Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги - Владимир Викторович Малышев
Сам Пушкин считал автором пасквиля Геккерна. Но окончательно так и не удалось установить, кто же именно сфабриковал гнусный «диплом». Подозрение пало также на дружков «голубого барона», князей И. Гагарина и П. Долгорукова, живших в одной квартире. Ряд советских исследователей-криминалистов утверждал, что именно они приложили руку к гнусной фальшивке. Это подтвердила и почерковедческая экспертиза. Есть подозрение, что это Долгоруков с сожителем изготовил и разослал по го адресам пасквиль по указанию своего «голубого» министра Уварова. Пушкин пришел в ярость и был убит на дуэли. На это и рассчитывали организаторы гнусной инсценировки.
Вдохновителями подлой кампании против Пушкина были также граф и графиня Нессельроде. Граф Карл Нессельроде, друг Геккерна, был немцем, ненавистником русских, но и ловким интриганом, который сумел стать в России министром иностранных дел. Он и его жена играли виднейшую роль в свете и при дворе. Графиня Нессельроде яростно ненавидела Пушкина, и не могла простить ему эпиграммы на ее отца, графа Гурьева, масона, бывшего министра финансов, зарекомендовавшего себя служебными преступлениями. «…Встарь Голицын мудрость весил, Гурьев грабил весь народ» – написал Пушкин.
Графиня Нессельроде подталкивала Геккерна и подогревала скандал, распускала гнусные слухи, что будто бы у Пушкина связь с сестрой Наталии Николаевны Александриной, у Наталии Николаевны – с царем и Дантесом.
Жертва политического заговора?
В то время в правительстве России соперничали две партии. Одна – так называемая русская, а другая – «немецкая». К первой принадлежали Орлов и Перовский, ко второй – Нессельроде. Некоторые исследователи прямо утверждают, что Пушкин стал жертвой политического заговора, организованного Геккерном при поддержке Нессельроде. В его исполнении помогала «веселая шайка» (однополчане Дантеса). Они распространяли по городу слухи, мутили воду. У дома умирающего Пушкина толпились согнанные неизвестно кем простолюдины-«чуйки», как их назвал Данзас. Даже потребовалось вызвать караул для охраны дома. Отпевание было назначено сначала в Исаакиевском соборе, к прихожанам которого и принадлежал Пушкин, но по информации, пущенной заговорщиками, на отпевание по льду через Неву должны были толпой прибыть студенты Петербургского университета, а затем, впрягшись в траурный катафалк, везти тело в Александро-Невскую лавру, устраивая по ходу процессии битье стекол в голландском посольстве и избиение всех встречаемых на пути иностранцев.
Говорили, что во время похорон «русская партия» собирается устроить чуть ли не мятеж. В центре города днем и ночью дежурили армейские патрули. Были арестованы «ораторы» из толпы у дома Пушкина. Попал под горячую руку и молодой поэт Михаил Лермонтов. Сначала его знаменитое стихотворение «На смерть поэта» кончалось строкой «И на устах его печать». И было доброжелательно принято в обществе. Но в начале февраля член «шайки Геккерна», родственник Лермонтова, чиновник Министерства иностранных дел Николай Столыпин посетил поэта и «натравил» его на «русскую партию». Так появились заключительные шестнадцать строк, в тот же день с помощью «шайки» попавшие во дворец с припиской: «Воззвание к революции». Лермонтова в результате отправили под пули горцев на Кавказ.
И вот, что еще любопытно. Если в России успело появиться только одно печатное сообщение на смерть Пушкина – знаменитое «Солнце русской поэзии закатилось», то на Западе о дуэли сообщили все центральные газеты. В газетных сообщениях Пушкин фигурировал не как великий поэт, а как «глава русской национальной партии». Вот это определение и выдает, как считают некоторые историки, тайный умысел организаторов провокационной дуэли.
«Казак Луганский»
Исторический парадокс, но создатель лучшего и самого знаменитого словаря русского языка был из семьи выходцев из Дании. Отец Даля принял российское подданство в 1799 году вместе с именем Иван Матвеевич. Он знал множество языков и одно время работал у Екатерины придворным библиотекарем, а позднее стал врачом.
Его сын Владимир, который родился в местечке Луганский Завод (ныне Луганск), сначала не пошел по стопам отца. Получив прекрасное домашнее образование, он в 13 лет поступил в Петербургский морской кадетский корпус, о чем и сегодня напоминает мемориальная доска на его фасаде. Служил мичманом сначала на Черноморском, а потом на Балтийском флоте. Но позднее все же решил стать врачом и поступил на медицинский факультет Дерптского университета. Учился отлично и получил серебряную медаль.
Вскоре началась Русско-турецкая война, и Даль оказался в действующей армии в должности военного врача. Он оперировал в палаточных госпиталях и прямо на полях сражений и показал себя блестящим хирургом. «Я видел тысячу, другую раненых, которыми покрылось поле… резал, перевязывал, вынимал пули», – вспоминал он потом. С марта 1832 года, после окончания боевых действий, он, награжденный боевыми орденами и медалями, служил ординатором Петербургского военно-сухопутного госпиталя, стал прекрасным хирургом-офтальмологом, и вскоре – медицинской знаменитостью столицы. Но тут маститым уже врачом овладела новая страсть – любовь к литературе, он начал собирать народный фольклор, пословицы, поговорки. Свои первые произведения он публиковал под псевдонимом Казак Луганский.
Плачевный опыт
Впрочем, первые опыты в литературе он делал и раньше. Один из них закончился плачевно. В сентябре 1823 года Даль оказался под арестом по подозрению в сочинении эпиграммы на главнокомандующего Черноморским флотом Грейга. Но был оправдан судом. Славу, как литератору, ему принесли «Русские сказки из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому принаровленные и поговорками ходячими разукрашенные Казаком Владимиром Луганским. Пяток первый».
Современные дети, засыпая под сказку о Курочке-Рябе, не знают, что ее автором был Владимир Даль. Но власти сочли это произведение неблагонадежным, писателю грозили большие неприятности, он оказался в тюрьме. Выручил Василий Жуковский, который был наставником сына наследника Николая I. Он описал наследнику случившееся в анекдотическом виде и обрисовал Даля, как вполне достойного гражданина и кавалера боевых орденов. В результате император приказал освободить Даля.
Главное детище
Главное его детище, которое мы ценим до сих пор, – его знаменитый «Толковый словарь живого великорусского языка». Ничего
