Рудольф Баландин - Вернадский: жизнь, мысль, бессмертие

В сущности, каждый человек живет будущим.

Будущее присутствует в настоящем и для нас, людей, определяет его. Любой свой шаг, свой поступок мы сознательно или нет соотносим с будущим — далеким и близким.

В драме Ибсена «Пер Гюнт» человек, живущий настоящим сравнивается с окаменелостью. Только став камнем, можно избежать постоянных превращений (а значит, жизни).

Освоение будущего, стремление к предвидению — одна из характернейших черт живого вещества. Человек способен осмысливать свои цели. Бездумно стремится к некоторым целям (добыть пищу, продолжить свой род, избежать опасности и т. п.) любой живой организм. В кибернетике это называется гомеостазом, самоорганизацией.

В капле воды простейшие снуют хаотично, подобно молекулам, находящимся в постоянном «тепловом» броуновском движении. Однако в отличие от молекул организмы передвигаются сами, благодаря собственной биохимической энергии. Они бессознательно устремлены в будущее — к пище, безопасности и пр.

Человек растрачивает свою биохимическую энергию разумно. Он приноравливается к будущему, стремясь предвидеть его как можно точнее. Не все события удается предсказать, но человек не желает мириться с таким положением, всеми средствами пытаясь увидеть грядущее. Одни обращаются с этой целью к наукам, другие — к мистике и религии.

Один из величайших умов человечества — Ньютон искал в исторических событиях подтверждение древним библейским пророчествам. Он был уверен, что пророкам открывалось будущее. Другое дело — более поздние истолкователи; им Ньютон не верил:

«Главная ошибка истолкователей Апокалипсиса заключалась в том, что на основании Откровения пытались предсказывать времена и события, как будто Бог их сделал пророками».

Выходит, одним людям дано предугадывать будущее, а другим нет?

В своей научной работе Ньютон так охарактеризовал время:

«Абсолютное, истинное математическое время само по себе и по самой своей сущности, без всякого отношения к чему-либо внешнему, протекает равномерно и иначе называется длительностью». Время, по Ньютону, как бы всемирный поток, равномерно увлекающей все сущее в одном направлении; от прошлого к будущему. Совершенно исключается чудесное предвидение, в противном случае кто-то (пророк) получит возможность не подчиняться законам абсолютного времени, «забегать вперед».

Для человека религиозного (каким был Ньютон) вполне естественна вера в чудеса, не доступные разумению. Для ученого (каким тоже был Ньютон) необходима вера в знания. Вот почему он столь противоречиво оценивал «чудесное предвидение» будущего. Как физик он отрицал такую возможность, как теолог верил в нее.

В наши дни вера в науку преобладает. Прогноз погоды, предписание врача, предсказание лунных затмений… Очень многое в нашей жизни (включая планы хозяйственного развития и личные планы) определяется наперед в надежде не на чудесные озарения, а на точный научный расчет, на знание.

И все-таки существуют люди, обладающие даром пророчества. К ним безусловно следует отнести Вернадского. Не все его предсказания сбылись, не всегда он был прав. Однако вряд ли кто-нибудь другой из естествоиспытателей и организаторов науки умел заглядывать так далеко вперед, как он. Некоторые его идеи не были по достоинству оценены в свое время, и черед им настал только в наши дни или еще настанет в будущем.

В чем секрет его удач? Для человека, хорошо знающего прошлое и понимающего настоящее, должно открываться будущее — не во всех деталях, но все-таки более или менее отчетливо.

Ростки будущего, предпосылки, предтечи — повсюду. Они щедро рассыпаны на страницах книги Природы — в полях и лесах, в космосе, в слоях горных пород, кристаллах, окаменелостях, в почве… Будущее вокруг нас, только распознать его не всегда просто, а подчас и невозможно. Чем обширнее и точнее наши знания, тем вернее предвидения.

Ньютон для познания небесных явлений использовал физику и математику, а историю людей пытался постичь с помощью религиозных книг. Вернадский всегда обращался к природе и к наукам, изучающим ее. Он соотносил развитие науки с историей человечества, с практическими потребностями общества. Это позволяло ему предвидеть ход научной мысли и будущее создаваемых им наук и научных организаций.

ПРОШЛОЕ — ДЛЯ БУДУЩЕГО

… В. Гершель, немец по происхождению, был привезен в Англию из Ганновера королем Георгием III (1738–1820, король с 1760), тоже немцем. Ехал он в Англию придворным музыкантом, а стал великим английским ученым-астрономом, впервые выделившим звездные миры как «звездные острова» во Вселенной — теперешние галаксии (спиральные туманности). Ему помогала сестра, Каролина Гершель, намного пережившая брата и продолжавшая потом его работу…

Читая такое описание, вряд ли догадаешься, что его автор не историк, не биограф В. Гершеля, не астроном. А книга, откуда описание взято, посвящена… Здесь угадать и вовсе невозможно: химическому строению биосферы Земли и ее окружения!

Теперь, пожалуй, не вызовет удивления имя автора описания: В. И. Вернадский.

Для чего же понадобилось автору монографии по геохимии подробно рассказывать об астрономе позапрошлого века?

Прежде чем поразмыслить над этим вопросом, немного усложним его. Возможно, это облегчит нам поиски верного решения.

Простую задачу решить подчас трудно только потому, что а ней недостаточно полно сформулированы условия: мысль мечется, ища ответа, или, напротив, упирается в один привычный, явный и, казалось бы, естественный ответ.

Итак, усложним свой вопрос еще одним примером. «Причина полярных сияний по теории, которая была дана Гольдштейном в 1879 г. и разработана Биркеляндом в 1896 г., Стермером, Вечартом, Макленом связана с электронами, исходящими из Солнца… Идея о связи полярных сияний с электричеством была высказана М. В. Ломоносовым в 1743 г. и независимо от него В. Франклином, в Америке, в 1750 г. Многолетние наблюдения Ломоносова по своей точности сохраняют значение свое и сейчас…

Открытая и изученная в XX в. ионосфера в действительности была ясно очерчена в своих основных чертах английским физиком и математиком Д. Бальфур-Стюартом, но его правильный вывод был понят много позже, много лет после его смерти».

Наш второй пример приблизил нас к Земле, после полета к далеким галактикам. Так все-таки для чего ученый столь подробно занимался историей науки?

Для того, чтобы показать мир идей в движении и в единстве. Примерно так же, как историю минералов или природных вод. Движение и единство идей невозможно ощутить вне истории науки.