Из Курска в Рим. Воспоминания - Виктор Иванович Барятинский
В октябре 1952 г. при содействии Сталина в поместье Барятинских снова был восстановлен санаторий Управления делами ЦК КПСС{37}.
Директор санатория Б.И. Ворович, назначенный на эту должность в 1984 г., стал настоящим хранителем как сельскохозяйственных угодий, так и архитектурных ценностей дворца. За время своего десятилетнего пребывания на посту директора Борис Ильич пригласил новых реставраторов, возродил пахотные земли (120 га!), развел скот. Особое внимание было уделено восстановлению родовой усыпальницы князей Барятинских. Стараниями Бориса Ильича и его соратников к 2006 г. была воссоздана таинственная атмосфера сакрального места, намоленного веками, ставшего олицетворением любви российского дворянства к своей родной земле.
В наши дни в усадьбе расположился санаторий Управления делами Президента России, при котором действует домовая церковь и музей{38}. Часть спасенного убранства из дворца в Марьино хранится в Курском областном краеведческом музее. И всё же жаль, очень жаль, что эти «застывшие мгновения исчезнувшей жизни»{39} уже никогда не вернутся в Марьино, как не вернется поэтичность пасторали прошлых эпох.
Особняк же в Нижних Деревеньках постигла воистину роковая судьба: во время Великой Отечественной войны располагался госпиталь, затем — в послевоенное время — санаторий, а позднее — терапевтическое отделение районной больницы. Но в 1996 г. из—за аварийного состояния усадебных построек больницу перевели в другое место. Особняк, оставшийся без присмотра, стали постепенно разбирать... Местные жители, в буквальном смысле слова, растащили усадьбу. За барским кирпичом приезжали на машинах с прицепами. А ведь это здание строилось одновременно с дворцом Марьино! Еще летом 1816 г. И.И. Барятинский отправил управляющему Ф.А. Голубцову «план дома и церкви Ее Сиятельства Графини Анны Ивановны... как были присланы... архитектором г. Гофманом»{40}. Созданное имение было столь уютно и продуманно, что даже представляло Россию на Всемирной выставке в Париже и получило там золотую медаль как образцовое{41} Здесь проживали и Виктор Иванович, и Александр Иванович Барятинские.
Сегодня здание практически разрушено: как уже неоднократно отмечали в своих публикациях курские краеведы «Сохранились фонтан, руины оградки, она окружала территорию красивой ажурной линией, и башня Шамиля, символ Льгова. Дорожка из старинного булыжника ведет в живописный парк, где сохранились 200—летние дубы, вековые липы, клены и сосны. О восстановлении бывшего дворянского гнезда серьезных разговоров не ведется. Возможно, это самая печальная достопримечательность Льгова. Уже 25 лет все здесь засыпано листвой и равнодушием»{42}.
Как видим, бесценный памятник потеряли не по вине руководителей советского периода, а при попустительстве и равнодушии современных чиновников: в 2005 г. был разрушен почти до основания главный дом в усадьбе Барятинских Нижние Деревеньки...
«Разрушили его совсем недавно, кирпич, что называется еще не «остыл», не успел засориться и зарасти и не весь его еще увезли. Довели до аварийного состояния, а потом подожгли и снесли сторожку парадного въезда усадьбы. Разобрали ограду. До основания уничтожен также большой больничный корпус 1930—х гг., на который была надежда для дальнейшего использования его при развитии усадьбы»{43}.
В памяти остается фотолетопись разрушения этого ценного памятника архитектуры. Пока еще цел огромный парк с большим количеством вековых деревьев и с трехъярусной башней—минаретом, так называемой «беседкой Шамиля»{44}, ставшей символом города Льгова.Остается в памяти и свидетельство современников о князе В.И. Барятинском: «Горячий патриот, в лучшем смысле этого слова, человек детской чистоты души, донельзя скромный и приветливый, художник до мозга костей, замечательный рассказчик, нежный семьянин и верный друг, память о нем долго будет чтиться всеми его знавшими.
Валентина Олейникова, Курск, декабрь 2023 г.
Дорога в Рим из Курска через Крымскую войну, Англию, Афон
Воспоминания
Воспоминания о Марьино
1826–1835
Воспоминания самого раннего моего детства начинаются приблизительно с 1827—го года, а, быть может, с 1826—го года.
Мои родители жили в деревне, сколько мне было известно, безвыездно зиму и лето: с 1818—го года или с 19—го года в Ивановском, в только что оконченном дворце, называемом по матушке «Марьино»[1]. Я в нем родился и оставался до 1830—го года, т. е. до 7—летнего возраста.
Этот промежуток времени полон для меня разных происшествий, картин, впечатлений. Когда я переношусь мысленно в то отдаленное время, мне кажется, как будто это происходило несколько веков тому назад, или что я другой человек.
Отца своего я не помню[2]. Он умер, когда мне было 2 года[3]. Помещался я в доме в первые годы с сестрою Марией[4] и братом Анатолием[5]. У нас была няня англичанка miss Mary — строгая и взыскательная и другая, ее помощница, Алена, из крепостных — очень набожная и плаксивая.
Наши комнаты были в верхнем этаже фасада, [окнами] в сад, и над парадною гостиною, из которой был выход на огромный балкон. С этого балкона двойная лестница вела на террасу; везде вдоль балюстрад были статуи и группы — копии знаменитых произведений древней скульптуры. По обе стороны последней лестницы, спускающейся от террасы в сад, стояли на пьедесталах лошади Monte Cavallo, копии находящихся в Риме на площади против Квиринальского дворца[6]. От лестницы шла длинная и широкая дорога, окаймленная низкими кустиками с цветами, между коими в равном расстоянии одни от других стояли на цоколях бюсты римских императоров (немалая часть их была с отломанными носами). Это дорога кончалась у берега большого искусственного озера, вырытого покойным моим
