Максим Семеляк - Музыка для мужика. История группы «Ленинград»

Шнуров позвал гурьбу сторонних музыкантов — пила, домра, конги. Плюс половина «Спитфайра», плюс контрабасист Макс Колотушка. Пузо играл на столе, уставленном бутылками. Все они вышли в майках AC/DC — майки оказались огромные, пришлось обрезать. Шнур куртуазно начал концерт песней «Не могу я жить без Светки, хоть мне сердце, на хуй, рви» с посвящением жене.

Зимой в рамках все того же заслуженного отдыха от «Ленинграда» вышел шнуровский сольник — «Мистерия звука» издавала тогда серию «Шансон с нечеловеческим лицом», куда вошли пластинки Псоя Короленко и Гарика Осипова. Альбом назывался «Второй магаданский». То был довольно потешный и сугубо авторский блатняк, который в шнуровском исполнении традиционно вызывал массу противоположных нареканий — его то обвиняли в излишне глубоком погружении в мир шансона, то, наоборот, в измене его идеалам. Альбом представлял собой приятный оммаж Северному, а также самому себе; был, в целом, не блеск, однако не без находок — взять, например, архивную «Жопу» (частично вошедшую в первый «Бумер») или абсолютно свежую «Супергуд». Диск был дописан песней «Копейка» из одноименного фильма режиссера Дыховичного.

Митя Мельников

Был фестиваль каскадеров в Тушино — прыжки на автомобилях, все дела. Мы играли перед Линдой, а после нее уже шли Guano Apes. Естественно, приехали, как обычно, все уже нажратые. Играем, играем, и на песне «Космос» Шнур почему-то решил дать микрофон Роме. И Ромеро, бухой в жопу, играет, поет, ну и забывает слова, естественно. И из толпы стали ему показывать факи — ну потому что действительно какая-то хуйня происходит, музыка играет, а слова — не пойми чего. В ответ Ромеро вместо полагающейся строчки «Вы любите женщин, а я просто дрочу» выдает речь следующего содержания: «Вы любите женщин, а вот кто показывает мне факи, тех я в жопу ебал». А на празднике присутствовало какое-то руководство Москвы. После этого решили, что «Ленинград» в Москве не должен выступать. Это было весной 2001 года.

Сергей Шнуров

Мне тогда позвонили из «Комсомольской правды» и сказали, что в Думе слушается закон о запрещении брани в общественных местах. И говорят: ваши комментарии по этому поводу. Я им сказал: «Знаете, они собираются закручивать гайки, но они забыли, что болты-то все спизжены».

Всеволод «Севыч» Антонов

Мы на самом деле дико ждали концерта, который так и не состоялся в «Лужниках». Очень готовились, репетировали. Если б его не запретили, это, конечно, был бы пиздец всему. Это был очень сильный облом. Все просто потухли. Потом разные люди говорили, что вот, мол, как круто придумал Лужков, какой он создал пиар «Ленинграду». Да ни хуя он не круто придумал.

Сергей Шнуров

Мельников, который делал концерт в «Лужниках», позвонил мне и сказал: можете не ехать.

Я подумал: ну, блин, и слава богу. У меня в тот момент особого рвения не было. Мы сидели на студии, писали что-то. Я как-то даже и значения этому не придал. Я понял, что это не шутки, когда запретили второй концерт где-то в Подмосковье, за подписью Громова. Даже помню формулировку — «в связи с проведениями масленичных гуляний».

Светлана «Колибаба» Шестерикова

На концерт в «Юбилейном» пришла пара в бальных костюмах — им за семьдесят, и они танцевали под «День рождения». На «Ленинград» вообще никто не смотрел, все смотрели только на эту пару.

Андрей «Дед» Кураев

Для меня это был первый в жизни стадионный концерт, и на мне как на басисте, по большому счету лежала большая ответственность. Правда, на сцене еще находился контрабасист, но он толком не играл. Я и сам играл достаточно скованно — типа, преодолевал некий рубеж.

Евгения Федоровская

Днем перед концертом в «Юбилейном» мы съели грибов, пошли к режиссеру Брашинскому, сели в какое-то стеклянное кафе, меня накрыло, а тут прямо по улице идет актер Борис Щербаков. Потом, слава богу, отпустило, пошли к шнуровской Светке за билетами или проходками. Там нас поразил его сын Аполлоша, который на вопрос бабушки «А как у нас папа денежки зарабатывает?» постучал кулачками друг о друга, а на вопрос «А как мамочка их тратит?» дунул с ладошки куда-то… Ребеночку было около года, наверно. Очень артистично-цинично у него это все вышло.

