Ирвинг Стоун - Происхождение

Когда Чарлз закончил, наступила пауза. Лайель оставался в прежней позе, обдумывая услышанное. Мэри молча сидела в уголке, наблюдая за мужем. После показавшегося вечностью молчания Лайель, рывком распрямившись во весь свой poст, в окликнул:

– Я в восторге!

И он принялся танцевать по комнате, выделывая самые невероятные па. Мэри спокойно заметила Чарлзу, остававшемуся посреди гостиной и отказывавшемуся верить своим глазам:

– Мой муж всегда так себя ведет, когда что-нибудь чрезвычайно его обрадует.

Лайель между тем прекратил свои прыжки и начал изо всех сил трясти руку Чарлза, восклицая:

– Я весь переполнен вашей новой теорией коралловых островов. Во что бы то ни стало уговорю Уильяма Юэлла – в феврале он сменит меня на посту президента Геологического общества, – чтобы вы выступили с докладом на ближайшем же заседании.

– Мистер Лайель! Я бесконечно благодарен вам за добрую волю и душевную симпатию, которую вы проявляете к начинающим любителям вроде меня.

– В вопросах науки я действую с осторожностью. Если бы ваши доказательства не были столь очевидны, я привел бы все возможные опровержения. Этому научила меня моя юридическая практика в "Линкольнз инне" [Один из четырех "судебных иннов" (корпораций адвокатов) в Лондоне. Прим. пер.].

Я убедился теперь, что должен расстаться со своей вулканической теорией навсегда, хотя это для меня мучительно: ведь она так много для меня значила.

Лайель тут же попросил его рассказать о своей геологической коллекции, и Чарлз подробно описал ее. Затем он решил, что из соображений вежливости не следует долее злоупотреблять гостеприимством хозяев.

– Сегодня благодаря вам научные открытия сыпались как из рога изобилия. В ближайшую же субботу вы непременно должны быть у нас к восьмичасовому чаю. Я приглашу Ричарда Оуэна. Как хантеровский [Джон Хантер (1728 – 1793) – английский хирург, основатель научной школы. – Прим. пер.] стипендиат, он только что назначен профессором анатомии и психологии в Королевском хирургическом колледже. Это один из тех, кто лучше других в Лондоне сможет посоветовать, как расположить ваш зоологический материал и опубликовать его.

– В субботу утром мне нужно будет съездить в Гринвич, чтобы забрать оставшуюся часть экспонатов, включая растения с Галапагосских островов, и свои приборы. Но я уверен, что поспею к сроку.

..Чтобы разместить несколько тысяч экспонатов, Чарлзу требовалось много места, а в доме Генсло все и без того было заставлено. Знакомые преподаватели из колледжа Христа, пригласив его к обеду, наперебой советовали арендовать комнаты в самом колледже сроком на один учебный год.

– Но я же не знаю, сколько времени мне придется здесь пробыть, отвечал им Дарвин. – Лучше снять помещение с помесячной оплатой и с минимумом обстановки.

Как раз такое помещение он и нашел неподалеку от Трампингтон-роуд на Фитцуильям-стрит, в тупике, образовавшемся там, где ее пересекала Теннисная аллея. На каждой стороне этой тихой благопристойной улицы было, как ему показалось, не больше дюжины домов с ящиками на подоконниках, где росли яркие цветы. Сами дома мало отличались один от другого размерами, окраской или стилем. Он зашел в жилищный трест на Фитцуильям-стрит, владевший многими из домов, как и большим участком на Трампингтон-роуд, где предполагалось, как только жюри отберет лучший архитектурный проект, построить музей. В нем должна была разместиться та самая коллекция картин, которой Чарлз в свое время любовался в здании гимназии Пэрса по соседству с будущим музеем.

– Приятно иметь вас в качестве нашего квартиросъемщика, приветствовал его пожилой клерк. – Вам придется, однако, внести аванс за три месяца. Въезжать можно будет тотчас же.

Узкий четырехэтажный дом как нельзя лучше отвечал требованиям Чарлза. Он пришел в настоящий восторг, осматривая одну за другой все комнаты и решая, в какой что разместить. В подвальном помещении, выходившем на улицу, было одно окно и камин ("Готовая кухня, где Симе сможет готовить еду"). На первом этаже находилась довольно большая гостиная, широкое окно которой выходило на солнечную сторону. Самая лучшая комната в доме была расположена в дальнем конце: размером десять футов на двенадцать. В ней помещались кровать и видавший виды комод. "Здесь будет моя спальня, – решил он. – А Симе может занять одну из комнат рядом с прихожей".

Чарлз поднялся по винтовой лестнице, крутой и узкой. На втором этаже он обнаружил две маленькие гостиные: в той, что справа, можно будет разместить морскую живность, ракообразных, медуз, моллюсков, рыб; в той, что слева, – насекомых и пресмыкающихся. Надо будет только попросить Симса сделать побольше подставок.

Более вместительную комнату в конце коридора он решил предоставить своим животным, позвоночным и беспозвоночным. На следующем, третьем этаже помещались две комнаты со слуховыми окнами. "Одна для птиц, – прикинул Чарлз, – а другая – для ботанической коллекции: растения, цветы, травы, семена, лишайники с тропических деревьев джунглей. Раковины поместятся в одной из боковых комнатушек четвертого этажа".

Крыша дома была сильно.скошенной, но все равно на чердаке уместились еще две комнаты.

– Сюда, конечно, пойдут горные породы! – воскликнул он.

Вызвав к себе из общежития Симса Ковингтона, Чарлз поручил ему нанять лошадь и фургон, прихватить двух портье из гостиницы "Красный лев" и отправиться к дому Генсло.

Симсу и портье понадобилось два дня для того, чтобы вновь упаковать и запечатать ящики, коробки и бочонки, которые Чарлз посылал Генсло, общим числом двадцать один, не считая еще пяти, привезенных им с собою на "Бигле". Большинство коробок нужно было забрать у Генсло из подвала. Остальные хранились в пригороде на складе. В большую гостиную первого этажа, которую он намеревался превратить в кабинет, где можно было бы заняться редактированием дневника путешествия, поместились некоторые из самых тяжелых ящиков и коробок поменьше. В две кладовые за подвалом-кухней и в комнатку рядом с передней влезло еще несколько. Два грузчика кое-как умудрились втащить наверх по крутой винтовой лестнице наиболее легкие бочонки и коробки, а все оставшиеся расставили в ряд, как деревянных солдатиков, в нижнем коридоре.

– Эти придется разгрузить в первую очередь, – определил Чарлз, – чтобы очистить проход. Потом займусь ящиками в гостиной. Надо будет купить пару дешевых корзин, чтобы таскать в них наверх мелочь из коллекций. Ковингтон уже приноровился к этим ступеням, да и мои надписи он прекрасно разбирает.

Разнося тысячи экспонатов (а ведь многие из них были еще и заспиртованы) по соответствующим комнатам, все сбились с ног. Перетаскивая на чердак сотни образцов пород, Дарвин проклинал себя: