Альф Якобсен - Линкор «Шарнхорст»

Фрейзер не был женат, во время плавания он много времени проводил в своей каюте, посасывая большую трубку, и «просто думал», но это были не праздные размышления. «Он постоянно обдумывал проблемы стратегии и тактики, анализировал альтернативные варианты, просчитывал свои ответные действия на те или иные вероятные маневры противника». Согласно его флаг-адъютанту Вернону Мери, «он мысленно вступал в бой, прикидывая расположение кораблей, дистанцию, сектора обстрела, освещенность, ветер, а также ресурсы противника и его возможные действия». Задолго до того, как состоялось фактическое сражение с «Шарнхорстом», он его неоднократно прорепетировал в уме.

В своих воспоминаниях Фрейзер писал, что вся его долгая служба и опыт «подсказывали», что «Шарнхорст» должен напасть на конвой. Не исключено, однако, что он умышленно не упоминал в своих записках тот факт, что всю осень получал от Нормана Деннинга, из OIC, много разведывательных данных, касающихся Боевой группы. Странно, что эти данные никак не связывались с работой норвежских агентов в Порсе и Альте, которые, рискуя жизнью, вели наблюдение за немецкими военно-морскими базами; источник данных был совсем другой — результаты расшифровки радиограмм, которыми обменивались немецкие адмиралы, находившиеся в Киле, Нарвике и в Каа-фьорде.

«Согласно дешифровкам „Ультра“, в середине декабря 1943 года „Шарнхорст“ проводил интенсивные учения, и это убедило [Фрейзера] в том, что немецкое руководство собирается использовать Боевую группу не только для того, чтобы воспрепятствовать поставкам в Россию, но и отвлечь внимание народа от поражений и бомбежек».

Как командующий Флотом метрополии, адмирал Фрейзер имел в своем распоряжении все необходимое. Флагман «Дюк оф Йорк» был 45 000-тонным стальным гигантом типа «Кинг Джордж V». Он был принят флотом в сентябре 1941 года, имел вооружение в виде тяжелых 14-дюймовых орудий главного калибра с дальностью стрельбы 33 километра. Вес снарядов составлял 725 килограммов, и они были способны пробивать броневую защиту толщиной 40 сантиметров. Остальное вооружение линкора было не менее внушительным — более ста орудий разного калибра. «Дюк оф Йорк» имел двенадцать радарных передатчиков и по этому показателю значительно превосходил немцев с точки зрения ведения боя в ночных условиях. Максимальная скорость превышала 29 узлов, и это было совсем неплохо, несмотря на огромный вес носовой части корабля, из-за чего он скорее пробивал себе путь в «тяжелых морях» (heavy seas), чем изящно рассекал волны. Это был просчет конструкторов, благодаря которому линкору и еще четырем однотипным кораблям приходилось буквально «пропахивать» море, принимая на палубу тонны воды.

У Фрейзера был собственный эскорт, в который входили 8000-тонный легкий крейсер «Ямайка» и четыре эсминца серии «S» — «Сомарец», «Сэведж», «Скорпион» и «Сторд»; последний принадлежал Норвегии, а капитаном на нем был лейтенант-коммандер Скуле Сторхейл.

Эскадра как боевое соединение давно не принимала участия в каких-либо действиях. В середине декабря Фрейзер провел линкор и его сопровождение через Баренцево море в Мурманск, где впервые были проведены ночные учения. В Мурманске, который по-прежнему находился в осаде, Фрейзер был гостем командующего советским Северным флотом Арсения Головко. Последний, правда, никак не мог понять, зачем пожаловали англичане.

Два дня продолжались взаимные визиты, произносились длинные тосты, были организованы музыкальные концерты, но 18 декабря корабли Фрейзера резко снялись с якоря и удалились так же неожиданно, как и пришли, оставив Головко в еще большем недоумении. В своих мемуарах, изданных после войны, он писал:

«…после получения какой-то радиограммы с моря „Дюк оф Йорк“ и сопровождающие его корабли снялись с якоря и ушли из Кольского залива, причем так поспешно, что Фрейзер (в оригинале Фрэзер. — Прим. пер.) передал извинения через миссию, сообщив, что возвращается в Англию. Странная поспешность. Куда же торопились на самом деле англичане? Навстречу конвою, на поддержку его?»[22]

Внезапный уход Фрейзера объяснялся просто. Ни Головко, ни другие советские официальные лица не знали, что англичанам удалось «взломать» немецкие коды; в курсе дела были только сам Фрейзер и небольшая группа высших офицеров. Вот почему он не имел права сказать советскому адмиралу о радиограммах, полученных из OIC, и о событиях в Альта-фьорде.

Трое суток спустя, утром во вторник, 21 декабря, «Дюк оф Йорк» со своим эскортом проскользнули в узкий Эйя-фьорд на северном побережье Исландии и встали на якорь у небольшого рыбацкого поселка Акурейри. Фрейзера очень поджимало время. Он нуждался в дополнительном запасе топлива, потому что не хотел быть застигнутым врасплох, если бы «Шарнхорст» вдруг проявил признаки жизни. Он много надежд возлагал на радарные установки линкора «Дюк оф Йорк» — лучшие в Королевских ВМС, но, признавая их эффективность, экипажи эсминцев, следовавших за линкором, все равно «не только восхищались высокой скоростью входа в коварные воды фьорда, но и опасались ее».

Корабли группировки, получившей впоследствии название Соединения-2, по очереди заполняли цистерны топливом, принимая его от танкера, стоявшего на рейде, а Фрейзер ждал приказа о выходе в море. Дозаправка закончилась лишь утром 23 декабря. Было холодно, и Эйя-фьорд начал промерзать. Фрейзер отправился на берег, чтобы сделать рождественские покупки, но вскоре вернулся обратно на флагман.

«Исландцы вовсю катались на коньках, при ярком свете фонарей, на кораблях же, естественно, было затемнение. Я попросил наш флотский оркестр подняться на палубу и играть рождественские мелодии; при звуках этой музыки на глаза наворачивались слезы».

К этому времени конвой JW-55B уже был обнаружен самолетами Люфтваффе, и его движение на север непрерывно отслеживалось. Фрейзер знал, что некоторым запасом времени он еще располагает, поскольку Деннинг постоянно снабжал его расшифрованными немецкими радиограммами. Утром 23 декабря над западным Финмарком появился самолет советских ВВС «Спитфайр», оборудованный аппаратурой для аэрофотосъемки. Небо было ясное, так что летчик имел полную возможность заметить как «Тирпиц» в Каа-фьорде, так и «Шарнхорст» с двумя эсминцами в окружении вспомогательных кораблей в Ланг-фьорде.

В 19.00 Фрейзер собрал на борту флагмана командный состав Соединения-2 на последнее совещание. Он хотел удостовериться, что всем был ясен его замысел, и подчеркивал, что «каждый офицер и матрос [должен быть] дважды уверен в правильности своих действий во время ночного боя». Он, однако, добавил, что «подобное напоминание, вообще говоря, вряд ли необходимо, но надо учесть, что на Флоте метрополии велика сменяемость личного состава — как офицеров, так и матросов, а поскольку эскорты нужны постоянно, проводить соответствующую тренировку затруднительно». К счастью, как отмечено в отчете о сражении, корабли Соединения-2 притирались друг к другу почти две недели, так что установилось хорошее взаимопонимание, к тому же проводились совместные тактические учения в ночное время.