Я — Тимур властитель вселенной - Марсель Брион
По окончании битвы я призвал своих военачальников, чтобы они доложили обстановку. Выяснилось, что в тот день были убиты и ранены пятнадцать тысяч из сорока тысяч наших конников. Следует учесть, что мы вели сражение с семидесятитысячным войском и воины эмира Сабзевара хорошо дрались.
Как только поле битвы опустело, в небе появились тучи стервятников, намеренных поживиться мертвечиной, однако из за наступившей темноты я не мог дать указание о погребении павших. Кроме того, я опасался, что той ночью эмир Сабзевар может внезапно атаковать нас и устроить побоище, поэтому всем воинам предстояло пребывать в полной боевой готовности, и в случае если часть из них отвлечь на то, чтобы хоронить мертвых, это могло ослабить наши силы.
Командующего войском по истечении дня, проведенного в сражении, даже если он и вышел из него победителем, продолжает одолевать множество других забот, он должен выслушать доклады нижестоящих военачальников, проследить, чтобы раненные были обеспечены должным лечением и уходом, привести свой лагерь в такое состояние, чтобы не оказаться жертвой уничтожающей атаки со стороны противника. Я велел поместить в шатре и организовать охрану Мухаммада Сайфиддина, брата эмира Сабзевара, поблизости от своего шатра, с тем, чтобы в беседе с ним получить побольше сведений о его брате и мощи вражеского войска.
Когда наступила ночь и Мухаммаду Сайфиддину предоставили возможность совершить намаз, Кувлар-бек, стоявший рядом со мной сказал: «О, эмир, посмотри, как этот человек совершает намаз».. Я знал почему удивлен Кувлар бек, однако прикинулся непонимающим и спросил: «Что собственно тебя удивляет?». Кувлар бек ответил: «Этот человек совершая намаз, не кладет руки на грудь». Было ясно, что Кувлар бек до того дня не видел как шииты обычно совершают намаз. Я сказал: «Кувлар-бек, молящийся, совершая намаз, являет себя перед Богом, поэтому он должен выглядеть достаточно смиренным, чтобы было видно, какое почтение он оказывает Господу. Каждому мусульманину дозволено стать перед Богом так, как он того желает, при условии, что его манера стоять соответствует его обычаям и правилам выражения почтительности. Мы выражаем своё почитание тем, что складываем обе руки перед грудью и читаем намаз, а этот человек выражает свое почитание Бога, прижав обе руки к телу, и если среди мусульман были бы общины, где принято во время намаза держать обе руки прижатыми к голове, как выражение почтения Господу, они были бы вправе совершать намаз и таким образом, при условии, что на их голове надета чалма».
В ту ночь эмир Сабзевара так и не атаковал нас, и утром следующего дня мои воины приступили к погребению павших, однако в течении минувшей ночи гиенам удалось поживиться частью трупов. Я стал расспрашивать Мухаммада Сайфиддина о подробностях, касающихся войска его брата, и он ответил, что войско, противостоявшее нам накануне насчитывало семьдесят пять тысяч человек, и что у его брата имеется еще тридцать тысяч воинов в Сабзеваре. Как утверждал Мухаммад Сайфиддин, потерь в войсках эмира Сабзевара было больше, чем можно судить по трупам оставшихся на поле битвы, так как сабзеварцы, отступая, унесли с собою часть своих погибших, чтобы их не затоптали лошади и пешие.
Несмотря на то, что эмир Сабзевара потерял часть своих воинов, я не мог атаковать его, имея в своем распоряжении лишь двадцать пять тысяч всадников. К счастью, вечером того дня перед нами появился передовой дозор войск моего сына Джахангира, идущего на соединение с нами через Эсфарейн и Джувейн. Узнав через своих дозорных о моем местонахождении, Джахангир к полуночи подъехал и встретился со мной. Я спросил его, слышал ли он что-либо о своем брате Шейхе Умаре. Он ответил, что совершенно не имеет каких-либо сведений о своем брате, однако как было договорено, тот должен был подойти к Мазинану, что на юге от Сабзевара.
С подходом и соединением с нами войска Джахангира наши силы и возможности возросли и мы были готовы вновь наступать на войско эмира Сабзевара.
Узнав, что на помощь мне пришли мощные силы, эмир Сабзевара понял — еще одна битва со мной в открытой степи и он будет уничтожен, поэтому он начал стремительно отступать, быстро достиг Сабзевара и укрылся за его крепостными стенами. Как упоминалось, осаждать укрепленную крепость и одолевать упорство и сопротивление осажденных занятие нудное, долгое и утомительное, однако тот, кто желает одержать победу, должен быть готовым терпеливо и постепенно довести до конца это трудное дело. Я не имел сведений о положении внутри города Сабзевара кроме тех, что получил от Мухаммада Сайфиддина. Из беседы с ним мне стало известно, что Сабзевар — это большой город, являющийся центром ковроткачества, где имеется триста тысяч ковроткачей, которые трудятся в мастерских. Долина Сабзевара была не столь благоустроена как Нишапурская, и с первых мгновений поневоле обращаешь внимание на дующий в степи ветер, швыряющий в лицо песок и все время, пока шла осада Сабзевара, тот ветер доставлял нам неудобства.
Здесь я предпринял те же шаги, что и в Нишапуре, чтобы сломить упорство осажденных, а именно: засыпал все подземные каналы, снабжавшие город водой, поставил вокруг города дальние и ближние сторожевые дозоры, чтобы в случае если в городе окажутся подземные ходы, ведущие наружу, население не смогло использовать их для доставки продовольствия. Кроме того, я собрал всех мужчин из окрестных селений, чтобы они рубили деревья, делали из них заготовки для плотников, ответственных за возведение движущихся башен. Четверым искусным мастерам по отрытию подземных ходов я поручил устроить подкопы ведущие к подножию городской стены с четырех направлений и оканчивающиеся пустотами, в которые можно было закладывать и подрывать заряды из пороха.
Я велел, чтобы вокруг города в четырех местах из кирпича и дерева построили и установили по одной высокой башне, чтобы с них наши наблюдатели постоянно видели, что происходит в городе. Те башни получились очень высокими и позволяли хорошо видеть, что творится внутри города, догадываться о численности его обитателей. Меня порадовало большое число жителей, что означало — город не выдержит длительной осады и вскоре падет, ибо не будет возможным обеспечить продовольствием всех, Однако позже мне донесли, что эмир Сабзевара предусмотрел возможность длительной осады и запасся большим количеством продовольствия.
Готовясь к штурму города, я
