На перекрестках встреч: Очерки - Людмила Георгиевна Зыкина
Прежде чем определить форму подачи песни, надо понять ее душу, внимательно вчитаться в текст, попробовать нарисовать в воображении образ произведения, самому стать героем его.
Каждый художник, конечно, найдет в музыке и словах произведения наиболее близкую трактовку. Но главное – избежать банальности, которая одинаково может проявиться как в полном безразличии к тому, о чем поешь, так и в нарочитой аффектации, грубой иллюстративности.
– Помните,- наставлял певец,- что в основе мелодии народной песни всегда лежит слово. Произношение текста должно быть достаточно четким, иначе задуманный вокальный образ не дойдет до слушателя. Хорошо же произнесенное слово более разнообразно оттеняет особенность и красоту мелодии. Но, к сожалению, от природы не все одинаково наделены способностью ясно и четко произносить слова. И над дикцией надо специально работать. Известный дирижер Большого театра Н. Голованов со свойственной ему запальчивостью кричал, бывало, на злополучного исполнителя." «Это вам не у бабушки на кухне! Будьте добры четыре буквы «з» в слове «княззззь»! А потом уже спокойно заключал: «Учитесь у Глинки. Вот у кого всегда отчетливо продекламировано слово!»
Проникая в музыкальную архитектонику фразы, надо уметь ощущать и ее смысловой подтекст. Тогда и акценты будут расставлены правильно, по всем местам.
В исполнении песни важно чувство меры. Но сдержанность не должна оборачиваться безликостью, а эмоциональность – разухабистостью. Четкая образность, страстность, свобода в обращении со своими вокально-техническими ресурсами – вот что должно отличать мастера русской народной песни. Изучение творчества других мастеров и художников, его анализ помогут найти свой голос и свою самобытность.
– Музыкальное творчество и исполнительское искусство тесно взаимосвязаны,- подчеркивал Сергей Яковлевич.- Но «диктатором» все же является музыка, образы, рожденные вдохновением и фантазией композитора. Исполнитель должен правильно прочесть и рельефно передать то, что хотел сказать автор. Чтобы выполнить эту задачу, необходимо почувствовать «ключ», в котором написана музыка. Ведь русскую песню нельзя спеть на манер неаполитанского фольклора.
Одно из главных достоинств искусства вообще, и в частности вокального, – поэтичность. Все гении искусства и культуры всегда были поэтами жизни. Они открыли ее красоту людям. В исполнительском искусстве тоже надо быть поэтом, стремиться поселить в душе слушателей поэтический образ. Ведь музыка владеет особым секретом шлифовки души человека, культивирует в нем способность восприятия всего самого возвышенного, благородного, что есть в жизни. Вот на чем зиждется культура певца, ее уровень.
В последнее время народная песня часто подвергается эстрадной обработке. Такая аранжировка широко известных мелодий имеет право на жизнь, но где, как не в области эстрады, так важен вкус, общая и музыкальная культура исполнителей. У нас много новых превосходных обработок. Но много, мягко говоря, и плохих, варварски искажающих мелодию, навязывающих чуждую ей гармонию. Нередко под воздействием «стиля» обработки песня лишается плавности, ее спокойное, мерное движение будоражится синкопами. Не могу исполнять народные песни или русские романсы в чуждой их стилю обработке и вам не советую этого делать, как бы ни было заманчиво попробовать спеть подобные «народные» произведения.
Песня должна быть согрета певцом, пропущена через его душу. Уметь раскрыть людям правду и мудрость жизни – вот в чем суть. Люди двигают вперед науку, производство, хозяйство и любят хороших певцов. Поэтому надо учиться и учиться петь хорошо и своим искусством достойно служить народу.
Эти лемешевские заветы прочно осели в моем сознании на долгие годы, и я, как могла, проводила их в жизнь.
Непреклонной верности своему художественному вкусу, гражданственности, исключительно серьезному отношению к работе я училась у Клавдии Ивановны Шуль-женко. Вот это была неповторимая индивидуальность, настоящее явление в нашем искусстве. Сколько сменилось поколений слушателей, а ее популярность не гасла, как и не гас огонь любви в песнях этой замечательной актрисы.
Нельзя петь о чем угодно и обо всем – вот к какому выводу я пришла от встреч с искусством Шульженко.
Поискам образа в песне, точному жесту, рациональному поведению на сцене, особенно при работе над тематическими программами, училась также у нашей неповторимой эстрадной актрисы Марии Владимировны Мироновой.
Каким удивительным даром перевоплощения она владеет! Мгновенная смена настроения, и сразу же – новая походка, улыбка, осанка; у каждого острохарактерного персонажа свое лицо, своя мимика и, что очень важно, свои модуляции в голосе. Разве можно забыть ее колоритных героинь из сатирических спектаклей «Вопрос о воспитании» и «Дела семейные»?
Чтобы научиться передавать особенности содержания того или иного произведения, нюансы партитуры, свое собственное состояние, я обращалась к творчеству самых разных актеров, музыкантов и певцов. Одни из них помогли мне почувствовать романтику Шуберта и классическую сдержанность музыки Генделя и Баха, философскую глубину мысли в романсах Рахманинова и воздушную легкость, красоту творений Моцарта. Другие дали толчок к освоению новых музыкальных направлений и стилей. Третьи привели к поиску образного отражения жизни через самый изначальный, глубинный процесс освоения того песенного материала, который оказывался нужным нынешнему слушателю на любых широтах. Словом, училась всюду и всегда, где только могла.
Я хорошо запомнила слова Маркса: «Если ты хочешь наслаждаться искусством, то ты должен быть художественно образованным человеком». Это написано о тех, кто посещает сегодня концертные и театральные залы, Дома и Дворцы культуры, выставки и вернисажи. А каким же высокообразованным человеком должен быть сам художник, творец, который несет свое искусство людям! И чем оно более массово, понятно и доступно, тем выше его ответственность перед народом.
Годы учебы у известных и малоизвестных мастеров культуры прошлого и настоящего научили меня лучше улавливать дух песни, видеть ее конструкцию, архитектонику и в то же время помогли выработать свое видение мира, взглянуть на творческий процесс гораздо глубже и шире, чем на ранних подступах к песне.
Всякое творчество питается накопленными впечатлениями и их сменой. Без этого невозможно сделать ни шага вперед, и я абсолютно убеждена в том, что любому артисту очень важны встречи, которые бы расширяли художественное восприятие, рождали новые идеи, ассоциации и т. п. Окружение влияет и на социальную направленность художника. В моей многолетней творческой жизни встречались талантливые люди из науки, политики, спорта и – я уже говорила об этом – из сферы культуры, искусства. Их незаурядность помогла мне в поиске, учила распознавать истину, избавляя от всего чуждого и наносного, мешавшего развитию художественного мышления, выработке основополагающих принципов творчества.
Конечно, никакие воспоминания не могут претендовать на полноту описания тех выдающихся
