Вадим Удилов - Теракты и диверсии в СССР. Стопроцентная раскрываемость

Долго и терпеливо вели также мы розыск одной женщины, по фамилии Макарова, с присвоенной ей местным населением кличкой Анка-пулеметчица, которая в годы войны добровольно пошла служить в немецкие карательные органы в качестве палача. Ей, в частности, доставляло удовольствие расстреливать из пулемета сразу десятками советских патриотов, партизан, евреев. На ее совести были сотни расстрелянных. Долго искали, но в конце 70-х годов нашли ее под фамилией Гинзбург. Судили ее открытым показательным судом.

Все описанное мною — это только часть большого и нужного, как я считаю, для государства труда. Подчас были дела, которые не вписывались в мои функциональные обязанности. Особенно это касалось выезда в командировки за границу. Таких выездов было немало, и сопровождались они различными сложностями. Помню, на группу сотрудников КГБ, в которую входил и я, было возложено обеспечение безопасности советской делегации и туристов на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Хельсинки. Это был период, предшествовавший Карибскому кризису и характеризовавшийся резким повышением конфронтации между США и СССР. В этой связи мы обоснованно полагали о возможном усилении во время фестиваля противодействия нашей делегации со стороны неофашистов, различных других правых и экстремистских организаций и групп. И действительно, напор их вначале оказался достаточно сильным еще и потому, что существенную помощь нашим противникам оказали представители вражеских разведок капиталистических государств. Для этих целей в Финляндию легальными и нелегальными путями было завезено большое количество спиртных напитков, которыми «подогрели» молодежь. Сперва это был подогрев спиртным, затем с помощью пропагандистов-агитаторов пошла обработка идеологическая. И вот эта масса беснующихся молодцов двинулась в направлении советских выставочных павильонов. Картина была устрашающая! Все крушилось и рушилось. Вынуждена была вмешаться финская конная полиция. Впервые своими глазами видел, как разгонялась разбушевавшаяся толпа с помощью слезоточивого газа и нагаек конной полиции. Досталось несколько и нам, находившимся в гуще погрома.

В разгар этих событий террористы, желая вызвать панику среди членов советской делегации, решили подложить на борт теплохода «Грузия», на котором мы прибыли на фестиваль, пластиковую бомбу. Какой силы она была бы — сказать не могу, так как задержание исполнителей мы провели заранее.

Оставаясь в этот день дежурным на корабле и получив информацию о возможности закладки на теплоходе пластиковой бомбы, я стал метаться в поисках подкрепления. Ко мне присоединился мой коллега Герман. Но вдвоем обезвредить четверых неизвестных, которые уже приближались к стоянке теплохода, было очень сложно. На наше счастье, к стоянке «Грузии» подошла группа спортсменов во главе с чемпионом мира Жаботинским. С их помощью задержание прошло без осложнений, причем Жаботинский держал руку задержанного только пальцами. Я высказал опасение по этому поводу, но Жаботинский, смеясь, ответил: «Он у меня никогда не вырвется!»

Поэт Е.А. Евтушенко той же ночью написал стихи «Сопливый фашизм», призывая рабочий класс продемонстрировать фашистам свою силу. Но, к сожалению, его призыв в то время развития не получил. Видимо, меркантилизм и бытовые удобства уже превалировали в головах среднего человека Запада, а идейные мотивы в то время его мало задевали. (К сожалению, не только западного, но и среднего обывателя социалистических стран.)

Кадровый американский разведчик Кристофер Феликс, работавший в то время в социалистических странах под видом дипломата, касаясь этого вопроса, писал, что, ведя борьбу против соцстран, надо «видеть разногласия и затем, действуя изобретательно и окольными путями, способствовать их развитию»[2].

Бывший помощник президента США по национальной безопасности, он же профессор Колумбийского университета, З. Бжезинский предложил тогда делать особую ставку на развитие в нашем обществе ревизионистских идей[3]: «Чуждые коммунизму взгляды под видом марксистских, — наставлял он, — могут постепенно проникнуть в правящую элиту и только после этого повлиять на все общество в целом. Эрозии надо добиваться с большим терпением».

Наиболее откровенно эти мысли высказывал западногерманский специалист по вопросам психологической войны Алард фон Шакк. «Необходимо использовать, — писал он, — все средства современной пропаганды, умелые приемы психологической борьбы, необходимо насаждать нашу мораль и идеологию в общественном сознании населения стран коммунистического лагеря. Используя национальные различия, религиозные предрассудки, человеческие слабости — зависть, тщеславие, стремление к удовольствиям, необходимо развивать индифферентность к целям коммунистического государственного руководства».

В конечном итоге подобные заявления легли в товремя в основу правовых документов США. Вот выдержка из официального доклада сенатской комиссии конгрессу США по вопросам идеологии и внешней политики: «Соединенные Штаты должны стремиться развивать широкие контакты с интеллигентами в коммунистической орбите и в конечном итоге с политиками на среднем и высшем уровнях в надежде на то, что удастся постепенно оказать влияние на их идеологические убеждения»[4].

В складывавшейся в то время обстановке на американские разведывательные службы были возложены новые, более изощренные задачи, содержание которых достаточно полно изложил один из теоретиков США по вопросам разведки Р. Холт: «Разведка играет большую роль в обеспечении психологической войны: определение наиболее эффективных методов психологического и идеологического воздействия, подготовка тенденциозных материалов и различного рода фальшивок, оценка эффективности операций психологической войны»[5].

Американский журнал «Уолл-стрит», касаясь деятельности разведки, подчеркивал уже другую сторону, а именно: «Речь идет о том, чтобы проводить подрывную деятельность, внося неспокойствие, проводя саботаж и избегая при этом риска непосредственных военных действий… Мы должны найти путь, чтобы свергнуть коммунистический режим без всеобщей войны»[6].

Сейчас, задним числом, находится немало критиков ввода войск Варшавского договора в Чехословакию. Мы же, группа чекистов, выезжали тогда туда, руководствуясь необходимостью оказания помощи нашим коллегам. Именно в это же время в резидентуры разведки США, находившиеся в Чехословакии и других социалистических странах, было направлено циркулярное письмо, перехваченное нашей контрразведкой. В письме настораживали отдельные конкретные действия противника. Вот дословная выдержка из этого письма: