Михаил Арлазоров - Жуковский

Прежде чем показать журнал «Патэ» (нечто вроде международной кинохроники того времени), интересовавший Жуковского и его друзей, зрителей угостили порцией похождений известного комика Глупышкина. Что же касается журнала, то едва он начался, как в аппарате оборвалась пленка, в зале зажегся свет. Что-то не ладилось у механика со склейкой, и владелец кинотеатрика поспешил объявить, что программа закончена.

Остались на второй сеанс. Снова загримасничал Глупышкин. Наконец на слегка вздрагивающем экране появился самолет. Он выглядел очень своеобразно: руль поворота позади, руль высоты спереди, а посередине ажурная коробка крыльев. Зрители увидели аппарат в воздухе, затем он приблизился к земле и запахал грунт полозьями своих салазок.

Очень, очень интересно! Дело планеризма вступило в новую фазу. Осуществлялась мысль, давно уже высказанная Жуковским, о том, что рано или поздно «скользящая машина» получит двигатель. Планер превратился в самолет.

О многом думал профессор, когда, распрощавшись со студентами, сел за стол своего кабинета. Как живой встал перед ним Лилиенталь с его убежденной верой в будущее авиации. Да, он погиб не зря! Дело, которому была отдана жизнь, не оборвалось со смертью. Вспомнились беседы с Менделеевым и фраза, однажды оброненная Дмитрием Ивановичем: «Воздухоплавание бывает не только в аэростатах, но и в аэродинамах».

Аэродинамы! Само это слово не успело дожить до рождения на свет тех машин, которым оно предназначалось. Их назвали аэропланами, а потом еще проще, по-русски — самолетами.

Да, не зря Жуковский так ратовал за аэродинамику, хлопотал об открытии аэродинамической лаборатории в университете! Ведь без науки тут ни на шаг. Ей и только ей предстоит вывести авиацию из тех дебрей, что уже встретились и, вероятно, еще не раз встретятся на пути создателей крылатых машин. А сколько труда, сколько сил взяли у исследователей те кривые дорожки, на которые по неведению попадали изобретатели!..

Николай Егорович вспомнил галерею машин на Всемирной выставке 1900 года в Париже. Там демонстрировался «Авион» — летательный аппарат, построенный французом Клеманом Адером. Его списали туда чиновники из военного ведомства, предварительно убедившись в том, что механическая копия летучей мыши, оснащенная паровым двигателем, кроме подскоков в воздух, ни на что не годится. Однако, забраковав машину, французы устроили ей шумную рекламу. Аппарат должен был всем своим необычным обликом словно убеждать посетителей выставки: смотрите, мол, на что способна Франция.

Цепочка воспоминаний завершается кадрами только что просмотренного фильма. Как неуклюж самолет братьев Райт! Недолго продлится его летная жизнь. Через год-другой он станет музейным экспонатом. И легко понять, почему так торопятся изобретатели, предлагая купить их машину почти всем европейским государствам. «Секрету» Райтов недолго быть секретом.

Большой любитель природы, страстный охотник, много бродивший по лесам, Жуковский хорошо знал те одиночные, крупные, а потому и особенно заметные капли, которые своим неторопливым падением словно сигналят о надвигающемся ливне. За четверть века своего интереса к авиации Жуковский не раз наблюдал попытки отдельных изобретателей, напоминающие эти капли-предвестницы. Но теперь он дождался и ливня. Один за другим начали подниматься в воздух самолеты. Гадкий утенок не сразу вырос в прекрасного лебедя. Добрую улыбку могут вызвать у нас сегодня угловатые коробчатые конструкции из жердочек, обтянутых парусиной: одно слово — «летающие этажерки».

Они были хрупки и ненадежны, эти сооружения. По мощности их моторы едва превышали те, что ставятся на современных малолитражных автомобилях, скорость была чуть большей, чем у троллейбусов. Но конструкции, созданные пионерами авиации, были едины по принципу возникновения силы, поддерживавшей их в полете, — аэродинамической силы. Вот почему, наблюдая за становлением авиации, Жуковский пережил так много радостных минут. Опираясь на силу разума, человек овладевал воздухом. Стремительным, бурливым водоворотом втягивала в себя авиация все новых и новых людей. На кресла аэропланов, открытые встречному ветру, садились многие: велосипедный и автомобильный гонщик Уточкин, монтер железнодорожного телеграфа Ефимов, борец Заикин, офицеры Нестеров, Мациевич, Руднев.

Смерть подкарауливала авиаторов на каждом шагу, но они словно и не замечали ее, поражая замирающих от волнения зрителей своим необычным искусством. Фотографии машин, портреты летчиков в круглых, похожих на горшки, пробковых шлемах, не сходили со страниц иллюстрированных журналов. Смерть отступала, побежденная мужеством.

Подлинными героями выглядят и по сей день первые русские летчики. И не беда, что волей обстоятельств им пришлось учиться за рубежом. Совершенствуя свое искусство, они быстро опережали учителей. Многие из них разъезжали потом по стране, наглядно агитируя за молодую авиацию. Гастроли пилотов были тогда столь же обычны, как гастроли артистов. Добровольные объединения — аэроклубы, общества, кружки — появлялись один за другим.

Первая общественная авиационная организация возникла и в Москве. Она появилась на свет в приметном здании — Английском клубе на Тверской[18]. И, как того следовало ожидать, у колыбели нового дела стоял Жуковский. Учредительное собрание Московского общества воздухоплавания отрылось 25 апреля 1910 года его речью. С большим чувством, с душой произносил он свое вступительное слово;

«Приветствую вас, собравшихся содействовать развитию практического воздухоплавания в Москве. До сих пор здесь разрабатывалась только теория воздухоплавания, и в этом отношении Москва стоит наряду с другими, наиболее культурными городами Европы. У нас издавна образовались научные центры при Императорском университете и Обществе любителей естествознания…

Теперь, когда блестящие успехи в выполнении легких двигателей осуществили вековую мечту человека летать в желаемом направлении, когда управляемые аэростаты и аэропланы достигли громадных успехов и совершенствуются с чрезвычайной быстротой, воздухоплавание приковывает к себе всеобщее внимание…

В Петербурге на днях начинается авиационная неделя, на которой будут представлены все главные типы аэропланов, и наряду с иностранцами в состязаниях примет участие и русский авиатор Попов, Я не сомневаюсь, что русские авиаторы не отстанут от иностранцев…

Только что окончивший школу Фармана Ефимов уже приобрел мировую известность и взял на состязании в Нанси все призы. Наконец С. П. Уточкин, выучившись самостоятельно, совершил недавно блестящий полет в Киеве…