Поллана, да?»
Не удивляясь этому вопросу, я кивал: «Да».
То, что они говорили дальше, я слышал столько раз, что мог произнести за них: «Он изменил мою жизнь». Они вспоминали, как Стивен помог им преодолеть какой-нибудь страх, улучшить положение на работе или сделать важный выбор в жизни. Риск и награда за него. Многие называли свое имя и кратко описывали, что сделал для них Стивен. «Скажите, Дебби со Статен-Айленда передает ему привет. Он помог нам купить дом пять лет назад».
Я сообщал Стивену, и он сразу вспоминал: «Ах, Дебби, с пуделем».
В начале 2018 года у Стивена обнаружили рак, и он начал быстро сдавать. Операции не планировалось. Он стал двигаться медленнее, но несгибаемый дух и чувство юмора остались при нем. По-прежнему смешливый и мудрый, он, казалось, совсем не беспокоился из-за болезни; его волновало лишь, как она скажется на его семье. Я знал, что большую часть времени он проводит один в своей квартире; хотя нет, не совсем один, у них с Корки была миниатюрная гималайская кошка, размером с земляную белку. Коко частенько спускалась у него по руке и отпивала из стакана с водой, который держал Стивен. Примерно раз в неделю я заезжал его навестить, обязательно принося с собой коричневый пакет и хорошую книгу. В последнее время ему нравились романы моего друга Харлана Кобена — Стивен обожал главного героя, бывшего спортивного агента, а ныне детектива Майрона Болитара. В коричневом пакете лежали шоколадные эклеры.
Как-то дождливым январским утром я вошел в квартиру и сразу направился на кухню, зная, что Стивен сидит там с чашкой кофе и читает «Таймс», точно так же, как в их доме в Коннектикуте. Улыбнувшись мне, он с усилием поднялся и взял книгу, которую положил на стол рядом с газетой. Я протянул ему пакет.
— Спасибо, — сказал Стивен. — Возможно, попозже. Сейчас мне не хочется есть.
Немного растерянный, он выглядел бледновато по сравнению с загорелым, бородатым Стивеном из прошлого лета, который, словно капитан, стоял на своем пирсе на Мартас-Винъярд, выходящим в бухту Менемша. С другой стороны, была зима, мы находились на Манхэттене, и он потерял несколько килограммов, хотя и не казался истощенным. Да, он медленней двигался и тише говорил. По-прежнему охотно, но более мягким тоном.
Мы присели за стол и стали беседовать о семье и детях. Коко пила воду у Стивена из стакана, совершенно не интересуясь моим обезжиренным капучино из «Старбакса». Мои лекарства хорошо действовали, и я наслаждался обществом тестя. Даже согласился съесть один из его эклеров.
Потом мы перешли в гостиную, включили CNN и немного поболтали про Трампа. И тут в дверь позвонили. Я понял, что из нас двоих открывать должен я, хоть в тот день двигаться мне было тяжеловато. После секундного замешательства я сообразил, что звонят не у главного входа, а у служебного, к которому надо идти через всю квартиру. Спотыкаясь, я добрел до задней прихожей и заглянул в глазок посередине стальной двери. Его не протирали, наверное, года с 1967-го: единственное, что я смог разглядеть — это туманный силуэт серийного маньяка. Я оглянулся, чтобы убедиться, не путается ли кошка под ногами, и открыл дверь.
— Я из медицинских поставок, с оборудованием для хосписа, — сказал мне курьер.
— О, понятно. Входите.
Я поплелся назад в гостиную, и этот парень проследовал за мной с тележкой, где находились стул для душа, кислородный аппарат, баллоны, кислородная маска и прочее. К тому времени, когда мы добрались, Стивен уже стоял в дверях.
— Доставка, — сообщил я.
Стивен окинул взглядом тележку и ее содержимое.
— Ах да. Все правильно.
— Куда это отнести? — спросил парень.
Стивен указал на главную спальню.
Войдя туда, мистер Хоспис начал объяснять нам, для чего нужно все это оборудование, как его устанавливать и как пользоваться. Чем больше он углублялся в детали, тем сильнее вытягивались лица у нас со Стивом. Наконец я его остановил, повернулся к Стивену и задал вопрос:
— Ты правда это заказывал?
Мой тесть пожал плечами и состроил гримасу.
— А ты?
— Вообще-то нет.