Денис «Кощей» Купцов

После концерта в «Юбилейном» Шнур хотел все остановить, всех разогнать, у него была идея уехать на Алтай, что-то в таком духе. Но потом он пригласил сначала Рому с Дедом съездить с ним в Кишинев, а потом мы поехали в Хабаровск и Владивосток — я, Гриша, Рома, Дед, Андромедыч и Серега. И с тех пор нас проперло нереально от игры.

Сергей Шнуров

Музыка превратилась в полное говно. Уже понятно, что никаких взрывов не будет. Слава тебе Господи, что «Ленинград» еще хоть как-то запрещают. Сейчас же кого запретить? Все же «ля-ля-тополя». Я еду в машине, слушаю радио, а там какие-то кроссворды, ребусы мне суют, что ж это такое, и мелодии все витиеватые, кошмар. Надо, блядь, заниматься компьютерной графикой. Это самое перспективное.

Анна Маграчева

В какой-то момент Шнур вздумал подать в суд на «Гала-рекордз». Жаловался мне:

— Они охуели, альбомы расходятся бешеными тиражами, у каждого школьника уже, по-моему, есть альбом «Ленинграда». А авторское вознаграждение за прошлый год — четыреста баксов. По моим подсчетам, процент от продаж — минимум тысяч двадцать долларов. Они считают, что я дурак, ничего не смыслящий в бизнесе и бумажках. Пираты, и те лучше. Они, по крайней мере, честно признаются в том, что они — пираты.

— А как ты выяснил про «Гала-рекордз»?

— Да делать было нечего, пошел к Ускову и спросил: не должен ли мне, случайно, кто-нибудь. Оказалось, что должны…

— Ты сам собираешься судиться?

— Нет… я бы мог, но для этого пришлось бы потратить до хрена времени. У меня есть юрист. Мы им устроим. Мне это не ради денег — на деньги мне наплевать, — а ради принципа: неприятно, когда наебывают.

Анна Черниговская

Сережа и Светик хотели купить квартиру. И спросили, нет ли у меня в связи с этим каких-нибудь светлых идей, кому что можно продать. А у моего приятеля Саши Мнацаканова была идея записать какой-то концерт и издать его. Он встретился со Светой. Они договорились на альбом «Пуля», который, видимо, был тогда свободен по правам, и решили его выпустить. Параллельно с этим Сережа с усеченным составом «Ленинграда» участвовал в сборном концерте памяти Дюши в июле 2000 года. Осталась запись, и предполагалось ее выпустить. Выпускающей компанией должен был стать «Триарий», потому что он, собственно, эту запись оплачивал. И со всеми на эту тему была договоренность. Был замечательный договор между мной и Сережей и между мной и «Триарием», что это должно выходить в формате сборника — «ДДТ», «Ленинград» и прочие. После чего Саша Мнацаканов, человек беззаботный, понял, что актуальность «Пули» небесспорна (а купил он ее втемную) и все это как-то фигово. А на том концерте Сережа исполнил ряд новых хитов, типа «Мани-мани». Мнацаканов взял и вставил их в переиздание «Пули», выходящей на «Музыкальном экспрессе», бонус-треками, никому об этом ни слова не сказав. Вышел диск, а ситуация была абсолютно бесправная, потому что выяснилось, что Сережа и то не должен был продавать, и тем более не имел права включать новые песни куда бы то ни было, кроме как в сборник «День рождения Дюши». Все договоры были черные, деньги наличные, вся эта история тянулась, тянулась и в результате перессорила весь издательский рынок. Оказалось, что все по цепочке друг другу должны. Довольно грустная история. Безусловно, разговоры о том, что Сергей Шнуров обманул «Гала-рекордз» и вступил в преступный сговор с Александром Мнацакановым, а также компаниями «Триарий» и «Музыкальный экспресс», являются абсолютной ложью. Сергея Шнурова подставили втемную, что называется, а вместе с ним подставили и меня. Саша Мнацаканов чудный человек, он во многом сделал этот издательский рынок, но он авантюрист. С другой стороны, в атмосфере двухтысячных годов Сережа со Светой довольно безответственно подписывали разного рода документы, и хорошо, что все это закончилось относительно мелкой сварой.