Франсуа Тайяндье - Бальзак

Он утешал себя тем, что скоро рядом с ним будет его Ева, ждать осталось недолго. Самое большее — несколько месяцев. Поэтому надо было всё подготовить к тому благословенному дню, когда она наконец приедет, чтобы жить вместе с ним в Париже. Именно в то время у него появилась страсть к антикварным вещам и мебели. Он открыл в себе коллекционера. Позднее он вспомнит об этом, когда будет писать «Кузена Понса». Но коллекционирование означало новые непредвиденные траты.

А госпожа Ганская тем временем решила, прежде чем заняться своим будущим, выдать замуж дочь. Она считала, что в её вдовьем положении так будет приличнее. К тому же она всё ещё раздумывала, возможно, наперекор своим чувствам, стоит ли ей выходить за Бальзака. А не охотится ли он за её состоянием? Да и относительно его верности у неё были сомнения. Эта Бреньо, так называемая «госпожа де Брюньоль», которая служит в доме Бальзака экономкой, — какую роль она там играет на самом деле?

И она не ошиблась в своём подозрении. Мы уже упоминали о том, как Бальзак обнаружил, что у этой особы, нанятой вести его домашнее хозяйство, есть тело, и оно, по зрелому рассуждению, совсем недурное. Это, конечно, не пламенная Флора Бразье из «Баламутки» со своими колдовскими чарами, что приворожила старика Руже, но всё-таки…

Надо было как-то успокоить Еву на этот счёт, представить дело в самом безобидном виде. Помимо этого на его попечении были ближайшие родственники. Его сводный брат Анри во время своих странствий женился и теперь вернулся с острова Мартиника без гроша в кармане, но с женой. Мать также была стеснена в средствах. Всё это тоже стало заботой Оноре. Со времени авантюры с печатней он так и не выплатил своего долга семье, и мать не упускала случая напомнить ему об этом.

Он мало что мог для них сделать. Ему оставалось только полагаться на свои мечты. И он принялся писать «Кузину Бетту».

Два последующих года оказались для него не столь мрачными. В мае 1845 года он отправился в Дрезден, где встретил госпожу Ганскую вместе с её дочерью и женихом, которого она ей подыскала, — графом Георгием Мнишеком. Через Хобург и Канштат они вчетвером направились в сторону Некара, откуда доехали до Страсбурга, и наконец прибыли в Париж, где Бальзак снял для своих гостей квартиру. Весь год прошёл в многочисленных поездках сначала по Турени, потом по Италии. В начале 1846 года Бальзак, которого дела позвали в Париж, снова присоединился к этому трио в Риме, где получил аудиенцию у папы Григория XVI.

Всё это время в общем прошло для Бальзака довольно весело. Необычный квартет, состоявший из невесты и жениха, матери и её обожателя, оказался вполне слаженным. После одного циркового представления, которое они посетили в Германии, они дали друг другу смешные прозвища. С тех пор Бальзака они называли Бильбоке. Рядом с этой троицей он отдыхал от забот и предавался чему-то похожему на семейное счастье.

В 1846 году он приобрёл в Париже на улице Фортюне, ныне улица Бальзака, дом и начал обставлять его старинной мебелью и антикварными предметами, которые отыскивал повсюду, где бывал. Ева выделила ему средства. Он был уверен, что женитьба его неминуема.

Конец года омрачился драмой: у Евы, ожидавшей ребёнка, случился выкидыш. Бальзак был в отчаянии, ведь он уже готовился стать отцом и будущего сына собирался назвать Виктором Оноре. Можно предположить, что Еву Ганскую такой исход неожиданной беременности не слишком опечалил. Скорее, даже утешил: ведь они в то время ещё не были мужем и женой.

В течение этих двух лет Бальзак писал меньше. Он закончил «Блеск и нищету куртизанок», опубликовал «Делового человека», «Комедиантов неведомо для себя» и, главное, «Кузину Бетту». Пружина разжалась, и он уже затевал новые планы, но в глубине души, по-видимому, надеялся отдохнуть.

