Голиб Саидов - Записки питерского бухарца

…Через месяц, мать Амира явится за зарплатой сына.

– Я ничего не знаю: пусть он сам ко мне придёт, и тогда поговорим. – заявила предпринимательница, узнав, что парень остался жив.

– Но он не может встать! – слёзы непроизвольно навернулись на глаза несчастной Дили. – И потом: я, всё же, его мать…

– Я дважды не люблю повторять! – ледяным тоном отрезала директор, устраиваясь удобней в свой «джип» и хлопнув дверцей перед самым носом Дили. – Вы и так уже мне столько нервов поистрепали…

Новенькая иномарка резко тронулась с места, обдав гастарбайтершу облаком пыли и выхлопных газов, исчезнув вскоре совсем из виду.

Будни гастарбайтеров

Типичное питерское кафе-магазин, штат которого почти наполовину укомплектован гастарбайтерами и пенсионерами. Однако все люди вполне добросовестные, трудолюбивые, с известными представлениями о морали, долге, чести и так далее…

Нам, с Лидией Александровной – пенсионеркой с солидным стажем, но ещё очень даже «живой» и энергичной – каждый день приходится заготавливать салаты и полуфабрикаты для кафе. Забирают их у нас каждое утро две сестры (родом из Самарканда), которые обслуживают очень привередливых клиентов в одной из стоматологических поликлиник города.

Почти каждое утро одно и то же:

– Нет, Вы себе представляете, Лидия Александровна? – усталым голосом жалуется моей напарнице одна из сестёр. – Мы и так, уже не знаем – как им угодить: каждый день придумываем что-нибудь новое, оригинальное, чтобы не повторялось; жарим прямо у них на глазах; всё свеженькое, с пылу, с жару… бл#ть, дома так не готовишь, а они? Ссуки! – не в силах более сдерживать себя, срывается Татьяна. – Надоело уже… достало… и бросить не могу.

– Ну что ты, Танюшка, успокойся: не обращай внимания. – Как может, старается утешить её старушка, сама уже вконец уставшая от однообразной и невыносимой работы. – Нам с тобой без работы никак нельзя. Надо стиснуть зубы и молчать. А эти… Чем больше стараешься, тем больше выпендриваются. У них денег-то немерено: где-нибудь в ресторане, поди, так деньгами швыряются, что даже не считают, а тут, где всё дёшево, качественно и вкусно, не знают, до чего бы придраться.

– Нет, ну вот, Вы сами посудите – продолжает изливать свою душу Таня. – Вот, вчера, например: подходит одна из них и, тыча пальцем в витрину, спрашивает: «А это свежее?» (скорчив физиономию и передразнивая). Ведь, прекрасно знает, что свежее! «Покажите. Переверните. Ой, я её не буду: Вы руками взяли!» П#зда: будто не видела, когда я её жарила. Чем же её брать, как не руками? А тут, видите ли, брезгует…

– Ага, ага – поддакивает Лидия Александровна, полностью разделяя Танюшкино негодование. – Ишь, мы какие! Нет, ну надо же! А дома-то, у себя, небось, когда кое-что обеими руками берет, так это – ничего, да?!

Тут мы все прыскаем со смеху, и плохое настроение у сестриц в момент улетучивается.

Вот, что значит возраст и опыт: вовремя внести разрядку. И сестры вновь готовы к ещё одному тяжёлому и изнурительному трудовому дню.

«Железная женщина»

Маленькая, но шустрая Мунира, прикованная «мойке» – одна из многих моих землячек-гастарбайтеров, приехавшая в Россию, в поисках работы. На вид, ей от силы, можно дать лет 25 – 27, хотя, судя по тому, что у неё двое взрослых детей (6-летний сын, находящийся при ней, в Питере и 12-летняя дочь, оставленная в далёком Таджикистане), можно догадаться, что это уже далеко не молодая мать. При этом, работает она без устали, по 12 часов в сутки, но самое поразительное – без выходных.

– Неужели, ты не устаёшь?! – обращаюсь я к ней, во время короткого обеденного перерыва. – Ведь, тебе могут дать выходной!

– Что ты, что ты: не надо мне выходных! – округляет в испуге свои черные восточные глаза помощница и, как бы обращаясь к себе самой, переходит на шёпот. – Что я сюда, на отдых приехала, что-ли…

– Но ведь, тяжело работать ежедневно! – не унимаюсь я. – Никакие деньги не стоят подорванного здоровья! Так и недолго сломаться можно…

– Ничего… – успокаивает меня подруга и расплывается в широкой улыбке. – Я «темир-хотин»!

– Чего-чего?!

– «Железная женщина»! – поясняет Мунира и, не выдержав, заливается смехом.

И я замечаю озорные искорки в её чёрных глазах.

На самом деле, она – конечно же – устаёт, хотя старательно и пытается скрыть это от окружающих. Особенно, от начальства, которого она боится, чтит и боготворит. Где ещё она сможет заработать целую тысячу долларов в месяц?! И неважно, что помимо своей основной работы, приходится мыть полы, убирать мусор и прочее. Мыслимо ли, найти такие деньги там, на родине? Кто поможет вырастить и поднять на ноги детей, дать им достойное образование, наконец, справить ту же самую свадьбу, на которую, как правило, уходят немалые деньги? Мужу одному не справиться.

Кстати, супруг её также, на какой-то стройке в Питере, подрядился таскать кирпичи. Но у него, по крайней мере, существуют два законных дня, позволяющие отдохнуть и прийти в себя. А тут…

Однако, Мунира не жалуется. Более того, она счастлива, что работает в таком престижном месте, в самом сердце северной столицы.

До нового года остаются считанные дни. Тут, я вдруг вспоминаю, что несмотря на то, что работаем мы по графику, 1 января – это официальный выходной не только для бюджетников, но даже и для нашего трудового коллектива.

– Мунира! – радостно обращаюсь я к ней. – А ведь, 1 января мы все отдыхаем, представляешь?! В том числе и ты!!

– Да?! – не верит своим ушам моя помощница, но буквально в следующую секунду, улыбка сходит с её лица, а уголки губ опускаются вниз. – Эх, жалко…

– Не понял: кого тебе «жалко»? – недоумённо вопрошаю я.

– Не «кого», а «чего»! – поправляет меня землячка, после чего расстроенно произносит. – Надо же: целый рабочий день пропадает впустую…

Родственные души

– Говорите по-русски! – всякий раз возмущается Надя (моя коллега по цеху), застав меня за очередной беседой с земляками-гастарбайтарами, которые составляют чуть ли не треть штата работников нашей столовой.

– А шо цэ такэ?! – недоумённо вопрошаю я, подыгрывая сотруднице. – ПочЕму?

– Потому! – коротко и сурово разъясняет несознательному товарищу Надежда – Потому что, мы находимся в России!

– А чуваши и удмурты где по Вашему находятся? – невольно вырывается у меня. – А буряты, якуты, калмыки…

Про Татарстан, Башкортостан и Кавказ я сознательно не упоминаю, заранее предвидя, во что может перерасти наш спор.

И вообще, с недавних пор, я заметил за собой одну удивительную странность: то есть, поймал себя на мысли, что всячески стараюсь избегать так называемых щепетильных тем, после которых на душе остаётся привкус какой-то горечи от осознания того, что сколько ты тут не хрипи… сколько ни доказывай, тебя всё равно добьют самым главным аргументом, вот этой самой «кувалдой» – «А потому!»