Альфред Хейдок - Страницы моей жизни (сборник)

Темень… Было около шести часов утра, когда Буланов открыл глаза и стал прислушиваться – звонит колокол. Ровное гудение меди с правильным чередованием коротких промежутков было чётко, естественно и не оставляло сомнений в своей реальности. Тем не менее, он знал, что на десятки вёрст вокруг нет никакого колокола и никто другой в доме, кроме него самого, не слышит этих звучаний. Он также знал, что в это время где-то в мире надвигается, а может быть происходит, бедствие, что людское сознание напряглось, подобно рукам утопающего, судорожно и тщетно шаря по пространству, задевая там невидимые струны, и эти струны звучат как колокол.

Для него уже давно стал физически ощутимым тот факт, что весь Космос – это единый гигантский живой организм, а он сам – маленькая клеточка в нём, которая ощущает и участвует в его жизненном процессе. Иван Яковлевич встал, отыскал в картотеке карточку с заголовком «Знаки огненного пути» и записал дату звучания.

Он знал, что через несколько дней газеты или радио принесут ему известие или о новом землетрясении, или о наводнении, урагане или другой катастрофе, происшедшей в момент слышания им пространственного колокола.

Снова ложиться в постель уже не было смысла. Он занялся приготовлением завтрака. Во время еды перед его глазами стали всплывать лохмотья багрового цвета, они были небольшие и совершали движения, напоминающие призывное махание руки. Это был давно ему знакомый сигнал из Космоса о приближающемся землетрясении или сокрушительной силы урагане. Иван Яковлевич снова встал и сделал дополнительную запись в картотеке. Заодно порадовался возрастающей способности чувствовать сигналы, подобные этим.

Молодого инженера Вальдемара сблизила с Булановым общая любовь к классической музыке. На этой почве случайное знакомство превратилось в прочную дружбу. Кроме того, у Вальдемара вызывала глубокое уважение огромная эрудиция Ивана Яковлевича по всем вопросам. Незаметно у них сложились отношения учителя и ученика.

Иван Яковлевич оказался дома, когда пришёл Вальдемар. Диск был проигран и высоко оценен хозяином дома, и тут последний произнёс неожиданные слова:

– Музыка обладает способностью не только услаждать наш слух, но и вызывать перед нашим мысленным взором картины, содержание которых находится в прямой зависимости от степени духовной высоты человека.

– У меня, – ответил ему Вальдемар, – мысленные картины прирастают к своим пьесам и повторяются при каждом их исполнении. Например, когда играют «Венгерскую рапсодию» Листа, я вижу венгерскую степь и коней, несущихся во всю прыть. Над ними грозовое небо с прорезанными молниями тучами. Но не только музыка вызывает у меня картины. Иногда и вещи, если я их подолгу держу в руках.

– Это очень интересно, – произнёс Иван Яковлевич и взял со стола старинный бронзовый канделябр и, сунув его в руки Вальдемару, прибавил, – сосредоточьтесь на нём и скажите, что вы видите.

Наступила тишина. Оба собеседника молчали довольно долго. Потом Вальдемар положил канделябр обратно на стол и приглушённо заговорил:

– Я видел письменный стол, уставленный разными безделушками, и между ними – дуэльный пистолет и перекидной календарь, на листке которого красовалась дата 10 ноября 1910 года. За столом сидел совершенно лысый, средних лет человек в военной форме, по-видимому офицер. Он быстро писал что-то на листке бумаги. Закончив писать, взял пистолет, приставил его к виску и выстрелил. Несколько мгновений спустя после выстрела отворилась дверь, вбежала какая-то женщина и с криком отчаяния бросилась к самоубийце. Я не стал дальше смотреть.

– Ты видел и точно описал смерть твоего дяди. Он застрелился 10 ноября 1910 года, потому что проиграл всё своё состояние в карты. Он был совершенно лыс, служил в армии и носил форму. Канделябр, который ты держал в руке, украшал его письменный стол. Всё, что мы делаем, говорим или мыслим, запечатлевается на окружающих нас предметах, стенах и в пространстве. И люди, обладающие в той или иной степени духовным зрением, могут видеть или читать эти записи. В качестве авторитетного подтверждения привожу слова нашей великой соотечественницы Елены Петровны Блаватской: «…на стенах наших самых интимных помещений, где мы думаем, что нескромный глаз совершенно устранён и наше уединение никогда не может быть нарушено, существуют следы наших деяний и отпечатки того, что было явлено нами». Другой великий авторитет Е.И.Рерих говорила: «…так личная летопись не есть фантастическая мечта, ибо мы встречаемся с подобными же летописями в мире грубой материи… По древнему Учению каждая частица существующей материи должна быть рекордом (записью. – Ред.) всего, что случилось». Ты обладаешь ясновидением, которое называется психометрией. Исследователи считают, что способность к психометрии не является редкостью: каждый четвёртый в какой-то степени обладает ею. Насколько мне помнится, Елена Петровна в одном из своих трудов упоминает профессора истории, жена которого была хорошим психометристом. Взяв в руки камешек из разрушенной стены замка, она давала описание сражений, происходивших около него.

Высокой степенью психометрии в наше время обладала болгарская предсказательница Ванга, способности которой заслужили глубокое уважение местного населения и правительства Болгарии.

– Ну что же, поздравляю тебя с открытием в себе новой способности. Отныне ты сможешь узнавать тайны людей, их секреты… Советую очень бережно обращаться с теми сведениями, которые ты узнаешь. Покрой их бронёй молчания и не злоупотребляй своей способностью.

Возвращаясь от Буланова домой, Вальдемар предался мечтам. Никто не знал, что он уже несколько лет, начиная с самого юного возраста, с самого первого балетного представления, на которое он чисто случайно попал, влюблён в балерину Констанцию Цветаеву. Она врезалась в его память как белая сказочно-прекрасная фея, которая носилась по сцене, сливаясь с чудесной музыкой. Её формы казались ему божественными. Все последующие годы он оставался верным рыцарем своей мечты и воздерживался от всяких мимолётных связей, которые могли бы опорочить его чистое стремление к своей богине. Он не знал, как и благодарить своего приятеля – журналиста, который на каком-то вечере познакомил его с Констанцией. Последняя ласково обменялась с ним ничего не значащими репликами. Отметила молчаливость Вальдемара, которую приписала нескрываемому восхищению, с которым он смотрел на неё.

Сейчас Вальдемар думал о том, что открывшаяся в нём сегодня способность, может быть, возвысит его в глазах Констанции и поможет их сближению. В это время нёсшееся по улице такси круто повернуло в сторону Вальдемара и остановилось в трёх шагах от него. В такси сидела Констанция, весело его окликнувшая: