Алла Сурикова - Любовь со второго взгляда

Женя спокойно посмотрел на меня и сказал:

— Ничего страшного…

Потом хохотали все вместе. Все-таки его оценка была достаточно положительной…

А однажды целую сковородку жареных грибов притащил один каскадер. Я ее быстренько опустошила, а он сказал задумчиво:

— Правда, я в грибах не очень-то разбираюсь…

Тут уж я его утешила:

— Во время съемок меня отравить невозможно.

В «первобытной» картине снимались «дикие» животные. Дрессировщики должны были привезти из Москвы зайцев, волков и прочей твари по паре. Вместо зайцев приехали кролики. Когда их выпустили, они испуганно забились под кусты и никуда не хотели убегать, несмотря на все призывы режиссера. Волки же оказались такими замученными, что вызвали общее сострадание.

Зато был симпатичный дикий кабанчик Борька. В одной сцене, когда Глава рода разговаривает с Ушастым, Борька проявил творческий порыв. Он должен был пробежать где-то вдалеке. Открываем клетку — наш кабанчик бросается к воде. И плывет! Хватаем камеру, снимаем.

После съемок животных дрессировщики сказали, что кабанчика обратно не повезут:

— Пусть с вами живет.

Приближался День кино. Ко мне подошли водители:

— Кабана-то девать некуда…

— Почему? Выпустите на волю.

— Во-первых, на воле он погибнет… А во-вторых, праздник! Шашлык из свинины!

— Я артистов не ем. Выпускайте!

В День кино мы очень веселились. Вдруг кто-то из каскадеров подает мне кусок мяса:

— Попробуйте. Спецзаказ для вас.

Я поняла, что они все-таки зажарили «артиста». Отодвинула тарелку и расстроилась. Праздник был испорчен.

Леня Ярмольник сыграл роль друга Ушастого, предавшего его и поплатившегося за это жизнью. По-моему, это одна из лучших его ролей…

Именно в Долгоносике, сомневающемся, предающем и все-таки обретающем мужество и смелость, Володин, как мне кажется, ближе всего подвел первобытного человека к нам. Ведь нет людей, которые не грешили хотя бы в помыслах. Особенно сегодня, когда грех стал единицей измерения благополучия. И все-таки наступает момент Раскаяния и обретения высшей свободы, высшего смысла… Ну, конечно же, это и о себе… И о каждом из нас…

Леня сформировался в борьбе за место под солнцем. Одним такое место уготовано от рождения: мама актриса, папа режиссер. Хорошая квартира. Новая машина. Просторная дача. Веселый институт. Красивое рабочее место.

Другие — и чаще всего это люди приезжие, периферийные — каждый клочок внимания к себе завоевывают, сдирая кожу.

И Леня тоже. Комната в коммуналке. Машина с черными латками через все бока. Зато глаза… В них — бешеная энергия и бешеный восторг перед будущей жизнью.

Хлебнув сполна, Леня не равнодушен к чужой беде.

Ассистент режиссера Д. тяжело заболела. Операция стоит дорого. Да и попасть в хорошую клинику не просто. Леня буквально выворачивается наизнанку: достает деньги, устраивает в больницу. Какая-то девчонка (он ее и в глаза не видел!) обращается за помощью: тоже предстоит операция. Он и ей не может отказать. Таких эпизодов в его жизни много. Но о них мало кто знает. А на виду другие, в которых много суеты. И этого ему не прощают.

Если бы меня спросили, как я отношусь к явлению под названием «Леонид Ярмольник» (актеру, продюсеру, другу, шоумену), я бы ответила, что к каждой ипостаси этого явления — по-разному. Часто до полной противоположности.

На «Двух стрелах» Леня работал прекрасным артистом и… хорошим товарищем.

Снимался эпизод, где чужое племя Скорпионов нападает на наше — Зубров. Женщин умыкают.

Нина Маслова играла нашу женщину, от которой мужчины отлетают по принципу «сам напал — сам и спасайся». Каскадер Саша Жизневский был воином из чужого племени. Он прыгал с дерева на Нину. Она затаскивала его за камень. Оттуда вылетала его одежда, и потом он убегал от нее голый, правда, спиной к камере. Саша Жизневский смутился:

— Прыгну с любой высоты. Но голым не побегу.

Я с тоской осмотрела «запасных игроков». По фигуре на Жизневского больше всего походил Ярмольник.

— Леня, пробежишь голым?

— Запросто. Только девчонки пусть не подсматривают. Боюсь за них. Ослепнут.

Все получилось замечательно: прыгал Саша — бежал Леня. Потом довольный Ярмольник подошел к Жизневскому:

— Дурак ты, дурак! Прыгал ты. Бежал с голым задом я. Потом режиссер все это смонтирует в один эпизод — и вся страна будет уверена, что это задница твоя, а не моя.

Через несколько лет я узнала, что с Сашей Жизневским, который ни разу не сломал себе ничего на съемках, совершая самые опасные трюки, случилась беда: он попал на дороге в аварию и повредил позвоночник. С тех пор недвижим. Ребята-каскадеры поддерживают его, как могут. Они так рискуют, наши каскадеры, и так мало получают, что если из-за несчастного случая выбывают из профессии, то не могут прокормить ни себя, ни семью. Хорошо, что у них существует такое понятие, как Дружба. Настоящая, а не показная.

Мы долго думали, как снять любовную сцену Черепашки и Ушастого. Чтобы без пошлости. Только красота молодого тела. Только нестыдное бесстыдство первобытной нежности. Никакого опыта подобных сцен у нас еще не было. То, что демонстрировалось в «новом» кино, не имело никакого отношения к любви.

Нам нужна была мягкая динамика. Перетекание жестов. Обворожение…

Был сделан специальный вертящийся круг. На нем, обнявшись — Саша и Оля. Круг медленно вращался в одну сторону, а оператор с камерой — в другую.

После одного из просмотров ко мне подошла женщина:

— Я смотрела ваш фильм вместе с сыном. Ему тринадцать лет. Такую любовь, как у вас на экране, ему можно смотреть. Даже нужно.

Одна немецкая газета — картина побывала на «Днях “Мосфильма”» в Берлине — написала о любовной сцене Черепашки и Ушастого: «Это самая красивая эротика 89-го года».

Кроме этой «красивой» — было еще несколько просто голых, полуголых и первобытно-эротических сцен. В начале съемок я долго спотыкалась о необходимость предложить актерам обнажиться… Подбирала слова… К концу картины в группе раздавался клич — кто еще не снимался голым?! Надо сказать, что желающих было достаточно… Особенно азартной получилась сцена Шакуров — Маслова.

Один зритель решил даже поделиться письменно своими восторгами, которые он адресовал Нине Масловой:

«Особое впечатление на меня произвела сцена у реки, где девушка или женщина насилует мужчину-ходока. Роль исполнена с большим мастерством. Главное то, что эта девушка соответствует моему идеалу… Я сожалею, что мне в свое время (а время просрочено) не удалось встретить такой замечательной девушки. Не смею и мечтать, но хотелось бы с ней познакомиться. Я мог бы составить ее тихое счастье».