Над «Блеском и нищетой куртизанок», которые продолжили «Утраченные иллюзии», он работал девять лет. Находившийся на грани самоубийства Люсьен де Рюбампре при поощрении Вотрена, он же Эррера, предпринял новую попытку завоевать Париж. По слабости характера, это ему не удалось. Пока Вотрен устраивал его женитьбу на Клотильде де Гранльё, девице из аристократического рода, выманивая для этой цели деньги у банкира Нусингена, Люсьен влюбился в куртизанку Эстер, которая была дочерью ростовщика Гобсека. Словом, довольно некрасивая история. В ней в общей сложности так или иначе участвуют более 250 персонажей. Это один из самых людных перекрёстков «Человеческой комедии». Дело там кончается плохо.

Вотрен, бывший каторжник, фальшивомонетчик, циник, манипулятор, выкрутится удачно и закончит свой путь министром полиции. Его прототипом стал знаменитый Франсуа Видок, с которым Бальзак хотел когда-то познакомиться. В известном смысле Вотрен — фигура противоположная и симметричная будущему Жану Вальжану. Бальзаковский взгляд на мир, не то чтобы циничный, но глубоко пессимистический, радикально противоречит искупительным идеям Гюго.

В том же году в альманахе «Салон 1846» молодой Бодлер, у которого была с Бальзаком короткая встреча при посредничестве Теофиля Готье, отдал романисту должное в таких звучных строках: «Героям Илиады до вас далеко, о Вотрен, о Растиньяк, о Биротто». Наконец-то появился критик, оценивший Бальзака по достоинству!

Осенью Бальзак вновь поехал на Украину. Перед этим он оставил свой дом в Пасси и закончил обустройство будущего семейного гнездышка на улице Фортюне. При этом ему пришлось, надо сказать не без труда, избавиться от своей прислуги-любовницы «госпожи де Брюньоль», которая стала помехой в его брачных планах. К ней в руки попали письма Евы Ганской, в которых, в частности, шла речь о беременности и выкидыше. Обнародование таких сведений могло бы вызвать в Петербурге настоящий скандал. Пришлось их выкупать…

Зиму он провёл в Верховне. Там он, по крайней мере, отдохнул в спокойной обстановке с дворней в услужении. Ева, казалось, толком не знала, чего она хочет. Став хозяйкой имения, она только уясняла положение дел и едва с ними управлялась. При этом она была озабочена долгами Бальзака. В начале 1848 года он вернулся в Париж с планами пьес для театра. Пьеса, в отличие от романа, может быть написана за несколько дней, во всяком случае, таким автором, как он, а если она пойдёт с успехом — это немалый доход от сборов…

Но в дело снова вмешался рок. Париж кипел, на улицах появлялись баррикады, слышны были крики «Да здравствует Республика!». В ночь на 25 февраля Луи Филипп отрёкся от престола и тотчас покинул Париж. На следующий день дворец Тюильри был захвачен и разграблен толпой. Была провозглашена Республика. Вплоть до кровавых июльских репрессий столица жила под знаком рабочей революции. Бальзак был в ужасе: рабочие хотят трудиться меньше и получать больше. «Это же подорвёт всю коммерцию!» — писал он. Здесь встаёт вопрос о диапазоне размышлений Бальзака об обществе. Описывая его разные слои — от мелких лавочников и крестьян до господствующих классов, крупного банковского капитала и аристократии, — Бальзак показал себя проницательным и строгим художником. Но он не вывел на сцену рабочий класс. Французская литература в его время всё ещё ходила кругами вокруг этой новой силы, не зная толком, какой смысл и статус ей приписать. Позднее Гюго попытался это сделать с позиций просвещённого и душевно щедрого буржуа. «Пока на земле существуют невежество и нищета, книги, подобные этой, могут оказаться бесполезными», — писал он о своих «Отверженных». Образование и хлеб для всех — такова была его программа. Бальзак же так и остался со своими страхами перед «опасными классами» — страхами того самого свойства, что привели к самым диким репрессиям.