Елена Обоймина - Свет земной любви. История жизни Матери Марии – Елизаветы Кузьминой-Караваевой

Летом в Анапе был избран Гражданский комитет, куда от партии эсеров вошла и Кузьмина-Караваева. В конце августа Елизавета Юрьевна (очевидно, по партийным делам) уезжала в Петроград и Москву. В любимую Анапу она вернулась в конце года, на Рождество.

Кузьмина-Караваева, несмотря на свою молодость (всего-то 26 лет!), была очень популярна среди местной интеллигенции, и вскоре, в феврале 1918-го, ее избрали товарищем (заместителем) городского головы Анапы. Елизавета Юрьевна заведовала «народным здравием и образованием». В конце февраля городской голова, депутат 4-й Государственной думы Никифор Иванович Морев, сославшись на здоровье, подал в отставку, и она автоматически стала его преемницей, то есть главой города – случай, небывалый для России того времени!

После установления в Анапе Советской власти Елизавета Юрьевна вошла в состав первого в городе Совета народных комиссаров, став (без ее, впрочем, согласия!) комиссаром по образованию и медицине. По долгу службы ей пришлось участвовать и в национализации собственности, принадлежащей крупной буржуазии. Кстати, она и здесь могла стать положительным примером для других: свое имение Хан-Чокрак с виноградниками и пахотной землей в количестве 60 десятин мэр Анапы подарила местным крестьянам с пожеланием, чтобы здесь устроили школу для крестьянских детей. Такая школа была действительно создана и просуществовала до конца 1940-х годов.

Елизавета Юрьевна приложила немало усилий для того, чтобы в городе не было бессмысленных арестов, обысков и других беззаконий. Уже будучи в эмиграции во Франции в 1923 году, она написала книгу «Как я была городским головой», в которой рассказала о своей работе в Анапе:

Приходилось на свой страх и риск вырабатывать линию поведения. Главными моими задачами были: защищать от полного разрушения культурные ценности города, способствовать возможно более нормальной жизни граждан и при необходимости отстаивать их от расстрелов, «морских ванн» и проч. А за всем этим шла ежедневная жизнь с ее ежедневными заботами…

В своих воспоминаниях Елизавета Юрьевна подчеркивала, что невинных людей казнили как большевики, так и белогвардейцы, а настоящим негодяям часто удавалось избежать наказания при той и другой власти…

Совет народных комиссаров возглавлял некий Павел Протапов, латыш по национальности, с которым у Елизаветы Юрьевны установились неплохие отношения. Когда товарищ Кузьмина-Караваева в пылу очередного спора среди членов Совета чувствовала, что победа явно не на ее стороне, она со свойственной ей дерзостью заявляла:

– Я добьюсь, что вы меня арестуете!

Большевик Протапов реагировал на это оперативно и решительно:

– Нет, никогда! Это означало бы, что мы вас боимся!

Однажды матросы-анархисты, якобы делегированные от Черноморского флота, прибыли в Анапу с требованием контрибуции в 20 тысяч рублей. Елизавета Юрьевна не привыкла разбрасываться городскими деньгами, и на митинге, созванном Протаповым, попросила слова. При ее появлении в зале воцарилась мгновенная тишина. Мэр Анапы, к удивлению заезжих «грабителей», оказался молодой и вполне мирной на вид женщиной. Но женщина эта подошла к кафедре и внезапно ударила по столу кулаком:

– Я хозяин города, и ни копейки вы не получите!

Осторожный Протапов втянул голову в плечи. У одного из матросов вырвалось:

– Ишь, баба!..

Елизавета Юрьевна вновь стукнула кулаком:

– Я вам не баба, а городской голова!

В результате собравшиеся на митинге почти единогласно проголосовали: контрибуции анархистам не давать. Немного покуролесив в Анапе, матросы вскоре исчезли из города…

Но спокойствие в Анапе так и не воцарилось: в середине апреля был убит Протапов. После его похорон 19 апреля Елизавета Юрьевна выехала в Москву по партийным делам. Там же в конце мая проходил VIII совет партии правых эсеров, где Кузьмина-Караваева участвовала с правом совещательного голоса от Новороссийска. Она была в составе комиссии по охране золотого запаса партии, заведовала ее паспортным бюро. Выполняя поручения, побывала во многих русских городах: Нижнем Новгороде, Казани, Самаре, Сызрани, Хвалынске, Пензе, Тамбове. Не оказались забытыми и литературные связи: оставшись в Москве на целое лето, Елизавета Юрьевна часто общалась с Алексеем Толстым, Ильей Эренбургом, поэтессой Верой Меркурьевой.

Осенью Кузьмина-Караваева вернулась в Анапу, уже занятую белогвардейскими войсками генерала В. Л. Покровского. По доносу одного из буржуазных лидеров, владельца анапских санаториев, Елизавета Юрьевна была арестована. По иронии судьбы именно горячее участие в переустройстве жизни в Анапе на посту городского головы, затем в качестве местного комиссара по здравоохранению и образованию привело ее на скамью подсудимых. Деникинцы обвинили молодую женщину в содействии большевикам (конечно, припомнили ей и «дружбу» с одним из них, товарищем Протаповым!), в том числе и участии в национализации здравниц.

Судьбу Елизаветы Юрьевны должен был решить военно-полевой суд, который начал заседать в Екатеринодаре 2 марта 1919 года. Ход судебного разбирательства подробно освещался газетой «Утро Юга». Вот выдержка из обвинительного заключения:

Играя весьма заметную роль в насаждении и развитии большевистского движения в Анапе, работая в полном контакте с большевиками – представителями Советской власти, Кузьмина-Караваева явилась одним из участников отобрания санатория у акционерного общества «Анапа и Семигорье» и конфискации вина у общества «Латипак»… Когда в начале апреля 1918 года состоялось заседание Совета народных комиссаров по вопросу о вине, принадлежащем акционерному обществу «Латипак», Кузьмина-Караваева выступила на заседании с обвинением названного общества в том, что оно, как паук, высасывает у всех кровь, и рекомендовала конфисковать все вино этого общества, о чем и состоялось постановление Совета народных комиссаров и было приведено в исполнение…

В этом историческом документе обращают на себя внимание как убогая бедность полуграмотного языка («…явилась одним из участников отобрания санатория…»; «состоялось постановление Совета народных комиссаров и было приведено в исполнение…»), так и мелкота поднятых вопросов («заседание Совета народных комиссаров по вопросу о вине…»). Между тем цена этой бумажонки оказалась слишком высока: речь шла о человеческой жизни, поскольку бывшему городскому голове Анапы грозило самое жестокое наказание, которое можно было придумать, – смертная казнь!

К счастью, суд привлек к себе внимание широкой общественности. Социалисты-революционеры громогласно утверждали, что в лице Е. Ю. Кузьминой-Караваевой «деникинская армия судит русскую интеллигенцию». Известные деятели литературы – Алексей Толстой, его тогдашняя жена Наталья Крандиевская, Тэффи, Вера Инбер, Леонид Гроссман, Максимилиан Волошин (собственно автор текста) и другие видные писатели поместили 24 марта 1919 года в газете «Одесский листок» открытое письмо генералу А. И. Деникину, в котором говорилось: